Заинтригованная, девушка протиснулась между стоящими зрителями, чтобы взглянуть поближе. То, что увидела София, ей сразу понравилось. Наконец-то нашелся мужчина, который умеет носить смокинг! Манжеты его белой рубашки выглядывали из рукавов не более чем на полдюйма, штанины брюк доходили ровно до края начищенных до блеска ботинок. Добавьте сюда край оранжевого платка, выглядывавшего из нагрудного кармана, и вы поймете, что перед вами совершенство. Если, конечно, красавчик не испортит впечатление, ляпнув какую-нибудь глупость. По этой части мужчины большие мастера.
София почувствовала, как по толпе зрителей, состоявшей большей частью из женщин, пробежала волна возбуждения, и нетрудно понять почему. Бену Эстезу – так, если верить афише, звали артиста – удалось создать романтический образ. Высокий, стройный, прекрасно подстриженный, он обладал к тому же красивым лицом, волевым подбородком и умными карими глазами.
Заметив свободное сидячее место, София тут же его заняла.
Артист подключил микрофон к агрегату, похожему на стереосистему, нажал какие-то кнопки и повернулся лицом к зрителям:
– Добрый день!
Несмотря на его необыкновенную внешность, зрители ответили очень вяло, но артиста это не обескуражило. Он с энтузиазмом продолжал:
– Меня зовут Бен Эстез, и я рад встретиться с вами в торговом центре «Берренджерз». Есть среди вас поклонники Синатры?
Опять вялая реакция.
– А я думала, сегодня должны выступать дрессированные собачки! – выкрикнула одна женщина.
София оглянулась и посмотрела на нее с возмущением: «Какая грубость!»
Реплика вызвала смешки. Бен лишь пожал плечами и виновато, но обаятельно улыбнулся:
– Не знаю, как насчет собачек, но я обещаю в перерывах между песнями вертеться.
Зрители засмеялись. Бен обратился к разочарованной даме:
– Первая песня – специально для вас, леди.
Зазвучала музыка. Прищелкивая пальцами в духе истинного шансонье, Бен запел. Голос у него оказался глубоким и мелодичным.
София захихикала, мгновенно узнав мелодию. Песня называлась «Эта леди – шлюшка». Слушая концерт, девушка принялась за свой салат. Бен был хорош, даже очень хорош. Он исполнял известные песни из репертуара Фрэнка Синатры, можно сказать, его фирменные песни: «Мой путь», «Унеси меня на Луну», «Путники в ночи» и коронный номер «Нью-Йорк, Нью-Йорк».
Софию внезапно осенило: ее отец возненавидел бы этого парня. Мало того что он не итальянец и при этом имеет наглость исполнять песни, которые Синатра сделал шлягерами, так он еще поет их не где-нибудь, а в торговом центре. Да, Бен Эстез явно не пришелся бы по вкусу Джозефу Кардинелле.
Но самой Софии никогда еще ни один мужчина не казался таким привлекательным.
Концерт одного актера в стиле лас-вегасских шоу закончился. Зрители разошлись так же быстро, как собрались, оставив Бена убирать аппаратуру. Наматывая провод микрофона на стойку, он посмотрел на Софию и улыбнулся. Она встала, чтобы выбросить в урну одноразовую тарелку из-под салата.
– Вы хорошо поете, слишком хорошо для этой площадки.
Бен склонил голову набок, окинул Софию взглядом и благодарно кивнул:
– Спасибо на добром слове.
– Разрешите вам кое-что предложить?
Он изогнул одну бровь.
– Пожалуйста.
– Мне кажется, вы слишком сосредоточились на репертуаре Синатры. Может, вам стоит разбавить его другими певцами?
Красивые, правильной формы губы Бена вытянулись в жесткую линию.
– Других певцов не существует.
София посмотрела на него с любопытством, потом подошла ближе.
– Что вы имеете в виду?
– Только то, что сказал. Других певцов просто не существует, все начинается и кончается Синатрой.
– Но это же нелепо. А как же… Майкл Болтон, например?
Бен поморщился:
– Он не поет, а визжит.
– А мне Майкл Болтон нравится, – возразила София.
– Вам надо лечиться.
– Вы похожи на одного из ярых поклонников фильма «Стар трек», забыла, как их называют?
– Тридцатипятилетние девственницы, которые до сих пор живут с родителями.
София рассмеялась.
– Нет, их называют как-то по-другому… – Пытаясь вспомнить слово, она задумалась и поводила пальцем по нижней губе. – Вспомнила, «трекки»! Вы как «трекки», только они запали на фильм, а вы на Фрэнка Синатру, значит, вы – «фрэнки»! Готова поспорить, у вас даже есть чернокожий друг, коротышка по имени Сэмми.
– Его, правда, зовут Тэз, но он в самом деле немножко похож на Сэмми Дэвиса. Вы заработали десять очков.
София протянула руку:
– София Кардинелла.
Рукопожатие Бена было твердым.
– Завзятый «фрэнки».
Пожимая девушке руку, он посмотрел ей в глаза и игриво подмигнул.
София улыбнулась. Аккуратно одетый, гладко выбритый, приятно пахнущий, Бен выглядел безукоризненно. К тому же он был настоящим красавчиком.
– Это ваше первое выступление в нашем торговом центре?
– Да, номер с дрессированными собачками отменили, вот я и занял освободившееся место. Я рассудил, что все равно надо где-то начинать.
– И что, таким способом можно заработать себе на приличную жизнь?
– Да… в Чили. В Нью-Йорке жизнь гораздо дороже. Но я ухитряюсь сводить концы с концами, главным образом за счет того, что стараюсь не встречаться с домовладельцем.
Девушка мечтательно посмотрела вдаль.
– Звучит захватывающе и очень романтично.
– Скажите лучше «занятно». Моя бывшая подружка находила это скучным и незрелым.
– А как же страсть к приключениям?
– О, она обрела ее с профессиональным хоккеистом.
– Ой, мне очень жаль.
– Напрасно. У меня зубы получше, и я умею читать, не шевеля губами.
София снова улыбнулась. Бен совершенно очаровал ее своим остроумием, стилем и уверенностью в себе. Ничто в жизни он не воспринимал слишком серьезно, разумеется, кроме пения. В последнем София не сомневалась. А когда он говорил о своей бывшей подружке, за внешним легкомыслием она почувствовала искреннюю боль, заметила тень страдания, промелькнувшую в его глазах. Сложности нарастали, а вместе с ними рос и интерес Софии.
– Мне пора возвращаться на работу, – с сожалением пробормотала она.
– Это куда?
– В «Берренджерз», я работаю в отделе «Аспен косметике».
– Я вас провожу, мне все равно нужно идти в ту сторону, чтобы сесть на поезд.
– Отлично. – София нарочно пошла помедленнее, чтобы растянуть удовольствие. – И все же скажите, почему именно Синатра?
У Бена загорелись глаза, он заговорил с волнением:
– Потому что он знал, как нужно жить. Он упорно трудился, ни перед чем не пасовал и к тому же был бесстрашен, это мне в нем особенно нравится.
