— Вы не смогли бы притвориться, что мы помолвлены, и дать понять, что свадьба состоится очень скоро? Все это только на то время, пока я представлю вас своему шефу.
Он опустил глаза, и Челси почувствовала себя так, словно смотрит в пустую страницу. Такой реакции она не ожидала. Она думала увидеть улыбку в знак согласия, делала ставку на мальчишескую страсть к розыгрышу, рассчитывая, что, познакомившись с ее «женихом», мужчиной намного моложе и физически намного крепче, чем он сам, Майлз Робартес сможет отступить, не теряя лица. Если удастся убедить его в том, что она влюблена и собирается замуж, ее отказ от его «предложения» не так сильно ранит его.
Конечно, ей было наплевать на этого отвратительного типа; если бы она могла, то раздавила бы его. Но она не могла не считаться с его озлобленностью, с тем, что он занесет ее, как обещал, в черный список лиц, неугодных председателю.
— Пожалуйста, — хрипло произнесла она, в последний раз собираясь с духом. — Это важно, и вам придется притвориться всего на несколько минут. Я буду вам очень благодарна.
Как бы я хотела избежать всего этого, в смятении думала Челси, волнуясь под взглядом Куина, глаза которого, игриво скользнув по ее стройной фигуре, задержались на полных губах. Откровенно ухмыльнувшись, он спросил:
— Интересно, как далеко зайдет ваша благодарность?
Четко очерченная темная бровь поднялась, поддразнивая ее. Челси задохнулась, отбросив осторожность и не зная, что сказать, как сдержать не ведомую никогда прежде дрожь, которая охватила ее, едва он ее обнял, нежно касаясь кончиками пальцев ее обнаженных плеч.
— Расслабьтесь, красавица, — мягко приказал он. — Если это так важно для вас, я с удовольствием поучаствую в этой игре. Итак, где этот парень? Но предупреждаю: я принадлежу к очень любящей категории будущих мужей.
Его глаза теперь стали цвета расплавленного золота, их взгляд гипнотизировал, и ее охватило безумное, не поддающееся объяснению чувство, словно ее бросили прямо в огонь, которое еще усилилось, когда он, прижав губы к ее уху, прошептал:
— И потребую ответных действий с вашей стороны, моя красавица, когда вы станете меня благодарить!
— Замуж? — Вопрос Майлза прозвучал на высокой ноте. — Я понятия не имел, что ты помолвлена и собираешься замуж!
У него такой вид, будто ему только что сообщили, что земля плоская, подумала Челси, а он не в состоянии этому поверить. Необходимо было что-то сделать, чтобы убедить его. Она судорожно пыталась придумать, что сказать, чтобы недоверчивость исчезла с его толстой морды. Но тут Куин взял все в свои руки и заявил хриплым и, как ей показалось, слишком громким голосом:
— Именно так. И очень скоро — я не могу ждать. — Одной рукой он притянул Челси к себе, а другой взял за подбородок и заглянул в ее настороженные глаза. — Мы оба не можем ждать, правда, дорогая?
И что можно на это ответить? — подумала Челси вне себя от гнева, поскольку его рука спокойно переместилась на талию, а затем медленно и подчеркнуто нежно заскользила вверх по спине. Она чувствовала, что сейчас взорвется, лицо ее пылало, но в сложившихся обстоятельствах ей оставалось лишь сжать зубы и согласиться, что она и сделала вдруг севшим голосом.
— Вы не собираетесь поздравить меня с такой удачей, Робартес? — вкрадчиво спросил Куин, в то время как одна его рука приближалась к ее левой груди, а пальцы другой скользили по ее коже, вызывая у Челси неожиданный для нее самой отклик.
Была минута, когда она едва не наступила своим острым каблучком на его до блеска начищенный ботинок, но здравый смысл, которым она справедливо гордилась, подсказал ей, что тогда ее игре придет конец. Женщины, влюбленные до потери сознания и собирающиеся выходить замуж, так не поступают.
Майлз ответил тусклым голосом:
— Конечно…
Челси торжествовала: теперь ее шефу придется поверить этой выдумке, и он не станет больше ее шантажировать. Но тут же и испугалась, так как одна из дам, очевидно слышавшая весь разговор, как полагала Челси, слишком громкий, взвизгнула:
— Так это правда? Ты наконец решил жениться, Куин, дорогой?
Женщина лет сорока, богато одетая, с голубыми глазами-буравчиками, пытливо и по-деловому оглядывала лицо и фигуру Челси, оценивая, вероятно, с точностью до пенни платье, в которое та была одета, скромную золотую цепочку на шее и такой же браслет на запястье.
А затем, через секундную паузу, началось столпотворение, в центре которого оказалась Челси. Душа у нее ушла в пятки. Со всех сторон к ней тянулись руки гостей, обступивших ее тесным кольцом, звучали поздравительные возгласы, слепили вспышки фотоаппаратов, орали журналисты, задавая свои обычные вопросы. Она даже испытала благодарность к Куину за то, что он все крепче прижимал ее, иначе она просто упала бы среди этого осиного гнезда, которое так необдуманно потревожила. Ей и в голову не могло прийти, что обычная ложь во благо одного человека может принять масштабы катаклизма и превратиться в одно из самых шумных объявлений о помолвке. Поэтому она была вдвойне благодарна Куину — хотя потом ругала себя за глупость, — когда он глубоким, властным голосом перекрыл этот гам:
— Я думаю, вы извините нас, но… — короткая пауза, — у нас с невестой сегодня ужин по случаю помолвки.
Плохо соображая, она позволила ему вывести себя из комнаты, и у нее было такое ощущение, будто она убежала с цирковой арены. Они спустились в фойе, и он небрежно предложил:
— У меня машина, и я знаю местечко, где можно посидеть. Полагаю, вы не против легкого ужина?
Первое, что пришло ей в голову, — это категорически отказаться, но она вовремя проглотила язвительный ответ. В конце концов, именно его согласие позволило взять верх над Майлзом Робартесом, и ей не грозило больше ужасное возмездие. А если Куин и действовал слишком решительно и немного переиграл, ей не следует жаловаться. Он несомненный герой-любовник, обеими руками берущий то, что считает своим, и понимает все буквально!
Но теперь все это позади, подумала Челси с облегчением, и сейчас ей хотелось лишь вернуться в свою маленькую уютную квартирку, отдохнуть и обдумать, как ей добиться поддержки наиболее сговорчивых членов правления: что бы ни произошло, она была полна решимости получить заслуженное повышение.
— Спасибо, в этом нет необходимости, — ответила она Куину. — Я возьму такси и поеду домой.
Челси не могла понять, отчего вдруг разнервничалась, — она умела отказывать мужчинам, одного ее холодного взгляда было достаточно, чтобы продемонстрировать полную незаинтересованность. Но сейчас она изобразила вежливую улыбку: хоть он и позволил себе недопустимую вольность, она все же была ему обязана.
