— Сидни, люди, общения с которыми вы так жаждете, не входят в круг моих друзей. Я не пользуюсь у них никаким влиянием. У меня нет ни времени, ни желания прожигать с ними жизнь.
— Не будьте столь категоричны, это не ваш стиль.
— Эти люди озабочены лишь тем, чтобы попасть в фокус в наиболее выигрышной, с их точки зрения, позе. — Марийку стало раздражать его непонимание. — Ничего их больше не волнует.
— Они знают вас, а вы знаете их, — упорствовал Сидни. — Не понимаю, почему вы так возмутились, когда я попросил о столь простой для вас услуге.
— Я не могу… и не хочу… видеть вас и Рейчел среди этих людей — это не мое поле деятельности.
— Марийка, вы не хотите понять, как это много для нас значит. — Он перешел на патетический тон, но Марийка не почувствовала к нему неприязни, чужие слабости нужно уметь прощать.
— Возможно, вас удивит мое признание, но это для нас больше значит, чем все то, что вы сделали для улучшения имиджа моей компании.
Последнее признание задело ее. Столько затрачено усилий и времени, а, оказывается, это ничего для него не значит. Как может он сравнивать такие вещи — рост популярности компании, ее престиж на рынке, среди потребителей, и свои ущемленные амбиции?
Жаль, что их встреча так закончилась, но это не ее вина. Нужно было закругляться.
— Уже много времени, нам обоим нужно возвращаться к своим делам. Я подумаю, Сидни, что можно для вас сделать. Скажите Рейчел, что вы использовали все свое красноречие и аргументы, а я обещала подумать. Но прошу вас, никогда больше не принижайте результаты работы моего агентства. Мы для вас много сделали. В вашем успехе есть значительная доля и нашего вклада, даже если вы и не понимаете этого. Не ставьте нас ниже себя, Сидни, прогадаете.
Он был удивлен, как беспрекословно она это сказала.
— Не обижайтесь, Марийка, и обдумайте мою просьбу. Я не говорю "до свидания". Вернувшись в контору, я выпишу вам чек и позвоню. А вы скажете, что решили. Не отказывайтесь от моего предложения и хорошенько подумайте. Вы пока не поняли, насколько это может быть для вас выгодно.
Он не пояснил, что имеет в виду: триста тысяч годового дохода по контракту с его фирмой или его последнее предложение, а возможно, одно зависело от другого.
Сидни покинул ее, Марийка, обозленная и разочарованная в нем, осталась под предлогом перекинуться парой слов с Мими Уэлтон и Дафни Джонстон, которые только что расположились за соседним столиком.
Она отметила про себя, что Санд все еще пребывала в одиночестве. "Бедняжка Санд, — подумала Марийка, — как же она злится, что ей приходится кого-то ждать, ведь она считает, что все должны ждать ее".
Дафни Джонстон, высокая стройная дама из Чикаго, жена одного высокопоставленного чиновника из предыдущей администрации, считалась одним из национальных лидеров литературного процесса, и Мими Уэлтон, известная участница Нью-йоркского литературного общества, были старыми подругами Марийки, как и одноклассница Эви Уотсон. Они тепло расцеловались.
К трем подругам подошла Санд.
— Вы сегодня одна? — спросила Марийка.
— Да, у Гретхен Шульц, судя по всему, изменились планы. — Она вытащила из сигаретницы сигарету и постучала фильтром о деревянную поверхность. — Если не возражаете, я присяду за ваш столик и подожду, может, появится кто-нибудь, представляющий интерес для моей колонки в газете.
— Ищете новую жертву? — невинно спросила Марийка.
— Вы знаете, что мне надо.
— Если вы рассчитываете выкачать из меня какую-нибудь информацию, то не мечтайте.
— Говорят, у семьи Уотсонов возникли проблемы…
— Никаких, я это точно знаю. Вот единственный честный ответ, и оставьте меня в покое.
— Ну что же, леди, — обозленная Санд решила ретироваться, — рада была вас повидать. Не буду мешать. — И, резко повернувшись, она пошла к своему столику.
— Людоедка! — обрадовалась ее уходу Дафнии Джонстон.
— Как бы она не написала о нас какую-нибудь гадость, с нее станется, — заметила Мими Уэлтон.
— Сейчас, во всяком случае, ей не до нас. — Марийка увидела жену швейцарского посла, Грэтхен Шульц, идущую по проходу между столиками.
"По крайней мере, у нее Санд не удастся ничего выведать о Маке и Эви, и слава Богу!" — подумала Марийка.
Она распрощалась с подругами, помахала рукой улыбающемуся Сирио Маччиони и вышла из ресторана. На Шестьдесят пятой улице она поймала такси и назвала адрес "Стьювейсант коммьюникейшнз инк.".
Настроение было окончательно испорчено.
Вернувшись в свой офис, Марийка нашла на столе непрочитанную корреспонденцию и вырезку под рубрикой "Бизнес-новости" из канзасской городской газеты, помеченную красным карандашом ее помощницей Гортензией.
Только недавно расставшись с Сидни Миллером, она рассмеялась, прочитав свое собственное высказывание, приведенное в заметке репортером газеты. Два дня назад в Канзас-сити она сказала: "Мы все больше становимся нацией нуворишей и поклонников роскошной жизни, которые ничего не создают для развития рыночной экономики, и только разлагаются".
Она подумала о том, что хорошо бы послать ксерокопию статьи Сидни, но, по здравому размышлению, пришла к выводу, что эта шутка будет стоить ей потери контракта и шестисот тысяч долларов.
Гортензия любовно, даже с гордостью, называла ее снобом, но она даже не представляла, насколько была права. Марийка часто презирала тех, кто присылал ей приглашения на презентации и деловые встречи, но принимала их предложения, рассчитывая найти новых клиентов. Снобизм оправдывал неприятные ей контакты, и некоторые об этом догадывались.
"Конечно, я знаю Марийку Вентворс, президента "Стьювейсант коммьюникейшнз", мы являемся клиентами ее фирмы. Она с трудом разрушает преграду, отделяющую элиту, к которой принадлежала ее семья, от нас, простых смертных…" Другой скажет: "Между тобой, Джо, и миссис Вентворс, мне кажется, это различие еще не стерто".
И Марийка только вежливо улыбнется, они даже не представляют, насколько раздражают ее своей напыщенной бравадой.
Иногда она все же отказывалась от важных деловых встреч, всегда лично по телефону приносила свои извинения, заставляя их думать: "Марийка Вентворс хотела прийти сегодня, но только загруженность помешала ей это сделать".
Или же она посылала на встречу кого-то из своих опытных сотрудников.
"Вам будет там интересно, сходите", — говорила Марийка, представляя своему персоналу возможность приятно провести время на коктейлях в дорогих отелях и ресторанах, на борту арендованного судна или в таких прелестных местах, как парк Купер-Хьюит или Могановская библиотека. Если поход был абсолютно безрезультатным, она успокаивала служащего: "Видимо, это просто не наши клиенты, они еще не дозрели до нашего участия".
