Время неумолимо летело вперёд. Так, незаметно, и десять лет прошло. Подрос мой сыночек. Но мне никогда не забыть его первый зубик, первый шажок, бессонные ночи у кроватки больного, первые удачи и огорчения в школе. Так и дальше жила бы только для сына, если бы в мою жизнь снова не вторгся тот самый «ночной гость». Мужчина, которого я и знать не знаю, и забыть не могу. Напоминание о нём всегда рядом.
Андрей Авдеев — так называла его Люба.
На днях вечером ко мне прибежали Олеся с Олей и с порога объявили, что к нам прислали нового командира — Авдеева Андрея Юрьевича.
— Кого!? — похолодела я.
— У тебя что, уши заложило? Я ведь довольно громко сказала, — Оля плюхнулась на диван. — Старый командир хорошим был, не обижал нас. Мне жалко с ним расставаться. Говорят, он по собственному желанию перевёлся в другую часть.
Девчонки болтали, а я их совсем не слушала, у меня в мозгу билась одна мысль — в часть приехал отец моего Андрюшки. И как же меня угораздило назвать сына его именем? Вот тебе и больше не встретимся, и не пересечёмся. Что мне теперь делать — ума не приложу. Хотя, откуда он узнает, что Андрюшка — его сын? Мало ли Андреев на белом свете. И меня он не видел, было темно. Так что нужно успокоиться и жить дальше. А как с этим жить? И вслух непроизвольно произнесла: «Не подскажете?»
— Да что с тобой случилось, ты где? — Оля помахала перед моими глазами рукой, проверяя мою реакцию.
— Тут я, тут! О чём речь? Ах, о новом командире! Ну и как он вам?
— Ты вообще нас не слушаешь, мы говорим тебе, что его ещё никто не видел. Но зато объявили, что завтра всеобщее построение и его будут нам представлять.
— Так в чём же дело, вот завтра его и увидим! — мне не терпелось увидеть Андрея воочию. — А семья у него есть, не говорили?
— Какая ты быстрая! Мы ещё сами ничего не знаем. Спрашивали у девчонок, те тоже не в курсе. Всё как-то скрытно сделали. Обычно мы первыми узнаём о новом назначении. А тут по связи у нас информация не проходила. Да что мы тебе рассказываем, сама знаешь. А Андрюшка где? Что-то его не видно.
— С мамой гостят у сестры, на море собираются. Она сейчас в отпуске. А там потом тётя Зина в отпуск пойдёт, так что они там долго пробудут. А потом первое сентября и здравствуй, школа. Уже четвёртый класс!
— Да-а, время летит, — протянула Олеся.
— Ага. И вам уже давно пора бы своими детьми обзавестись. А вы всё за Андрюшкой бегаете. Сколько мужиков в части хороших, а вам все не по нраву. Сколько перебирать будете?
— Одни непутёвые, а хорошие женаты. Столько лет одно и то же слышим, ну не нравится нам никто. Сама-то ты тоже одна. Подай нам пример, раз такая умная, найди себе нормального мужика!
— Нет, девчонки, обожглась два раза, третьего не будет. Как вы говорите: одни непутёвые попадаются? Вот и мне так же.
— Ты только про одного нам рассказывала. Про отца Андрея. А кто второй-то был?
— А второй был тут, ещё до училища. Первая моя любовь. Сильно я его любила. Увижу, и всё вокруг озаряется. Хотелось раствориться в нём, но он обманывал меня. И ещё несколько девчонок пострадало от его любви. Да и не любил он никого, а так, собирал нас всех для коллекции, а может быть, для сравнения. Но это долгая история. Я вам как-нибудь потом о нём расскажу.
Воспоминание о Валере не было приятным. До сих пор чувство гадливости вскипало, стоило подумать о тех событиях.
— Пойдём мы, — девушки засобирались домой. Уже на пороге напомнили: — Давай, Танюшка, завтра во всеоружии встретим нового командира. Макияж не забудь сделать. Пусть видит, какие красавицы ему в подчинение достались!
Оля расправила плечи и выпятила грудь колесом. Олеся её поддержала.
— Сороки. Сами же говорили — красоту ничем нельзя испортить. А я и без макияжа красивая.
Подруги ушли, унося с собой моё мнимое спокойствие. Что же мне делать? Я хоть перед ними виду не подавала, но сама перетрусила. Не видел Андрей меня и сейчас не узнает, так что же я волнуюсь? И я его не разглядела, только одни очертания.
4
Я почти всю ночь не могла сомкнуть глаз, лишь под утро задремала. Звонок будильника вывел меня из состояния тревожного полузабытья. Отсутствие полноценного сна сказалось и на общем состоянии, и на внешнем виде.
Вот и личико было у меня немного припухшее, особенно веки. Это всё от непрошенных слёз, они так и лились всю ночь. Плакала, жалея себя и сокрушаясь о неудавшейся судьбе. Кому рассказать — не поверят, вот и девчонки сомневались, что ко мне в окошко залез незнакомый мужчина и переспал со мной. Хоть и не спорят, но я уверена, что и не верят до конца.
Подкраситься? Хотя нет, и так пойдёт, пусть видят меня такой, какая я есть.
На работу шла, как на каторгу. Около связевой стоял капитан Жариков. Вот с кем мне особенно не хотелось встречаться с утра.
— Сержант Синичкина, опять опаздываешь! Тебя одну ждём, скоро построение. Я должен удостовериться, что с вами всё в порядке.
— Товарищ капитан, сколько раз можно повторять, что не Синичкина я, а Синицина.
— Какая же ты синица? Она ого-го, а ты маленькая, худенькая, посмотреть не на что.
— Правильно, товарищ капитан, вы на Олечку нашу обратите внимание, там есть, на что посмотреть, — встряла в разговор Олеся.
— Отставить разговорчики, слушай мою команду. Сейчас построимся здесь на пробу, а то там перепутаете всё перед новым командиром.
— Сержант Синичкина, а ты куда ушла со своего места? Ну-ка встать в первый ряд.
— Не могу я сегодня в первом ряду стоять, голова кружится, товарищ капитан.
— Это отчего же она у тебя закружилась, сержант Синичкина?
— Не выспалась, товарищ капитан.
— Товарищ капитан, давайте Олечку в первый ряд поставим вместо Синициной. И правда, у Танюши сегодня личико припухшее. Даже не подкрасилась. Ух, ты у меня получишь! — Олеся показала мне кулак из-за спины Оли. Ох, ждут меня сегодня нравоучения!
— Разговорчики в строю! Подтянитесь, и никаких разговоров! Только слушаем, что нам новый командир скажет.
— А он красивый? И ещё один вопрос: женатый или нет? — спросила Олеся.
— Отставить каверзные вопросы задавать! Вы что, замуж за него собрались выходить?
— Да неплохо было бы! — не унималась Олеся. — Наши-то мужики на нас внимания не обращают! Может, иногородним понравимся!
— Хватит, Олеся, получишь наряд вне очереди и будешь целый день на кухне сидеть, лук чистить! — зашипела на неё Оля. Это было самое строгое для нас наказание.
— Всё, Олечка, больше не буду. Мне же хочется вас пристроить, вот я и завожу его.
— Товарищ капитан, объявили построение! — закричал от порога дежурный.
— Не подкачайте, девчонки, шагом марш на построение.
Мы вышли во двор части и строем прошли в отведённое для нас место. А я молилась, чтобы меня оставили во втором ряду, не так буду бросаться в глаза начальству.
Какой он из себя, этот Авдеев Андрей Юрьевич? Сердце забилось часто-часто, того и гляди, упаду. Так нельзя, иначе уволят с работы. Нужно взять себя в руки. Но когда я увидела нового командира, у меня всё поплыло перед глазами. Мой Андрюшка был как две капли воды похож на него! “Такого не может быть!” — кричало моё сердце. Я пошатнулась. Но тут кто-то схватил меня за руку, и я очнулась, пришла в себя. Олеся быстро посмотрела на меня глазами размером с блюдце и выровнялась, чтобы не нарушать строй. Значит, не показалось. Подруга, вероятнее всего, тоже увидела сходство моего сына с новым командиром. Ой-ой-ой, что я буду им говорить?
Начали перекличку нашего отделения, девчонки одна за другой выходили из строя. Как же я-то выйду? Внутри всё сжималось от страха. И тут как гром с ясного неба:
— Сержант Синицина.
Я вышла и встала перед строем, взяв под козырёк по уставу, как положено. А голову сверлила одна мысль: только бы не упасть. И тут же окрик:
