Таких глаз не бывает в реальном мире!
Не глаза, а омуты. Нырнул — и с концами.
Когда он слышал от потерявших голову мужиков о колдовском взгляде, то представлял себе другое. Смуглых, черноглазых брюнеток, которых полно на вокзалах. Таких, как его бабка по отцу.
Говорят, она умела гадать по картам и одним своим взглядом могла приворожить мужика, будучи невзрачной на вид замухрышкой. От нее по наследству ему достался пронзительный взгляд, сквозь шелуху в самое нутро и хорошая чуйка, много раз спасавшая на заданиях. Шаг влево, и пуля свистит там, где долю секунды назад находилась его голова. Необъяснимое желание присесть, — и он выпадает из поля зрения внезапно появившегося противника.
Но даже его верная чуйка не смогла уберечь от этой синеглазой мины. Если бы он, Иван Альфаиров знал, что встретит ее, неземную, нереальную, сногсшибающе обалденную, поехал бы он тогда за правдой про сестру?
Альфа обнял покрепче Валерию, с тоской взглянул на сомкнутые веки. Он уже скучал по нежности, скользнувшей в ее взгляде перед отключкой.
«Только не исчезай, номер два!», — прошептала она. Но если он, Альфа, — номер два, то кто тогда номер один? Сам себе боялся признать, как царапнули его те слова, произнесенные в полубреду, и волна ничем не оправданной ревности внахлест накрыла с головой.
Вот и Перепелкина три. На фасаде простенького, покоцанного домишки виднелась криво закрепленная табличка. Ни забора, ни живой изгороди, ни собаки — самый легкий доступ к дому во всей деревне!
На громкий стук выскочила дородная тетка лет сорока, одетая в пестрый, замызганный халат без нижних пуговиц. Одной рукой сжимала чашку, а другой бутерброд. При виде стучавшего, раздражение в ее глазах сменилось изумлением. Она вперила в Альфу и его странную поклажу тяжелый взгляд.
Секунду онемевшая приходила в себя, а потом воскликнула:
— Ты кто? Что с Леркой сделал? — и потянула носом, пытаясь разгадать причину отключки своей постоялицы.
— У нее сотрясение, — отрезал Альфа и шагнул в дом, бесцеремонно оттеснив хозяйку. Внутри пахло яблоками и сыростью. Ветхая мебель местами открывала обои, которые кое-где отлипли от стен, а кое-где демонстрировали жирные отпечатки чьей-то ладони. Пол загромоздили ведра с яблоками, кожурой, трехлитровые банки и женские тряпки. Он ощутил раздражение с оттенком гадливости.
Черт возьми! Зря он притащил Валерию сюда! Надо было ехать в нормальную гостиницу и снять там номер. Хотя какая гостиница в этой глуши? Размечтался! Даже, если бы он, ближайшие несколько часов колеся по ухабам и выбоинам, нашел место для ночлега, не факт, что там было бы чище.
Альфа пяткой смахнул с дивана газеты, журнал, открытый на «Пяти способах соблазнить мужчину», бережно уложил Леру на освободившийся плед и развернулся к хозяйке.
Женщина никак не могла решить, как себя вести. То ли наехать и выставить хама вон, то ли притормозить на повороте… Интуиция подсказывала ей, что этот хам может переплюнуть ее и напором, и наглостью, и уж тем более грубой, физической силой. К тому же, он был хорош собой…
— Таз принеси, — приказал Альфа, — стакан воды и обезболивающее.
— Зачем тебе мой таз? — оторопело поинтересовалась тетка.
— Если не будет таза, ее вырвет на твой пол или диван. Хотя мне без разницы. Убирать тебе.
— Я как бы… Не разрешала у себя блевать… — сердито буркнула тетка. — Сейчас муж вернется с работы, он с тобой разберется! И с этой… тоже! Я… Я полицию вызову. Советую валить подобру…
Он достал из кармана бумажник, вытащил несколько банкнот покрупнее, — среднюю месячную зарплату в их глуши, — положил на стол и негромко отчеканил:
— Я поживу у тебя. Это за следующую неделю. Если будешь нормально кормить и уберешься, перед уходом заплачу еще. Неси таз, раскладушку и чистое белье. Я буду спать здесь.
Женщина схватила банкноты и зажала в ладони, явно страшась, что гость передумает. Затем фальшиво, но очень старательно улыбнулась и томно пропела:
— Меня Кристина зовут. Так-то я не пускаю к себе первых встречных, но тебе сделаю исключение. Вижу, человек ты приличный… А тебя как звать?
— Не твое дело, Кристина, — и повторил, уже в открытую сочась нетерпением. — Таз, раскладушка и стакан воды с болеутоляющим.
Наконец-то женщина встрепенулась и метнулась к одной из дверей. По дороге бормоча:
— Таз… Вроде в бане его оставила… Или рядом с колодцем..
Альфа устало размял шею и потянулся, выгибая мышцы спины и рук. Пару ударов он все-таки пропустил и теперь в зоне лопаток слегка саднило. Один ушлепок додумался разбить бутылку и подступить к нему со спины. Он отвлекся от Леры, и в тот же момент она пострадала, въехав головой в камень от случайного толчка. Хрупкая совсем девочка… Беззащитная, как котенок.
Долгий был день. С пяти утра за рулем. После обеда мышиная возня: пока искал комп с нужным айпи, пока узнавал, кто мог послать с него имейл, утверждавший, что его сестра убита, пока нашел нужную заправку, пока разобрался с алкашами, облепившими девчонку…
Он рухнул без сил на диван, в ногах у Валерии. Диван был узкий, но девочка была такой тоненькой, что казалось, она спит на обычной, просторной кровати. Альфа аккуратно стащил с нее кеды, сразу после — носки.
Не удержался от искушения: медленно погладил мягкие, розовые пяточки. На Востоке уверяют, что от множества точек подошвы тянутся невидимые ниточки ко всему телу. Вроде прикасаешься к ступням, а на деле ко всему телу… Хотя кому он врет? Нежный шелк загорелой кожи влек к себе вовсе не ради целебного массажа. Прошелся пальцем по изящной лодыжке, испытывая одновременно и смущение, и восторг от того, что касается спящей красавицы без спроса. Во сне она выглядела такой уязвимой и прекрасной, что противиться притяжению не оставалось никаких сил…
Он все же нашел в себе силы отвесить себе увесистую мысленную оплеуху. «Очнись! Это всего лишь источник. У тебя есть цель, и эта цель — не сюсюкаться с бабой!»
Альфа достал из кармана свой смартфон и открыл файл с фотографиями. Перелистнул назад, нашел трехмесячной давности Иришкины фотки. Здесь она живая, веселая, в легкомысленной, короткой блузке. Открытый, все еще плоский животик украшен серебряной бабочкой на пупке. Лицо лучится особой, мягкой энергией, счастливый блеск в глазах. В тот день он впервые услышал, что сестра беременна и через восемь месяцев ему предстоит стать дядькой! К горлу подкатил ком, глотку сжали спазмы. Теперь уже дядькой ему не стать. Никогда в этой жизни. Рядом раздался шорох — это хозяйка принесла таз. Альфа заблокировал смартфон и убрал его в карман, пряча вместе с ним и свои воспоминания.
Когда все необходимое стояло рядом с диваном, Кристина отправилась спать, томно попрощавшись. А он с ни с чем не сравнимым удовольствием вытянулся на раскладушке, жалобно скрипящей под его весом. В тот же миг Валерия беспокойно заерзала во сне.
— Ну… Спокойной тебе ночи, — пожелал он сам себе ехидно, откинул волосы с девичьего лица и приготовил таз.
Глава 6
Лера очнулась от болезненной пульсации в голове, из которой, казалось, состояла она вся. Открыла глаза и тут же сожмурилась, ослепнув от бьющего в сетчатку света. Она застонала, не в силах справиться с болью. Каждый звук извне разносился взрывом бомбы. Скрип поблизости грубо возюкал смычком по оголенным нервам.
На лоб легла чья-то жесткая, горячая ладонь, и Лера с испугом стряхнула ее со своего лица. На всякий случай, еще и отпрянула в сторону, прикусив губу от накатившей боли. Заставила себя приоткрыть глаза и осмотрелась.
Кристинина гостиная, но только из чужой, параллельной реальности. У ее хозяйки привычка поддерживать бардак, как признак кипучей деятельности, а здесь сейчас относительно чисто. Пол вымыт, залежи хлама куда-то исчезли. Чудеса…
После этого вопросы в голове посыпались один за другим, словно кленовые листья по осени. Почему, к примеру, Лера ночевала здесь, а не на раскладушке в каморке? Кристина ни за что не пускала сюда других. Это ведь ее особый диван, предназначенный для всеночных просмотров телевизора под чай со вкусняшками.
