На экране высветилось: «Вера». Сделала музыку тише, глубоко вдохнула и выдохнула, чтобы голос не дрожал.
— Привет, Вер!
— Леночка, привет! Прости, что я сегодня так повела себя…
— Ты о чём? Всё в порядке!
— Должна была поддержать, а вместо этого только нагнетала! — не унималась подруга.
От её сочувствия, к тому же на нетрезвую голову, слёзы покатились градом.
— Ты плачешь?!
Я не смогла ответить, а только промычала.
— Через пять минут буду! — Вера отключилась, а мне стало стыдно из-за того, что заставила её переживать ещё сильнее.
Как и обещала, через пять минут Вера переступила порог квартиры, достав из сумочки бутылку коньяка.
— Я принесла обезболивающее. Правда, срок действия короткий и побочек много, но сейчас то, что доктор прописал! — с этими словами она крепко обняла меня.
Проговорив около часа и перебрав все возможные варианты, пришли к выводу: когда Костя вернется, спрошу обо всём прямо. Если не захочет отвечать, то измена была сто процентов. А дальше — развод и девичья фамилия. Какие ещё решения можно было принять после бутылки коньяка?
— Ты у меня такая красавица! Всё! Хватит плакать! — Вера вытерла мои слёзы.
Улыбнулась ей.
— Спасибо! Ты лучший человек на свете.
— А у меня идея! — икнув, она полезла в телефон.
— Какая?
— Сейчас, погоди, найду… — Она что-то искала в телефоне. — Да! Открытие сегодня!
— Открытие чего?
— Неподалёку от нас сегодня открытие бара! — радостно сказала она. — Наливают бесплатные шоты!
— Какие шоты? У меня и так голова кружится…
— Возражения не принимаются! — Вера встала и распахнула створки шкафа. — Сейчас найдём самое сексуальное платье и пойдём флиртовать направо и налево! — начала вытряхивать его содержимое на диван.
Сначала хотела её остановить, но потом подумала: почему, собственно, не сделать так, как она говорит?
В итоге среди моих вещей в категорию «сексуальное» — и то с натяжкой — можно было отнести единственное платье. Белое, воздушное, с интересным разрезом на груди. Я надевала его всего раз на мамин юбилей, а потом Костя сказал, что оно мне не идёт.
Примерив его, неуверенно вышла к подруге. Она присвистнула. Потом взяла плойку и накрутила мне локоны, которые лёгкими волнами спадали на спину.
— Накрасить тебя ровно я не возьмусь, поэтому вот тебе помада, — она протянула мне красную.
Я замотала головой. Это уже перебор.
— В смысле — нет? Гулять, так гулять!
Согласилась, решив, что потом незаметно сотру её салфеткой. Если бы Костя сейчас меня увидел, то упал бы в обморок.
До этого дня в ночном клубе я была только раз. Когда мне только исполнилось восемнадцать, подруга затащила меня в какое-то злачное место, где грохотала музыка, а кругом были пьяные лица.
Спустя десять лет ситуация повторилась. Вере снова удалось уговорить меня пойти на открытие бара, хозяином которого являлся то ли какой-то местный авторитет, то ли бандит. Я не запомнила.
За это время ничего не поменялось — музыка такая же громкая, а лица такие же пьяные. Нас тоже можно было отнести в эту категорию, так как дома мы неплохо накатили. Сложно поверить, но в жизни я напивалась только два раза. Это был второй.
Ни за что бы сюда не пришла, если бы не отъезд мужа в командировку. И не только. Костя обманывает меня. Возможно. Ничего ещё не доказано, но я хочу верить в лучшее.
Мы втиснулись в свободное место у барной стойки. Мне не нравилось столь тесное соседство с посторонними людьми, но Вера отрывалась по полной. В честь открытия клуба всем наливали бесплатные шоты, от которых, по словам бармена, нам должно снести башку. И её снесло. Никогда в жизни не танцевав на публике, я плясала, забыв обо всём на свете.
Вера убежала в туалет, а я присела отдохнуть. Голова кружилась. Ощущения новые и расслабляющие. Народу набилось много. Атмосфера праздничная.
Я глазела по сторонам, удивляясь, как могла пропускать такое веселье всё это время. Вдруг толпа людей окружила кого-то, и они медленно двинулись к VIP-зоне. Я даже приподнялась со своего места. Когда толпа рассеялась, увидела здоровенного мужчину. Он по-хозяйски уселся на диван. Может, это и есть хозяин клуба?
Чёрные, как смоль, волосы и щетина, белоснежная улыбка и широкие плечи — то, что сразу бросилось в глаза. Со всех сторон его облепили женщины. Ловили каждое слово, каждый жест. Вальяжно развалившись, незнакомец смеялся, схватив одну из них за ягодицу.
Отвратительный тип. Что за обращение с женщиной?
Но той, очевидно, нравилось, она от радости чуть ли не взвизгивала. Другая гладила его по татуированной груди, видневшейся в расстёгнутом вороте рубашки. Наверное, нахваливала его мышцы. Они и правда были впечатляющими. Белая рубашка облегала упругие бицепсы и рельефный пресс.
Медленными глотками мужчина потягивал виски, осматривая клуб. Складывалось ощущение, что он не особо замечал присутствие девушек. Словно они бесплатное приложение к выпивке. Неожиданно наши глаза пересеклись. Взгляд чёрных глаз оценивающе прошёлся по мне. Во рту пересохло. Дыхание участилось. Это длилось всего несколько секунд, а затем я резко отвела взгляд. Не надо было так неосторожно пялиться! Идиотка! Почувствовав, как щёки заливает румянец, я отвернулась, уставившись на барную стойку. Стук сердца отдавался в висках.
— Ну что, ещё по шотику? — От голоса вернувшейся Веры я вздрогнула.
— Я тогда до дома не дойду! — ответила со смехом.
— А я, пожалуй, выпью, — с этими словами Вера отошла к бармену.
Осмелилась и снова посмотрела туда. Незнакомец разговаривал с каким-то парнем, по-прежнему не обращая никакого внимания на облепивших его девиц. Одна из них массировала его плечи. Наверное, он считает себя повелителем мира. Не люблю таких.
Спустя два часа и ещё три шота, я напрочь забыла о возможной измене мужа. Хорошо так. Голова кружится, в теле лёгкость. Ноги завтра будут болеть, это сто процентов.
— Как хорошо, что завтра выходной. Я бы не встала, — сняв туфли, сказала Вера.
Я последовала её примеру. Нетвёрдой походкой мы направились домой. На часах пять утра. На улице светло и нет людей. Решили не брать такси, хотя спать очень хотелось, но тогда мы бы не увидели всё очарование рассвета. Не сговариваясь, пошли домой пешком, хохоча над забавными моментами, собой и пристающими мужчинами.
На перекрестке мы попрощались, и каждая пошла в свою сторону.
