я существую.
— Конечно, мистер Купер. Я счастлив буду вам помочь. — Он быстро распечатывает маршруты к нескольким близлежащим магазинам и передает их.
И именно поэтому я вкладываю всю свою энергию в свою работу. Две вещи сломаны в моей жизни: мой телефон и мои отношения с Мелиндой.
Я могу использовать деньги, чтобы купить новый телефон.
Но я не могу исправить других людей, даже со всеми деньгами в мире.
Я лезу в карман, достаю бумажник и перебираю купюры, как будто решаю, какую из них дать ему, а затем убираю вещь с ухмылкой. Парень смотрит мне вслед, но я отказываюсь утолять его жадность. Я устал быть порядочным с придурками только для того, чтобы они протягивали руку и ожидали большего.
Я просматриваю список магазинов и выбираю тот, что вверху: Seaside Mobile. Пора заменить мой телефон и вернуть это говно-шоу в нужное русло. Что угодно, лишь бы моя встреча с Хаттонами прошла лучше, чем мое прибытие в Кейз.
Анджела
— Боже милостивый, это длинная очередь. — Мой двоюродный брат Ник останавливается в дверях Seaside Mobile и пристально смотрит.
Я останавливаюсь рядом с ним, когда дверь закрывается.
— Интересно, какая здесь максимальная заполняемость.
— Почему?
— Готов поспорить на хорошие деньги, что они ее превышают.
Заведение кишит посетителями, и единственный продавец за прилавком не внушает уверенности. Он движется черепашьим шагом, скучая, даже раздраженно, уставившись на молодую женщину, которая в третий раз объясняет проблему со своим планшетом. Мужчина, стоящий позади нее, привлекает мое внимание. Он почти такой же высокий, как Ник, шесть футов три дюйма, с темными волосами и резкой линией подбородка, которая намекает на тип строения костей, который я люблю. Сильная челюсть. Прямой, угловатый нос. Полные губы. Черные брюки облегают фантастическую задницу, а белая рубашка на пуговицах идеально облегает широкие плечи. Все в этом парне кричит об «отвратительно богатой сексуальной привлекательности романтического героя».
— Давай выбираться отсюда. — Я дергаю Ника за руку. — Я вернусь после того, как отвезу тебя в аэропорт.
— Мы здесь. Еще есть время. Давай разберемся с этим. — Он обнимает меня за плечи.
— Блестящей бизнес-леди нужен правильный инструмент для работы, и пятилетний телефон не справится с этим.
Я смеюсь над его комплиментом и закатываю глаза.
— У меня образование блестящей бизнесвумен, но послужной список, который принадлежит кому-то, больше похожему на него. — Я понижаю голос, указывая подбородком на клерка. Может быть, у парня плохой момент. Может быть, он надирает задницу Seaside Mobile каждый второй день месяца. Но что-то подсказывает мне, что мы смотрим на лучшее, что он может предложить.
— Ангел…
Я поднимаю руку, прежде чем Ник может продолжить.
— Вот в чем дело, хотя, я имею дерьмовый послужной список, это дает мне что-то, что нужно преодолеть. И я хороша в преодолении трудностей. Кто-то может сказать, что я мастер преодолевать трудности. Чем больше я преодолеваю, тем лучше я становлюсь. — Я провожу рукой по волосам, потому что, да ладно, сколько раз одна женщина может сказать «преодолеть»? Если бы только у моего рта не было собственного разума большую часть дней. — Я пытаюсь сказать, что я собираюсь использовать ракетное топливо этой ошибки и позволить ей привести меня к успеху.
Брови Ника достигли линии роста волос.
— Что ты собираешься делать сейчас?
— Видишь, это чувство, что у тебя есть что-то, чтобы преодолеть все, это ракетное топливо. Я могу позволить ему уничтожить меня или…
Я замолкаю, поскольку мой кузен выглядит все более и более недоверчивым.
— Или я могу полететь на ракете, — неуверенно заканчиваю я.
— К успеху.
— Ты хочешь лететь на ракете к успеху. — Теперь Ник не может скрыть свой смех, и я скрещиваю свои руки на моем животе, прежде чем ударить его по руке.
— Это звучало круче, когда это сказал папа.
— Очевидно. Твой отец намного круче тебя. — Ник сжимает меня в объятиях. — Тебе придется смирись с этим, Ангел.
Когда я росла, мне нравилось это прозвище. Ангел, сокращение от Анджелы, в честь моей бабушки, которая скончалась за несколько лет до моего рождения. Для моих маленьких ушей, то, что меня назвали ангелом, заставило меня почувствовать, что я могла бы позаботиться обо всем мире, если бы захотела — и, о боже, я хотела. Все еще хочу. Но один из моих профессоров в колледже предположил, что это имя звучит «непрофессионально», поэтому с большой неохотой я снова переключился на Анджелу.
— Поверь мне. Я полностью осознаю, что не соответствую своему отцу. Он никогда бы не оказался в таком положении, как я.
Ник проводит рукой по своим свежевыстриженным волосам, явный признак того, что он расстроен. Мы родились с разницей в один день. Воспитывались скорее как родные брат и сестра, чем как двоюродные братья. Наши отцы — братья, Лукас и Уайатт Хаттоны, оба светловолосые и голубоглазые. У нас с Ником глаза Хаттонов и волосы наших матерей, а это значит, что у меня медные локоны, а у него пышная шевелюра шоколадного цвета, которая сияет своим собственным светом. Это кричащий позор, морские пехотинцы требуют, чтобы он был с короткими волосами — хотя, сейчас, когда он в своей парадной форме, он привлекает много внимания женщин в магазине, даже без помощи его прически. В мужчине в форме есть что-то такое, что будоражит воображение.
Хотя лично я больше похожа на женщин, которые предпочитают мужчин с фантастическим телосложением, белыми рубашками и черными брюками. Я позволяю себе наслаждаться видом передо мной, пока Ник отряхивает пушинку со своей груди.
— Даже если бы твой отец передал тебе всю свою крутость, это не могло подготовить тебя к тому, что компания разорится и оставит тебя со счетом. — Ник качает головой, как будто все еще не может поверить в то, что произошло.
Я понимаю это.
Я тоже до сих пор не могу в это поверить.
— Я была взволнована и самоуверенна, и теперь средства к существованию нашей семьи находятся под угрозой. — Я оправдываюсь, расправив плечи и поднимая свой подбородок. — Ты очень мил, но я признаю свою ошибку. Это первый шаг к использованию этого ракетного топлива.
Несмотря на мою внешнюю уверенность, вращающийся клубок нервов в моем животе ускоряется. Мои бабушка и дедушка основали отель Хаттон, который в семье чаще называли «Хижина», превратив свой дом на берегу океана в гостиницу типа «постель и завтрак», а затем с годами расширили его до полноценного оздоровительного курорта.
После того, как мой дедушка скончался, папа и дядя Уайатт взяли верх,
