поедем, а вместе будет веселее.
– И ты не будешь против, если она приедет? – удивляюсь я.
– Таша, я ничего не имею против твоей бабушки. Она отличный собеседник. Мне будет, с кем пропустить по стаканчику хеннеси.
На душе становится тепло.
– Я позвоню ей сегодня же.
– Лучше завтра утром. Сегодня ты утомилась.
– Да, завтра.
Прижимаюсь к нему. Все хорошо. У нас все будет хорошо.
– Устала? – участливо интересуется муж.
– Есть немного.
– На соседней улице есть отменный ресторанчик. Я забронировал столик. Поужинаем?
– Поужинаем.
– Тогда вперед.
Виктор передает пакеты с покупками охраннику и берет меня за руку.
В ресторане оживленно. У какого-то предприятия новогодний корпоратив. Музыканты на небольшой сцене заливаются соловьем, народ уже навеселе, потихоньку тянется в пляс.
– У нас отдельный столик, нам не будут мешать, – успокаивает меня Виктор.
– Да ладно, почему мешать? Праздник ведь, – пожимаю плечами я. – Честно говоря, я и сама бы потанцевала, если бы не Тася.
– Почему ты считаешь, что беременная женщина не может позволить себе потанцевать?
– Потому что встряски на моем сроке вредны для ребенка.
– А если это будет медленный танец с мужем?
– О… если муж пригласит меня на медленный танец, я буду счастлива.
– Только после того, как накормит своих девочек, – подмигивает мне Виктор. – Тася, наверное, извелась уже в ожидании ужина?
– Конечно.
Администратор ресторана почтительно здоровается с нами. Ведет на балкон, туда, где расположены самые лучшие столики. Забирает верхнюю одежду, указывает на чудесное место у широкого окна. Отделанные под кирпич стены создают ощущение уюта. Мягкие диванчики зазывают остаться подольше.
Я замираю от восторга – из окна видно заснеженную набережную. Она утопает в ночных фонарях. Огромные корабли заснули у пристани до весны. Их сковал лед. Красиво.
– Вить, я хочу сфотографироваться! Сделаем селфи?
– Обязательно. Но сначала я сфотографирую тебя одну на диванчике. Мы поместим фотографию в альбом и когда-нибудь расскажем Тасе, что она тоже ходила с нами в ресторан.
– Я сейчас не очень красивая для исторических фотографий.
Виктор качает головой и смеется.
– Таша, ты даже не представляешь, насколько прекрасна. Нежная, милая, ты как будто затихла в ожидании чуда.
– У меня нос и губы поплыли.
– И что?
Жалобно фыркаю, но все равно усаживаюсь на диванчике, позволяя мужу поймать в телефоне нужный ракурс. Виктор щелкает телефоном несколько раз, потом садится ко мне, и мы делаем селфи на фоне окна.
Официант приносит горячее – запеченные отбивные с картошкой и грибами, апельсиновый сок, чесночные булочки и салаты.
Муж наполняет наши бокалы соком.
– С наступающим, – приподнимает бокал он. – Пусть новый год принесет нам только хорошее.
– У нас будет самый запоминающийся год. Ведь у нас появится Тася.
– Следующий новый год мы будем встречать уже втроем.
Мы смотрим друг на друга, улыбаемся. Бокалы звонко бьются друг о друга. Даже не знаю, кто из нас сгорает от нетерпения больше – я, или Витя.
На следующий день я осталась дома. После стычки с мамой состояние было разбитое. Мне даже из постели вылезать не хотелось.
– Ты не простыла? – озабоченно сел на край кровати Виктор. Быстро справился с тугими пуговицами на рукавах белоснежной рубашки и принялся трогать мой лоб губами.
– Не простыла.
Его губы щекотят лоб и висок. Улыбаюсь.
– Без меня точно справишься? – испытующе сверлит меня взглядом он.
– Конечно, справлюсь. Просто Тася все тяжелее с каждым днем. Не хочу сегодня спускаться. Займусь елкой. Она уже заждалась у камина.
– Закажи что-нибудь вкусное из ресторана. Я вернусь, как только разберу дела.
– Ладно.
Он смотрит на меня несколько мгновений. Целует в губы.
– До встречи вечером. Гирлянду не трогай, ее надо будет проверить. Меня не провожай, оставайся в постели.
– Хорошо. До встречи.
Виктор уходит, а я пытаюсь поспать еще. Укладываюсь на бок, но это мало помогает. Найти положение для сна вообще сложно. Моя сторона постели в подушках всевозможных размеров. Увы, помогает только на время. Потом становится неудобно, и я снова верчусь.
На правом боку мне удается задремать. Просыпаюсь через час от шума в столовой. Это прислуга. Готовят обед, убирают.
«Черт!» – разочарованно фыркаю. И так сплю урывками, так еще умудрились разбудить. Надо попросить Витю, чтобы они приходили раз в неделю. Готовить можно и самим. Или заказывать что-нибудь из ресторана.
Дочка шлет мне пинок под ребра. Морщусь. Сползаю с постели, накидываю на пижаму шелковый пеньюар и тащусь в ванную комнату. Будни беременных на последнем сроке. Ничего не поделаешь. Надо только набраться терпения и ждать.
После завтрака иду в столовую. Там меня ждет не дождется пушистая ель.
На ходу листаю новостную ленту в сети. Ничего интересного. Вспоминаю про бабушку. Надо позвать ее на Рождество. Бабушка внезапно появляется в моем телефоне сама.
– Таша, детка, как ты там? – радостно машет мне по видеосвязи бабуля. – Мне тут один серьезный мужчина привез посылку, от тебя говорит.
– Привет. От меня, да. Для тебя и для Ульяны. Я ничего. Елку вот наряжаю.
Улыбаюсь. Показываю ель.
– Какая красота у вас с Витей! – всплескивает руками она. – Это что, гостиная?
– Столовая. Мое любимое место.
– Потрясающе! Таша, а я к маме на Рождество собираюсь.
Что-то больно колет в груди. Я опоздала с приглашением.
– Она сама тебя позвала?
– Да.
– И я хотела тебя позвать…
– Я поэтому и звоню, Ташенька. Надо всем помириться уже. Сколько можно не общаться? Малышка то вот-вот родится.
– Не получится, ба. Мы вчера с мамой у елочного базара виделись.
– И что?
Губы начинают дрожать против воли. Глаза наполняются слезами.
– Она в Витю плюнула…
– Вот дура, – злится бабушка. – Это ж надо! Дочке рожать скоро, а она нервы всем треплет!
– Она сказала, что Витя убийца, а я его ребенка ношу…
– Успокойся, Ташенька… Мать ерунду несет. Поеду к вам завтра, вставлю ей по первое число. Совсем мозги пропила!
Поспешно растираю по лицу слезы.
– Ты же придешь к нам с Витей на Рождество? Он ждет тебя.
– Приду, конечно. Вы дочке имя придумали?
– Придумали. Тасей назовем.
– Тасей?
– Таисией. А сокращенно Тася.
– Таисия. Как красиво звучит.
– Это Витя придумал.
– Какой молодец. Ждет ее, наверное?
Улыбаюсь.
– Еще как ждет…
– Таша, я так рада за вас. Завтра приеду. Как остановлюсь у матери, позвоню тебе обязательно. В гости приду.
– Приходи, – оживляюсь я. – Буду ждать тебя.
– Ну, целую тогда…
– И я тебя.
Бабушка пропадает с экрана, а я принимаюсь за елочные игрушки.
Все же, сомнения – нехорошая вещь.
Ближе к вечеру елка сверкает красотой, а я сижу на диванчике у камина, любуясь панорамой из окна. Медленно
