Рвотные позывы продолжаются долго. Когда удается отдышаться, понимаю, что сын Фарида уже ушел.
Вернулся в квартиру.
Он решил, что я любовница его отца, и пришел в ярость.
Почему? Ну ведь не из-за жилплощади!
Ответ напрашивался сам собой.
Есть жена. Мать этого подонка. Поэтому он так взбесился.
Мимо, по противоположной стороне тротуара, проходит бабушка с тележкой, крестится, глядя на меня, смотрит так, что я обхватываю себя руками.
Чуть ли не плюнув в мою сторону, старушка продолжает свой путь. Следом мужчина, который едва голову не сворачивает, спотыкается…
Хватаю мешок, быстрым шагом иду прочь от жилого комплекса и подальше от прохожих. Чуть дальше — парк. Там, подойдя к скамейке, скрытой деревьями, заглядываю в мешок. Псих скинул в него вещи из маминого шкафа!
Вечерние платья, сумочки, туфли… Легкое белое пальто! Очень дорогое, красивое. В других обстоятельствах я бы вряд ли решила «позаимствовать» из маминого гардероба эту вещь. Сейчас мне плевать! Главное — прикрыться. Вытаскиваю пальто и поспешно надеваю. Затем туфли. Мне сейчас совсем не улыбается ходить на шпильках, но куда лучше, чем босиком. У мамы размер меньше, так что долго вряд ли вытерплю, тем более совсем не умею ходить на каблуках. Предпочитаю кеды.
А потом… В мешке начинает звенеть знакомая мелодия, и я понимаю, что спасена! Псих даже мобильный сюда кинул!
Это почти… милосердно. Роюсь в одежде, хватаю телефон, вижу незнакомый номер. Отвечаю, это оказывается реклама стоматологии. Слушаю робота на том конце и начинаю рыдать…
Придя в себя, нахожу в телефоне номер Махмуда, дрожащим голосом прошу его приехать. Он спрашивает, что случилось, но я не могу ответить — снова душат рыдания.
Объясняю, что жду его на скамейке в парке, который находится в двух минутах от жилого комплекса, откуда меня так жестоко выгнали.
Махмуд появляется через полчаса, которые мне показались вечностью. Я плакала и думала о том, как нужен сейчас родной человек рядом. Но позвонить маме, пожаловаться, умолять ее вернуться? Она так долго ждала своего счастья! И пусть снова ошиблась с Фаридом… я не могу лишить ее отпуска в Париже. Просто не могу!
Я обязательно поговорю с ней позже, когда она вернется. Мы уедем обратно в Самару. Это будет больно, да. Но ничего не поделаешь.
***
— Что случилось? — Махмуд, мрачный высокий бородач, по его лицу невозможно прочесть никаких эмоций, но кажется он шокирован. — На вас напали?
— Сын Фарида Хасановича оказался в квартире. Уж не знаю каким образом, — криво усмехаюсь.
— Арслан?
— Понятия не имею, как его зовут!
— Он вас… бил? Ладно, идемте. Я вызову врача на дом.
— Куда? В эту квартиру? Он вышвырнул меня оттуда! Угрожал… Я не могу туда вернуться, не могу! — одна мысль о том, чтобы снова оказаться в месте, где все произошло, приводит меня в дикий ужас.
— Но вам надо… Хорошо, — кивает. — Я сейчас наберу Фариду Хасановичу.
— Мама страшно расстроится! Не говорите… Пусть он ей не рассказывает. Хотя-бы не все…
Что «все» не уточняю, на это нет сил, но кажется, Махмуду и так понятно, он кивает.
Отходит на десяток метров и звонит своему работодателю.
Хотя, они все равно говорят на своем языке, я бы ничего не поняла.
Меня все еще колотит, кутаюсь в тонкий плащ. Замечаю на нем несколько капель крови.
Я думала от слез у меня появились сопли.
Черт, этот псих сломал мне нос?
Лицо ужасно болит, как и тело, но подумав о переломе носа страшно пугаюсь. Совсем не хочется стать уродиной! Может и правда поторопиться в больницу?
Махмуд возвращается.
— Я отвезу вас в гостиницу. Если надо забрать вещи, привезу вас завтра сюда.
— «Сынок» помог мне собрать вещи, — усмехаюсь, показывая на мусорный пакет. — Он женат, да? Фарид?
— Он вам позвонит вечером, — уклоняется от ответа Махмуд. — Только… Я бы не советовал у него об этом спрашивать.
— Все и так ясно.
**
Махмуд отвозит меня в гостиницу, большую, красивую, явно не из дешевых. Замираю посреди номера возле большого в полный рост зеркала. Вглядываюсь в свое лицо. Оно все перепачкано, кажется у меня действительно шла кровь из носа. На перелом не похоже. Я совсем не зациклена на своей внешности, но такого бы точно не хотела!
— Врач приедет через полчаса.
— Я в порядке.
— Все равно, — Махмуд ставит мешок посреди номера. — Что-нибудь еще нужно?
— Нет.
Я хочу забраться с головой под одеяло и никого не видеть и не слышать! Спать как минимум пару суток!
— Врач… Это мужчина или женщина? — Махмуд удивленно поворачивается ко мне. Его сильно удивляет мой вопрос.
— Это женщина.
Вздыхаю облегченно. Кажется, я теперь боюсь незнакомых мужчин. Наверное, сегодняшнее происшествие будет иметь для меня долгие психологические последствия.
— Хорошо. Вы можете… ехать по своим делам.
Мне не по себе одной, но не могу же я держать этого мужчину рядом! У него, наверное, и другие дела есть. И семья наверняка.
— Спасибо. Вы уверены? Я могу побыть с вами.
— Нет… не нужно.
Приехавшая женщина очень приятная, миловидная. У нее очень аккуратные, нежные пальцы. Любуюсь ее руками. Она мочит ватный тампон в какой-то жидкости. Обрабатывает мои ссадины на лице и руках. Не задает вопросов — что тоже приносит облегчение. Иначе я бы разревелась.
— Я переживаю… что мне сломали нос, — произношу ужасно смущаясь.
— Нет, что вы. Все в порядке.
Вздыхаю с облегчением. Никаких серьезных травм у меня нет. Доктор уходит, я запираюсь на все замки и делаю что хотела — залезаю с головой под одеяло.
Вот только сон недолгий, потому что подонок так жестоко обошедшийся со мной, приходит в кошмаре. Снова трясет меня, толкает и гонит. Куда бы я ни пришла, он снова и снова выгоняет меня, выталкивает. Просыпаюсь в слезах. За окном темно. Вибрирует мобильный — звук я выключила.
Мама. Что я скажу ей? Сердце сжимается. Она сейчас в Париже, это тоже была ее мечта. Она так счастлива…
*********
— Ульяна? Солнышко, это Фарид.
— Здравствуйте, — бормочу ошарашенно. — Я думала это мама звонит.
— У нее сейчас СПА процедуры, детка. Это хорошо, это к лучшему. Нам надо с тобой серьезно поговорить. Я знаю, что произошло. Махмуд все решил, верно? Мне очень жаль, что так вышло, Ульяна. Очень сожалею. Я все решу. Мой сын больше никогда в жизни не подойдет к тебе…
Слушаю все это сцепив зубы. Во мне клокочет ненависть. Ведь все произошло из-за этого козла! Он врал маме, врал своей семье. Как можно быть таким?
— Как ты себя чувствуешь, Ульяна?
