тут же представил меня Артём. Встретившись взглядом с уставившимся на меня мужчиной, не смогла удержаться от смешка. Удивлены, уважаемый? Не стоит, право, не стоит.
— Вам очень подходит это имя. Я даже не удивлён, — насмешливо усмехаясь, выдал он. — Максим Алексеевич Державин.
Сколько вам лет, батенька? Максим Алексеевич. Надо же. Не того мы круга, чтобы по имени царя-батюшку величать?
— Максим Алексеевич любезно предоставил свой автомобиль для нашего тест-драйва, — объяснил Артём, чуть нахмурившись. И немудрено. Уставились мы с Державиным друг на друга так, что поднеси между нами спичку — вспыхнет.
— Мы начали использовать частные автомобили? — обратилась к Тёме, сделав вид, что потеряла интерес к новому знакомому. Даже губы скривила, выражая всю степень своего удовольствия от состоявшегося обмена любезностями. Серьёзно же зацепил меня этот хлыщ! — Проблемы с автосалоном?
— Видите ли, в чём дело, Евгения, — ответил вместо редактора Державин, — моя табуретка, как вы изволили выразиться, единственный автомобиль в Краснодаре с нужной вам комплектацией.
Припомнил-таки. Приподняла брови, захлопав ресницами. Надо же!
— Так, стоп. Вы знакомы? — сообразил Артём, нахмурившись ещё больше. С чего бы это? Впрочем, его вопрос я проигнорировала. Как выражался братец, Остапа понесло.
— И вы решили помочь просвещению населения? — такое количество яда в моём голосе не снилось и гадюке. Может, сцедить на будущее, а? — Вы очень благородны. Даже не ожидала от вас такого жеста доброй воли.
— Евгения, ну что же вы? — нисколько не смутился Державин. Скрестил на рельефной груди, обтянутой футболкой, мускулистые руки, словно пытаясь привлечь внимание. Господи, как будто мужиков в хорошей форме не видела? Нашёл, чем хвастаться. — Я очень отзывчивый человек и всегда готов придти на помощь, если меня хорошо попросят.
— Надо же, — хмыкнула. — Артём, и в какую сумму обошлась тебе помощь Максима Алексеевича? Не выгоднее ли было дождаться автомобиля из салона?
— Солнцева, — не выдержав, ни с того, ни с сего рявкнул главред. — Не зли меня! Только не ты!
Кажется, переборщила… Зря. Нехорошо получилось… Хотела даже унять себя, правда-правда, но Державин уничтожил желание на корню.
— Ничего страшного, Артём Фёдорович, — о как! Значит, это я только Евгения? Что за дискриминация по половому признаку? — Были заданы правильные вопросы и лучше сразу развеять все сомнения, дабы не создавать недопонимание, — спокойно произнёс Максим, не сводя с меня глаз, и добавил: — Так вот, Евгения, не всё в этой жизни измеряется деньгами. Мне жаль, если вы этого не понимаете.
— Вадимовна, — отозвалась я, кровожадно улыбнувшись на приподнятую бровь Державина. — Меня зовут Евгения Вадимовна, — повернулась к чуть ли не скрипящему зубами Артёму, словно не услышав последнюю фразу мужчины. — Начнём? Не стоит задерживать Максима Алексеевича. Он человек занятой, каждая минута на вес золота, не так ли?
— Я с тобой позже поговорю, — предупредил редактор. С удовольствием! Хочется же посмотреть на Дорофеева в гневе — пора бы и на своей шкурке прочувствовать силу его слова.
И правда дел наворотила. Уронила его авторитет перед Державиным. Нехорошо получилось… Но излишне сладкая и самоуверенная улыбка на лице кое-кого рождала в голове отнюдь не приличные мысли, и тюканье ломиком — лишь цветочки. Нельзя быть настолько раздражающим! Нет, серьёзно, я ни разу не встречала человека, который бы спровоцировал меня на ехидство с первой встречи. Да чего там встречи… с первого взгляда!
За полтора часа, в течение которых мы исползали «Мерседес» вдоль и поперек, пересняли всё, что можно, и наездились вволю, я поняла, что Державин может быть нормальным человеком. По крайней мере он не мешался, разговаривал вежливо и вообще вёл себя примерно-показательно. Пока ребята не вернулись в фургон, и мы с ним не остались одни.
Артём ушел на перекур, а я заканчивала фотосъемку салона, когда хозяин дорогого паркетника подошёл со спины.
— У вас ужасное воспитание, Евгения, — произнёс он, и я резко развернулась, уставившись снизу вверх в бесстыжие глаза.
— Рыбак рыбака видит издалека? — усмехнулась, с удовольствием отмечая, как Максим чуть не заскрипел зубами. Радует, что не я одна так неадекватно реагирую.
— Вы невыносимы. Я искренне сочувствую вашему молодому человеку.
— Спасибо! — благодарно выдохнула я. — Ваше сочувствие — бальзам на его израненную душу!
Как предсказуемо. Пробует надавить на вероятное слабое место, используя сарказм и ехидство. Что я должна была ответить? Что сочувствовать некому? Ага, уже бегу и спотыкаюсь. На любовные финтифлюшки у меня времени нет, да и мало какой парень вытерпит, что его девушка, во-первых, пропадает сутками незнамо где, во-вторых, общается только с мужчинами, и, в-третьих, характер имеет далеко не женский.
— Рад, что снова помог, — в тон мне отозвался Державин. — Вы закончили?
— Если бы вы меня не отвлекали, уже давно уехали по своим делам, — я ненавидела, когда меня торопили. Как говорится, спешка нужна только при ловле блох.
— Да неужели? По-моему, последние пять минут вы только делаете вид, что заняты. Любуетесь моей машиной?
— Вы видели, на чём я езжу, Максим Алексеевич. И вы действительно можете считать, что мне понравится ваша табуретка? Боюсь, вы глубоко заблуждаетесь.
Как ни в чём не бывало, отвернулась от него, сделала последние кадры и направилась прочь, не забыв кинуть:
— Всё! Не смею больше вас задерживать.
Подошла к привалившемуся к «Субару» Артёму и, не обращая на него внимание, открыла дверь, закидывая фотоаппарат на сидение.
— Жень, ты сегодня не с той ноги встала? — осторожно начал редактор. Правильную тактику выбрал. Неужели настолько заметно, что я готова огрызаться по поводу и без?
— Нет, — повернулась к нему. — Просто вот этот, — кивок на стоящего невдалеке Державина, — меня с утра подрезал. Чуть «лису» из-за него не размотала.
— Как? — напрягся Артём. — Всё в порядке?
— Тём, ты же меня знаешь, — улыбнулась. — Не задавай глупых вопросов.
— Почему сразу не сказала?
— Зачем? — искренне удивилась я. — Что, я с грубияном на дороге разобраться не могу?
— Ты так и продолжаешь свои уроки? — мрачно спросил парень, сверля меня взглядом. Карие глаза смотрели с укором, к сожалению, не затрагивающим мою совесть.
— И заканчивать не собираюсь, — пожала плечами.
— В таком случае будь осторожна. Этот Державин — не простой тип.
— Как ты вообще на него вышел? — на мгновение обернулась. Максим уже сидел в автомобиле. Уедет по-английски, не прощаясь?
— Связался с автосалоном, как обычно. Передо мной извинились — забронированную нами машину продали.
— И ты выкружил контакты покупателя, воспользовавшись своим даром убеждения?
— Не поверишь, нет. Управляющий посодействовал. Сам обратился к покупателю, объяснив ситуацию. И отказывать Державин нам не стал.
— Говорю же, благородный пэр!
— Ты поосторожней с ним, Женька. Держи себя в руках, — вновь предупредил Артём.
— Эта акула об
