в нетерпении спросила подруга. - Ты уже у нас?
- Я уже ухожу, - оглянулась и понизила голос. - Всё тут нормально. Он меня сначала даже пускать не хотел, - шепнула.
- Но пустил же, - не успокоилась Света. - Злат, мы так не договаривались. Что там было?
- Текилу предложил.
- А дальше?
- И соль слизать с вазы, которая на член похожа, - аж брызги во все стороны полетели, так я зашипела.
- А ты что? Сделала? - в трубке захрюкали. Подождала, пока подруга просмеется. - Злат, ну ты обиделась что ли? Не надо.
- Сами свою вазу облизывайте, - отрезала и остановилась у двери, взялась за щеколду.
- Он просто прикалывается над тобой, - ее тон изменился, стал просительным. - Ну, Злат. Ну мы так не договаривались. Ты же мне помочь обещала.
- Как дверь открывается? - дернула щеколду и прижала сотовый плечом. Взялась двумя руками.
- Ты обещала, что пофлиртуешь, построишь глазки, - не услышала подруга, продолжая гнуть свое. - Что толку от того, что ты пришла? Злат, если начала - доведи до конца.
- До вазы, - мрачно пошутила и навалилась на дверь, пытаясь открыть. - Света, всё, я ухожу. Как дверь открыть?
В трубке повисло молчание. Раздалось обиженное сопение - представила, как подруга раздувает ноздри и мысленно меня костерит.
- Света, - поторопила. - Я выйти не могу.
- Так не выходи, - с раздражением бросила она. - Тебя, вообще, ни о чем попросить нельзя? Я на тебя надеялась. Мне каково сейчас, ты подумай? Он соседке выпить предложил. А если бы это, правда, какая-то девица к нему зашла? И осталась? Мне надо знать, как далеко он может зайти. Ну Злат.
В последний раз дернула щеколду и шумно выдохнула. Вспотевшими ладонями провела по платью и беспомощно огляделась в холле.
Двинулась к окну.
- Ты же мой ангел, - не унялась подруга и привела крайний аргумент. - Если бы не ты - мне бы пришлось институт менять. Ну пожалуйста. Вернись и согласись выпить.
Остановилась у окна и пораженно уставилась на раму.
Обычные евроокна из светлого дерева. Вот только открыть их не получится - ручки сняты.
- Почему у вас ручек на окнах нет? - зашептала, пугливо озираясь. Показалось, что Савва стоит там за углом и ждет, когда я отвлекусь, воображение нарисовало этого по-животному хищного мужчину так красочно, что бросило в жар.
- Мы их не открываем, у нас же кондиционеры, - спокойно пояснила подруга. И возмутилась. - Ты что, в окно лезть собралась? Ну, Злата...ну спасибо.
Она бросила трубку.
И тут мне стало жутко стыдно.
Обиделась.
И в самом деле, я ведь уже согласилась. Подумаешь, пошутил на счет вазы-члена, надо было просто посмеяться, а не сбегать, словно у меня чувства юмора нет.
Света надеется на меня.
И я не подведу.
Сунула телефон в кармашек и решительно двинулась обратно. По коридору до арки, оттуда в кухню.
Савва сидит за стойкой. Жует лайм и смотрит на меня. В серых глазах ни вопроса, ни удивления, ни смешинок даже, с которыми он встретил меня в первый раз.
Он словно наперед знал, что я вернусь.
Ощутила смутную тревогу, вспомнив окна без ручек и странные замки на двери.
Тряхнула волосами.
- Так, - подошла к стойке и забралась на табурет. Смело взяла солонку и сыпанула соль в ложбинку между большим и указательным пальцем. - Продолжим?
Поднесла руку к губам и медленно, под пристальным мужским взглядом, слизнула. Залпом выпила текилу.
И зажевала зеленую мякоть разбавляя сладковатый вкус алкоголя во рту.
- Удачно я за солью зашла, - улыбнулась. Мысленно перекрестилась и подалась вперед. - Такая приятная компания. А ты живешь один, Савва?
- Еще, - он тут же наполнил мою рюмку, едва я успела поставить ее на стойку. Пододвинул блюдце с лаймом и наклонился ближе ко мне. – Нет, я живу не один. Ты, я вижу, тоже.
Его взгляд скользнул на мои пальцы, и я с ужасом заметила – два кольца на безымянном, обручальный золотой ободок и второе из платины с блестящим камушком.
Я так волновалась перед приходом сюда, что даже не подумала их снять.
- Да, - подняла глаза и встретила его взгляд, испытующий, внимательный. – Я замужем. Это что-то меняет?
Спросила и отодвинула рюмку.
Посмотрела на прозрачные капли алкоголя, что выплеснулись на стойку и вспомнила Свету, ее указания.
Соседская девчонка-мажорка, которой родители купили дом, лишь бы сплавить любимую дочку подальше.
- Нет, это ничего не меняет, - голос Саввы ровный, спокойный, заставил меня вскинуть взгляд. Рюмка проехала по стойке обратно ко мне. – Пей.
Приказ краткий, он рубанул им, топором будто и уставился на меня.
В его глазах не требование – больше, это сродни принуждению, на секунду ощутила себя закованной в кандалы перед казнью.
- То есть ты женат, - взяла рюмку и посмотрела на его кольцо, поблескивающее в свете лучей солнца, что падают из окна. Представила изумленное лицо подруги, когда я расскажу ей о поведении мужа и сощурилась. – Почему тогда приглашаешь посторонних девушек в дом?
- Я не приглашал.
Он плеснул текилу в свою стопку и поднял ее на уровень глаз, сквозь стекло уставился на меня, и я поежилась. У него ведь даже взгляд такой – хмельной и стеклянный, кажется, разобьется вот-вот – и все осколки в меня.
- Это тебе нужна соль, соседка, - он одним резким движением, будто муху прихлопнул, опрокинул солонку – она брякнулась с оглушительным звоном и белые крупинки разлетелись по столешнице. – Нужна соль – бери, Злата.
Не смогла взгляда оторвать от усеявшей стойку белой крупы и, как завороженная, продолжала слушать его негромкий голос.
- Света с детства была в меня влюблена. Ее старшая сестра вышла замуж за моего брата, наши семьи дружат так крепко, железо и то – не такое прочное. Это удобно, соседка Злата, - он усмехнулся. - Жениться на человеке, материальное положение которого равно твоему. Бери соль.
Переход от рассказала к приказу оказался таким резким, что я невольно потянула руку к солонке.
Савва молниеносно перехватил мою руку и сжал.
- Но видишь в чем дело , - его голос стал ледяным настолько, что по коже, словно от холода, побежали мурашки. – Это отец
