минут. Все будет хорошо. Я тебе обещаю.
— Хорошо, — всхлипнула я, еле сдерживаясь от боли.
— Не разъединяй разговор, — все тем же успокаивающим голосом сообщил он, и мне самой стало как-то спокойнее. — Можешь ничего не говорить. Просто будь на связи, ладно?
— Ладно, — снова всхлипнула я и наконец почувствовала свои занемевшие пальцы и то, что я сижу на чем-то холодном и низком. Кажется, это бордюр.
Возле меня явно была куча народу и периодически они спрашивали о моем состоянии, но я молчала, предпочитая лишь слушать дыхание Армина через телефон.
— Все, я уже подъехал, — наконец сообщил Армин. — Сейчас найду тебя. Все хорошо.
Я задрожала от нетерпения. Мне вдруг стало страшно, что, если Армин не увидит меня сквозь эту толпу, хотя напротив, она должна была быть для него верным ориентиром. Но паника вновь ворвалась в мое сознание, и я неуверенно поднялась на трясущиеся ноги. Тут же сильный мужчина подхватил меня на руки и прижал к своей груди.
— Я здесь, малышка Афина, — тихо проговорил он и подбородком прижал мою голову к своему плечу. — Больше ничего не бойся, я о тебе позабочусь.
— Очень больно, — тихо захныкала я. — Что со мной случилось? Я навсегда ослепла, да?
— Глупости какие! — немного сердито сообщил мне Армин. — Ты в надежных руках. Просто доверься мне.
Армин усадил меня в салон машины, а затем я по звуку поняла, что он включил фонарик. Он тщательно побрызгал руки антисептиком и принялся ковыряться в каких-то предметах, напомнивших мне по звуку палетки с лекарствами.
Значит, это аптечка.
— Голову вверх, малышка Афина, — приказал он, и я послушно подчинилась.
— Сейчас я закапаю твои глазки обезболивающими каплями, — предупредил он. — Готова?
— Да, — я выдохнула с надеждой. Лишь бы эта жуткая боль поскорее закончилась!
Мужчина быстро раскрыл мне правый глаз, усилив этим боль в миллион раз, и хладнокровно капнул пару капель.
— Очень больно! — вновь захныкала я, и слезы снова начали собираться у меня на ресницах.
— Только попробуй мне снова заплакать! — пригрозил мне Армин, но его строгость была как будто напускной. — Теперь твой второй глазик.
Снова невыносимая боль от действий Армина, но в этот раз я постаралась сдержаться.
— Ну, вот и умничка, — Армин обхватил мое лицо руками, не давая мне опустить голову, и я почувствовала его дыхание на своих губах. — Какая послушная девочка. Ты ведь очень послушная, да, малышка Афина?
Я растерялась от его слов и машинально раскрыла глаза, чтобы посмотреть на его лицо. Мне все еще было больно, но капли действовали довольно быстро.
Однако я видела лишь мутную пелену перед глазами и все, что я могла различить — это темную голову Армина на фоне яркого света из окна.
— Отвечай, — мягко, но требовательно спросил он.
— Д-да, — шепотом ответила я, вся сжавшись в горячих руках моего врача.
— Такая беззащитная и беспомощная — моя послушная девочка, — продолжал Армин, шокируя меня этим еще больше. — Теперь ты вся в моей власти.
Я нервно сглотнула. Слова мужчины напугали меня до чертиков.
О чем он говорит? Что имеет в виду?
— Не бойся, малышка, — Армин ласково прошелся большими пальцами по моим щекам, стирая застывшие слезы. — Я тебя не обижу. Напротив, позабочусь о таком невинном ангелочке. Все будет хорошо. Тебе ничего не угрожает.
Я снова сглотнула, но уже от облегчения. Последние слова все же дали мне понять, что Армин не причинит мне зла.
Армин бережно пристегнул меня к креслу, а затем завел машину. В этот момент в окно постучали и какой-то мужчина, очевидно тот самый автоинспектор спросил, как у меня дела.
— Я дам Вам знать, лейтенант, — сообщил Армин. — Сейчас отвезу Афину в больницу и тщательно осмотрю нет ли у нее серьезных травм, а уж затем подумаем над Вашими актами. Можете следовать за нами и дождаться заключения.
Автоинспектор согласился, и мы наконец поехали в совершенно для меня неизвестном направлении.
Обезболивающее быстро подействовало, но теперь у меня была жуткая сухость в глазах, словно мне туда песка насыпали, и я инстинктивно потянулась к ним руками. Но Армин резко перехватил мои запястья одной рукой.
— Не трогай, — сообщил он. — Даже чистыми руками к тебе сейчас лучше не прикасаться, а ты грязными полезла.
— Глаза… сухие, — я жалобно выдавила из себя.
— Немножко потерпишь, — сообщил мне Армин таким тоном, будто я маленький провинившийся ребенок. — Послушалась бы меня вчера, сейчас бы все было в порядке. Сидела б у меня под присмотром и ждала своего времени. Но ведь нет!
Я почувствовала себя такой несчастной. Глупой неудачницей. Мало мне горя с тем, что я пролетаю с экзаменами, так ещё это… Вдруг я больше никогда не смогу видеть? А вдруг мое лицо еще изуродовано? Вдруг у меня серьезные травмы, но из-за шока я пока не чувствую другой боли?
Я шмыгнула, но слезы больше не лились. Уже нечему было литься.
— Перестань, малышка Афина, — Армин уложил мои руки на колени и сжал их. — Я злюсь на тебя, потому что ты поступила крайне неразумно. Тебя могли сбить насмерть, а ты ещё обижаешься на меня! Вот так ты хотела встретить свое совершеннолетие? На столе в морге?
Я снова шмыгнула, в деталях представив все, что мне сказал врач. Действительно доигралась.
Мне вдруг стало холодно и очень страшно. Я ведь совсем ничего не вижу! А без обезболивающих не смогу даже открыть глаза.
— Все хорошо, успокойся, — уже совсем мягко заговорил Армин. — Я позабочусь о тебе. Все для тебя сделаю. Не переживай и не плачь. Я отругал тебя, потому что было за что. А не помогаю я тебе увлажнить глаза, потому что во время осмотра это мне только помешает. Поэтому тебе нужно немного потерпеть. Поняла меня?
Снова он заговорил так странно, отчего я жутко смутилась. Вроде и ласково, а как будто есть ещё какой-то скрытый смысл. Мне даже на какой-то момент показалось, что я забыла джинсы надеть. Не знаю почему. Поэтому я лихорадочно прошлась пальцами по бёдрам и вздохнула с облегчением, нащупав джинсовую ткань.
— Что-то болит? Здесь? — Армин тактично прошёлся ладонью от моего колена вверх по бедру, а я застыла на месте, перестав дышать.
— Да или нет?! — Армин повысил голос.
— Нет, — пискнула я, не зная куда себя деть от стыда.
Понятно, что он врач и он ощупывает меня не с целью поприставать, но все же.
— Ты должна отвечать мне сразу, — он вновь переключился на строгого Армина, а я не успевала подстраиваться под его настроение. — Поняла меня?
— Да, — ещё тоньше пискнула я, вжавшись
