Не хочу задерживаться сегодня. Если повезёт и Кир действительно заработает денег, то дома лучше оказаться раньше обычного, забрать деньги и не дать ему соблазниться на игру.
4
Сделав всю работу как и намечала, я выхожу на улицу даже чуть раньше, чем шесть вечера. Отдаляюсь от офиса и в уме составляю список дел. Ничего особенного. Купить печень, лук, приготовить ужин.
Сквозь шум осенней улицы до меня доносится мужской оклик. Я оборачиваюсь назад и вижу, как с парковки в мою сторону идут два сильно бородатых бугая.
– Вы меня? – спрашиваю я и инстинктивно стараюсь прижаться спиной к зданию всё ещё родного «Строй-комплекса».
– Тебя, тебя, красивая, – хрипя, булькает один из незнакомцев, с характерным эканьем и оглядывает меня с ног до головы нехорошим взглядом.
Оскал едва заметен в густой рыжей бороде и всё равно пугает.
– Ты баба Белого? – резко спрашивает второй, более спокойный, на первый взгляд.
– Вы Кирилла Белова имеете в виду? – глупо уточняю я, нет бы сказать, что они обознались.
– Он нам денег должен, семьдесят кэсов, – булькает бугай.
– Так, а я здесь каким боком? Я у вас ничего не занимала. Он вам должен, с него и спрашивайте! – отрезаю я и решаюсь продолжить путь.
Я не боюсь этих явно отбитых на голову, у меня в висках пульсирует злость на Кира и ко мне сейчас лучше никому не подходить. Семьдесят тысяч! Господи?! Да когда же это кончится?!
– Слышь, красивая, а ты чё такая дерзкая? – спрашивает тот, что пялился на меня с определённой целью и хватает за руку.
– Отпусти! – кричу я и пытаюсь вырваться.
– Ух какая! Брыкается. Люблю таких, – выдаёт с дебильной улыбкой один, а второй ему улыбается соглашаясь и подхватывает меня под вторую руку.
– Хорош упираться, всё равно с нами поедешь! – дёргают меня вместе к своей машине, говоря по пути страшные, похабные вещи.
– Не волнуйся, тебе понравится и долг отработаешь, – скалится тот, что с самого первого взгляда на это нацелился.
– Мама! Помогите! Убивают! – визжу я во весь голос и как учил меня папа, царствие ему небесное, вопреки естественному желанию сопротивляться, я, наоборот, расслабляюсь и ожидаемо всем своим весом падаю на землю, как раз перед капотом.
Все прохожие это видят, но что-то помощи не видно. Хотя от страха из-за дикости происходящего секунда кажется минутой.
– Э! Ты зачем орёшь дура?! – рыкает один из бородачей и зажимает мне рот, а заодно и нос своей ручищей.
Я как вата и тянусь всем весом к земле, мешая им меня поднять так быстро, как они хотят. Но нехватка воздуха всё же заставляет меня напрячься и оказать яростное сопротивление. Я мычу сквозь ладонь, пытаюсь хапнуть хоть немного воздуха, упираюсь в парапет каблуками так, что один не выдерживает и ломается, нога соскальзывает на парковку. Диким взглядом я пытаюсь выцепить хоть кого-то кто в состоянии мне помочь, но все очевидцы происходящего только в ужасе смотрят за этим.
– Ничё се! Гля чё творят черти! – слышу я уже сквозь вату почти потерянного сознания, когда перед глазами мелькает открывающаяся дверь темно-синей камрюхи, а это, по сути, начало конца для меня.
– Отпустили её! – требует, судя по голосу, мужчина.
– Спокуха братан, это тёлка моя, поругались немного, мириться хочу, зачем мешаешь? – оправдывается один, пока второй кидает меня обессиленную на заднее сидение.
Дверь захлопывается. Я плохо слышу, как там на улице за меня дерутся, да и все силы пускаю на то, чтобы справиться с сорванным дыханием и телом. Когда у меня это получается, я дёргаю ручку двери, чудом не заблокированную. Вырываюсь из машины бегу со всех сил обратно в «Строй-комплекс».
– Вызовите полицию! – кричу я, бросаясь на пост охраны.
Меня всю трясёт от ужаса и вид тот ещё, поэтому наш охранник ни на секунду не медлит.
– Причина вызова какая? – уточняет он и даже не в курсе, что произошло на вверенной ему территории.
– Меня пытались похитить, там драка! – выдыхаю я и с опаской отхожу от поста.
Выглядываю через стеклянную дверь и вижу, как два накаченных парня крутят тех подонков.
– Хорошо, но я должен буду доложить начальству, – предупреждает охранник, словно это может повлиять на нужность вызова полиции.
– Обязательно, – киваю я, а меня саму трясёт.
Спустя час я сижу в кабинете Платона и подписываю заявление, под пристальным взглядом сотрудника полиции.
– Всё? – передаю мужчине в форме заявление, и он бегло просматривает его.
– Всё верно, вот здесь ещё контактный номер черканите, мы с вами свяжемся, – говорит полицейский, подсовывая мне листок бумаги.
– Спасибо.
Получив мой номер телефона, полицейский уходит, и мы остаёмся с Платоном наедине. Он ничего не говорит, пока. Лишь тяжело вздыхает.
– И почему я не удивлён, – произносит Платон и садится рядом со мной.
– Он не виноват, это же не он их подослал ко мне, – шепчу я, мотая головой.
– Ты себя слышишь вообще? Он не виноват? А из-за кого это всё случилось? – резонно спрашивает Платон, сжимая трясущиеся руки.
Он испугался за меня не меньше, чем я сама и не скрывал этого.
– Не хочу об этом говорить.
– Ты пойми, он не бросит, будет только хуже, – уверяет меня Платон, проводя по светлым волосам рукой.
– Можно я домой пойду? – спрашиваю я.
Мне стыдно перед Платоном за Кирилла до алых щёк и страшно хочется спрятаться дома от этого стыда.
– Не может быть и речи, я сам тебя отвезу, – отрезает Платон и поднимается с места.
Я хочу поспорить, но вовремя вспоминаю, что сломала каблук.
Он быстро собирает свои вещи, берёт какие-то документы, и мы вместе выходим из его кабинета.
Перед моим выходом из здания я ощущаю пробежавшую по телу волну страха. Но она тут же теряет силу, когда под руку меня берёт Платон.
– Живёте там же? Он ещё не проиграл квартиру? – хмыкает Маркелов, когда мы уже сидим в его машине.
– Адрес тот же, – спокойно отвечаю я, хотя и трясёт всю от волнения при виде улицы, с которой меня чуть не похитили за долги Кира.
– Уходи от него, – говорит Платон, выезжая с парковки.
– К тебе? – зло бросаю я, хотя Платон здесь вообще ни при чём.
– Да хотя бы просто уйди. Он же больной и будет хуже. Это сегодня тебя от этих упырей отбили, кто даст тебе гарантию, что завтра тебя в багажник не запихают другие?
– Ты бесконечно прав. Только это на словах всё просто, причём, когда они тебя не касаются, – отвечаю я, практически бездумно.
– Касаются! – повышает голос Маркелов и сжимает руль до белых пальцев. – Я тебя в жёны хочу, а не чтобы твой труп в овраге нашли, – говорит он тише, но бросает в меня гневный и в то же время влюблённый взгляд.
– Я от Кирилла уходить не собираюсь, – буркаю я и отворачиваюсь лицом к боковому окну.
Мы едем молча, каких-то пять минут пути и я выхожу у своего подъезда.
