ни словом, ни взглядом не стушевалась. Еще и вопли какие-то ночью врубила, как он потом понял, нарочно. И это называется музыкой? Да даже детские пенсии способны возбуждать больше, чем это. У девчонки явно извращенный музыкальный вкус.
– Нет, это точно не моя царевна, – ухмыльнулся Елис, а потом даже как-то слегка погрустнел. Ему что, реально эта мисс скромность нравится? Нет, ну в целом девочка симпатичная, но он и с более красивыми встречался. – Но всяких гоблинов к этой царевне я точно не подпущу.
В словах друга слышался какой-то скрытый намек, который Арсений не улавливал. Но вдаваться в подробности он не хотел. Почему-то и так создавалось ощущение, что он увидел больше, чем ему полагалось. Любопытно все-таки, что связывает Елиса и эту девчонку. Как ее там, Эля?
– А что так? – полюбопытствовал Арс и еще раз оглянулся. Соседка уже и думать про них забыла, уткнувшись в телефон. Ни одного любопытного взгляда, будто их для нее и не существовало.
– Я ее знаю дольше, чем тебя, – сообщил Елисей и добавил. – Так что лучше к ней не суйся, ладно?
– А я при чем? – попытался отмазаться Арсений, но не мог не признать, что в словах приятеля что-то было. Ночная врединка его слегка зацепила. Но приударить за ней? Да ну нафиг! Хлопот не оберешься. Особенно теперь, когда друг на него неодобрительно косится.
– Ты, конечно, ни при чем, – фыркнул Елис. – Это так, мысли вслух. Которые ты услышал. И понял.
Арс расхохотался. Ну да, намек, скажем прямо, не слишком тонкий. Но он услышал. Интересно, а приятель-то в курсе, как он вчера развлекался с Элечкой? Если она опять устроит ему ночные завывания, он не сможет остаться в стороне. Просто физически не сможет это слышать. Да что там, вернувшись после визита к соседке к крошке Марго, он с трудом сосредоточился на прерванном занятии. То и дело ему мерещился укоризненный взгляд зеленовато-карих глаз. А еще казалось, что ночной концерт продолжился.
– Октись, Керн! Не будь бабкой-наседкой! – хлопнул друга по плечу Арс. – А то мне уже начинает казаться, что за те пару минут, что вы беседовали, мне подменили друга. Вот так вот скромницы и рушат даже самую лучшую мужскую дружбу.
– Отвали! – отмахнулся от него Елисей, вот только напряжение в его глазах начало исчезать. Он что, реально думал, что Арс может связаться с этим одуванчиком? Очень и очень глупо. Ленский пока еще ценит свою свободу и целостность мозга. А тут хлопот не оберешься. И еще на мозги капать будут. Нет уж, ему такого даром не нужно.
Но на сидящую на подоконнике девчонку все равно оглянулся. Один раз. Напоследок. Эля задумчиво накручивала на палец длинный локон, выбивший из прически, и слегка покусывала нижнюю губу, не обращая внимания ни на что и ни на кого. Милая. Очаровательно-невинная. Под запретом.
– Нет, ты представляешь, – возмущалась Леська, когда мы на большой перемене сидели в буфете. – Он отправил меня на пересдачу! Хотя я ему все-все правильно ответила!
– Лесенька, ты только успокойся, – попыталась утешить подругу я. Этот рассказ я слышала уже в четвертый раз. Но факт оставался фактом. Мымреныш не принял у моей подруги зачет. Хотя она и была отличницей, к тому же обладала поистине ангельской внешностью – светлые, практически белые длинные волосы, небесно-голубые глаза, ладная фигурка. Ко всему прочему, подруга была еще очень милой. Обычно многие преподаватели покупались на ее кукольную внешность и давали поблажки. Многие, но не Мымреныш.
– Да что успокаиваться-то? – всхлипнула Леська. – Это первая двойка. Первая, понима…
Она не окончила, осеклась на полуслове и мгновенно вытерла появившиеся на глазах слезы. После торопливо поправила прическу и попыталась улыбнуться. Мне не было нужды оборачиваться, я и так знала, кого она увидела за моей спиной. Елисей Керн. Ее хроническая неразделенная любовь с первого курса. Елиса подруга приметила еще в первые дни в университете, и в силу своей романтичности продолжала вздыхать по нему. Не знаю, замечал ли это королевич, но от подруги он старался держаться подальше. Хотя Леська, на моей памяти, и подстраивала несколько «случайных встреч», когда требовалось помочь «слабой девушке». Елис поднимал упавшие предметы, доводил подвернувшую ногу подругу до скамейки, а затем исчезал в неизвестном направлении.
Точно. Вот он, звезда сердца моей Леськи стоит в дверях, в компании своего приятеля и двух каких-то девчонок с их потока. Красивых, стильно одетых, уверенных в себе. Я поспорить готова, что там явно не дружеские отношения.
– Вот чем я хуже, скажи? – вдруг тихо поинтересовалась Леська, проследив за моим взглядом. – Я же тоже симпатичная. Не дура. Так почему он не обращает внимания?
– Потому что ты не спишь, с кем попало? – флегматично поинтересовалась я. Этот разговор возникал не в первый раз. Подозреваю, что и не в последний. Меня успокаивал лишь тот факт, что скоро Елисей защитит диплом и отправится на вольные хлеба. Если и соберется в магистратуру, то явно не будет так часто мозолить глаз. И тогда, может быть, Леська забудет о нем и обратит внимание на кого-нибудь более достойного. Надежда, как говорится, умирает последней.
– Элька, ну не начинай! – возмутилась Леська. – Ты с самого начала негативно настроена в его сторону. А ведь из бабников потом самые лучшие мужья выходят. И мы бы так красиво смотрелись вместе! У нас даже имена созвучны. Леся и Лис. Красиво, правда?
Я с трудом подавила стон. Нет, сколько бы я ни билась, убедить ее невозможно. Подруга явственно уверена, что именно Елис ее принц на белом коне. Не удивлюсь, если она уже и фамилию его к себе примеряет. И это притом, что она совершенно его не знает. То, что она любуется им почти два года издалека – вот вообще не показатель. И то, что он берет в столовой, какую музыку слушает и прочее. Ничего не показатель. И вряд ли кто-нибудь вообще знает о том, что знаю о Керне я. Даже его хваленый лучший друг.
– Элька, ну скажи! – поторопила меня с ответом Леська, так и не услышав ничего в ответ. А что я могла сказать? Я знала, почему Елис никогда не обратит на подругу внимания. И дело не только в уважении ко мне и моем
