кого попало к брату подпускать не намерен. Есть у меня к тебе пара вопросов, на которые тебе придется ответить честно.
Допрос, значит.
— Задавай свои вопросы. Надеюсь, обойдемся без игл под ногти?
Андрей рассмеялся, словно оценил удачную шутку. А я не шутила.
— Обойдемся. Зачем он тебе?
Мне все больше и больше не нравилась эта ситуация. Кто этот Андрей, черт бы его побрал? Почему Олег не остался?
— Влюбилась, — ответила я.
— Думал, ты поняла намек: не врать! Влюбилась в моего слюнтяя-братца? Не ври мне, девочка…
— Я не вру, — перебила я, стараясь не выдать волнение. — Я правда влюбилась в Олега. Что здесь странного?
— Видишь ли, — протянул Андрей. — Я в курсе, как ты гонялась за Олегом. С первых дней учебы гонялась, привлекая внимание. Знаю я таких… девушек. Допустим, я поверил, что у тебя к моему брату чувства, великая романтическая любовь и прочая чушь. И ты таскалась за ним не ради денег, а ради чувств. Раз так, то открою тебе, Светлячок, маленький семейный секрет: деньги лежат на моем счете, и никаких Айфонов, Картье и Ламборгини Олег тебе купить не сможет. Без моего разрешения. Уяснила?
«Так, спокойно, — глубоко вздохнула я, мысленно успокаивая саму себя. — Этот чудак на букву «м» решил, что я решила вытрясти из Олега ништяки. Ясненько. Только вот почему я не знала о баснословном богатстве Олега?»
— Уяснила, — кивнула я. — Обойдусь.
Андрей смерил меня насмешливым взглядом. Мужчина сидел, откинувшись на спинку стула, и постукивал пальцами по столу, сбивая меня с мыслей. Неожиданно Андрей приблизился ко мне, перегнувшись через стол, и обхватил мою шею руками.
— Если хочешь подарков — я не жадный, — тихим низким голосом произнес Андрей и легонько провел ладонью по моей щеке. — Можем прекрасно провести пару недель, только распрощайся с Олегом…
— Убери руки! — отбросила я ладонь Андрея. — Пунктик у тебя насчет денег? Засунь их себе… тьфу, у меня скоро нервный тик начнется! Не нужно мне ничего, можешь меня не проверять на продажность. Вопросы закончились?
— Не совсем. Расскажи про свою семью. Точнее, про своих родителей.
— Зачем?
— Рассказывай!
— Маму зовут Марианна, отца — Эдуард. Им пятьдесят лет. Обоим. Женаты двадцать лет, у меня есть младший брат — Артем. Живут в нашем городе, отдельно от меня…
— Почему?
— Я жила с бабушкой, так часто бывает. Родители работали и на меня им времени не хватало, — соврала я, приняв нейтральное выражение лица.
— И кем же работали твои родители?
Неужели он что-то знает? Нет, быть того не может. Я спрятала руки на коленях, и вонзила ногти в ладони, пытаясь успокоиться. Но легкая боль помогала мало — в ушах шумело, сердце бешено стучало, и я еле сдерживала дрожь.
— Они много кем работали, — пожала я плечами. — Даже не знаю кем… фрилансеры они. Лет пятнадцать назад наняли мигрантов и семечки фасовали, потом полиэтиленовыми пакетами занимались, вещи продавали… Как-то так.
Я внимательно вгляделась в лицо мужчины, стараясь прочесть по нему — знает он что-либо про художества моих родителей или нет. Если знает — не видать мне Олега как своих ушей. Но, кажется, мой ответ Андрея успокоил — мужчина не спешил ловить меня на лжи, поправлять и обличать.
В принципе, я не лгала. Мои родители правда занимались всем мной перечисленным. Только вот, кроме этого, они еще и организовывали сомнительные с нравственной и законной точки зрения бизнесы, чем очень расстраивали своих спонсоров, имевших неосторожность вложиться в очередной проект.
Попросту говоря, мои родители — мошенники. Как только я поняла, чем они зарабатывают на жизнь, я начала бояться. Боялась я того, что об этом неприятном факте узнают в школе, во дворе, и тогда хоть в петлю. Бабушка же успокаивала меня, что родители дела свои проворачивают за пределами нашего города, и я могу быть спокойна.
— Андрей Николаевич, вы всем довольны? Может, желаете еще что-нибудь? — прервал мои унылые размышления голос официанта. — Могу я предложить вам со спутницей вино? Десерт?
— Заказывай, Светлячок, — кивнул мне Андрей, но я отрицательно покачала головой.
— Я — пас, — ответила я, и из-за моего отказа официант почему-то расстроился. — Я не голодна, спасибо.
«Кусок в горло не полезет. Во так свидание!» — мрачно подумала я и, кажется, Андрей понял, о чем я думаю, и усмехнулся.
— Если хочешь — иди к своему Олегу, он послушный и далеко от кафе не должен был отойти, — приподняв бровь, сказал Андрей.
Я кивнула, попрощалась и встала из-за стола с немалым облегчением.
— Кстати, мое предложение не было проверкой, — услышала я вслед.
Оборачиваться и отвечать я не стала. Ни к чему это.
Олег, как и сказал Андрей, оказался послушным, и действительно ждал меня около кафе. Парень стоял под фонарем, и занимался крайне важным и интересным делом — подкидывал ступней камешек.
— Ну как поговорили?
Я окинула Олега недобрым взглядом, и еле удержалась от того, чтобы ответить ему русским матерным.
— Что все это значит, Олег? Ты позвал меня на свидание, и притащил на него своего брата… своего жуткого брата! Да еще и бросил меня с ним наедине. Это нормально по-твоему?
— Прости. Правда, прости, — Олег приобнял меня за талию. — Давай пройдемся?
Гулять мне не хотелось, как и видеть Олега. Но поговорить все же стоит, так что я кивнула, и мы пошли по аллее, на которой кипела обычная вечерняя жизнь: собачники выгуливали собак, подростки курили в кустах, парочки обнимались на лавочках.
А мы выясняли отношения.
— Я не мог отказать Андрею, — начал объяснять свое сомнительное поведение Олег. — Мой брат… непростой человек. Очень непростой. Понимаешь, мы рано остались без родителей, и росли мы в детских домах. В разных детских домах. Виделись мы редко, но я дико обрадовался, когда брат забрал меня. Он ведь старше… Я всем ему обязан, и в такой малости, как знакомство со своей девушкой я не мог ему отказать.
Первоначальная моя злость на парня улеглась, едва я услышала про потерю родителей. Вполне логично, что старший брат беспокоится за младшего, вот и захотел познакомиться со мной. Олег — далеко не ловелас, насколько я успела понять, девушек не меняет пачками, вот старший брат и обеспокоился.
Только вот… разве сложно было Олегу написать мне смс и предупредить?
— Я не знала про твоих родителей, — тихо сказала я, сжав ладонь Олега.
— Мне было, кажется, девять лет, когда их не стало. У отца были долги, и его убили, а мать покончила с собой. Я плохо помню их,
