Яна кивнула в знак согласия; она тоже поняла, что "лидером" был блондин.
Глава вторая
— Слушай, а что там Воскресенский? Ленка сказала ему, что замуж выходит?
— О да, — усмехнулась Яна, — обещал прийти только на регистрацию. Он, видишь ли, женился, и строгая жена не отпускает его на свадебные гулянки. А я и рада, если честно. А то как подумаю о том, чтобы целый день с ним провести…
Яна непроизвольно передернула плечами.
— Женииииился? — удивленно протянула Наташа.
— Ну а что поделать, матери не стало, а он же без поддержки не может.
— Совет да любовь! — усмехнулась Наташа, подняв бокал. — За это надо выпить.
Они сделали по глотку вина, которое принёс Алик. Вино было прохладное и очень приятное.
— Ммм, вкусно. Надо узнать, что за вино. — Наташа задумчиво провела пальцем по бокалу. — Знаешь, если честно, я рада, что он женился. Надеюсь, всё сложится у него.
— А я-то как надеюсь и рада, — кивнула Яна. — Лена говорила, он очень тяжело переживал уход матери…
Тут они заметили, что джентльмен-блондин пытается привлечь их внимание. Обе удивленно уставились на "соседей".
— Пожалуйста, девушки, поддержите только один тост. У меня событие… Может, вам заказать что-нибудь? — блондин выглядел и говорил вполне дружелюбно и безобидно.
— Спасибо, у нас есть. — Наташа указала на бокалы. — А что за событие?
— У меня внук вчера родился! — блондин не мог скрыть гордости, видимо, внук был первый. — Николай назвали, Колька, в честь прадеда, моего отца.
Яна с Наташей невольно разулыбались и от его радости, гордости, и от имени.
— Какое прекрасное имя! — Яна впервые заговорила с ними. — И редкое по нынешним временам. У меня деда тоже звали Николай.
Яна поймала взгляд брюнета, который тоже улыбнулся в ответ. Улыбка у Яны была широкая и заразительная, кажется, так ей однажды сказали в школе. Тогда она восприняла это как намёк на то, что у неё большой рот. Это потом такая внешность вошла в моду.
Они выпили за здоровье новорождённого внука, а затем продолжили соблюдение договора — "мальчики отдельно, девочки отдельно".
"Хм, внук. Сколько же ему лет? Ну никак не больше сорока пяти. Но в этом возрасте вполне возможно стать дедом", — размышляла Яна.
Брюнет выглядел максимум лет на тридцать пять. Чем-то он притягивал её, заставлял снова и снова тихонько разглядывать его. Этим Яна и занималась, слушая рассказ Наташки о поездке.
Широкие плечи, спортивные, но не до безобразия накачанные. Красивые руки с аккуратными ногтями. Шея сильная и крепкая, но тоже не излишне. Подбородок такой, какие кажутся Яне привлекательными в мужчине, — не тяжёлый, но и не смазанный. Определённый, в какой-то мере говорящий об упрямстве и твёрдости натуры. Прямой нос, не большой, но и не короткий, нормальный. Большие, очень тёмные глаза, брови широкие и чёрные. Лоб довольно высокий, чистый, только вертикальная складка между бровями. Тёмные волосы очень коротко подстрижены.
…Стоп. Почему он её разглядывает, и как давно это продолжается? Заметил ли он, как она изучала его?
Глупо смущаться, она же не девочка! И тем не менее, Яна была смущена.
Брюнет как-то напряженно вглядывался в её глаза.
"Аа, ну понятно, вот оно, понеслось. Если ляпнет про глаза, значит, ничего не будет, — мысленно загадала Яна. — Хотя с чего ты взяла, что может что-то быть, дура старая?"
У Яны была секторальная гетерохромия: правый глаз полностью серо-зелёный, а в левом половина серо-зеленая, вторая же половина — каряя.
"И тут отец инициативу перехватил, — говорила мать. — Хоть глаза мои должны быть, а всё равно его кусочек, карий".
Яна вопросительно посмотрела прямо в лицо брюнету.
— Мы встречались где-то раньше? — обратился он к ней низким, бархатным голосом, очень приятным.
— Нет, точно нет! — покачала головой Яна.
"Как сказала Наташка, я бы запомнила", — пронеслось в голове у Яны.
Но брюнет продолжал задумчиво смотреть на неё, приводя Яну в замешательство.
К реальности Яну вернул голос Наташки:
— Пойдём, проветримся?
Яна кивнула, и они поднялись со своих мест. Проходя мимо столика администратора, Наташка остановилась и что-то сказала Алику. Широко улыбаясь, тот жестом фокусника достал откуда-то пачку "Вог" и зажигалку. Наташка курила крайне редко, и сигарет дома не держала даже в тайниках. Яна не курила совсем.
— Хорошо-то как на улице! — Наташка нахмурилась. — "Однако вечер перестаёт быть томным"(с). Пора звонить Соколову.
Пока Наташа звонила мужу, чтобы он их забрал, Яна смотрела в вечернее синее небо, где с криком носились ласточки. Неужели лето пришло?
— Я ничего не понимаю в этой жизни, — ворчание Наташки вернуло Яну с небес на землю. Наташка прикурила, затянулась, и продолжила речь. — Двойные стандарты — наше всё. Приходят в ресторан, просят посадить их за стол к самым надёжным и спокойным женщинам, но уже спустя полчаса один из них сидит и думает лишь о том, с какой стороны к тебе подкатить! Стоило лишь дать слабину и один раз им улыбнуться! Хотя повод для улыбок был законный. И ты туда же, Новикова, не прошло часа, как уверяла, что никто не нужен, но стоило лишь появиться смазливой физиономии, как ты сидишь и строишь глазки!
— Я не строю глазки, никогда так не делаю! — возмутилась Яна.
— Но ты пялишься на него, и это заметно, — уже мягче возразила Наташа. — Хотя я понимаю тебя, есть на что посмотреть, очень хорош. Но Алик же нам недвусмысленно сказал — они семейные. Кстати, кольца у него нет.
— Но это ничего не значит, — отозвалась Яна. — Многие не носят кольца. Или носят в кармане.
От этой мысли ей стало вдруг неприятно: очень уж не хотелось, чтоб брюнет носил кольцо в кармане.
— А что он тебе говорил?
— Спрашивал, не встречались ли мы раньше.
— Фууу, как неоригинально!
— Знаешь, мне показалось, это не способ завести беседу. Может, я и вправду кого-то напоминаю ему, вот и смотрит, — задумчиво пробормотала Яна.
— Там дискотека, кажется, пойдём танцевать!
И Наташка повлекла Яну в зал, на танцпол, не дав додумать мысль.
Наташка права, это нужно прекращать. Неприятная ситуация.
Спустя несколько танцев, они уже хотели вернуться за стол, но когда Наташка возвращала сигареты, Алик попросил:
— Дива, спойте!
Обычно, выбираясь в "Легенду", они не задерживались до караоке. Чтоб гости охотнее пели, большинству необходимо было достичь определённых кондиций, и караоке начиналось ближе к полуночи.
Наташа и Яна петь умели и любили, им для пения не нужны были никакие "кондиции". Обе когда-то окончили музыкальную школу, а Наташка занималась вокалом с раннего детства, ещё когда жила в Казани. В школе ни одно мероприятие не обходилось без их выступления.
В "Легенде" они пели несколько раз, тут было хорошее караоке с качественными минусовками и большим выбором песен. И хитрый Алик это запомнил, видимо.
Наташка задумчиво посмотрела на Яну:
— Ну что, зажжём что ли?
— Давай.
Они подошли к стойке возле аппарата караоке, недалеко от пульта, за которым сидел диджей. Листая список, Наташка рассуждала:
— Надо что-то летнее, лёгкое, танцевальное. Вот, — и она показала список Яне.
Они выбрали композицию "Растай" дуэта "Лето". Сама песня была обыкновенной, но когда-то им очень понравился клип, а особенно актёр, игравший капитана. Они однажды пели уже эту песню дома у Наташки на каком-то празднике.
— Так, — быстро говорила Наташа. — Первые четыре строчки я, вторые ты, припев вместе, я уйду выше на терцию. Второй куплет короткий, потому, начиная с него, поём вместе.
Яна кивнула. В музыкалке она пять лет просидела в альтах, Наташа же творила почти чудеса.
Диджей, рыжий парень, подмигнул им, а они встали недалеко от его пульта, но так, чтоб музыка не оглушала, чуть в стороне. Весь зал был как на ладони. Заиграла музыка, Наташа вступила. Потом была очередь Яны, и когда она пела строки: "…Холодным пасмурным днём согрею сердце твоё", вдруг ясно увидела, как таращатся на них их "соседи" по столику. От их чистого изумления, почти оторопи, обе "певицы" пришли в восторг. Когда песня закончилась, зал взорвался аплодисментами. Хитрый Алик торжествующе улыбался, а диджей показал им большой палец — "Супер!".
