– Не двигаться, Форрестол. Вставайте и идите вперед.
Эта фраза и выражение лица были взяты напрокат из какого-то второразрядного вестерна.
– Во-первых, моя фамилия Форрестер, а во-вторых, что это значит? – Я пыталась говорить спокойно и в то же время грозно. Но не слишком преуспела.
– Предстоит скачка, юная леди. Так что двигайтесь поживее, но не привлекая к себе внимания. – Он продолжал нести вздор, однако к моим ребрам было прижато дуло! Черт меня дернул связаться с Джо. Польстилась на сто двадцать баксов в день, чтобы схлопотать пулю за здорово живешь… Что будет с Самантой? – Быстрее, быстрее. Это…
Он крался рядом, а я лихорадочно разыскивала взглядом Джо. Суматоха продолжалась. Руки, ноги, пролитая вода… Крис привел меня к лошадям и принялся отвязывать одну из них от задка трейлера, по-прежнему не опуская пистолета.
– Черт побери, прекратите дурачиться! Комедия окончена. – По крайней мере для меня.
– Напротив, все только начинается. – Он увидел валявшийся на земле мегафон, поддел его ногой, подбросил в воздух и поймал, умудрившись не выпустить из рук ни поводьев, ни пистолета. Казалось, Крис точно знает, что делает. С его лица не сходила ослепительная улыбка. К черту эту улыбку! С меня достаточно. – Бруно! – громыхнул мегафон. – Около восьми заедешь за мной к «Уотсону» в Болинас. – Кто-то в толпе помахал рукой, и в ту же секунду дуло больно ткнуло меня в бок. Кто такой Уотсон? Почему около восьми? Сейчас всего лишь начало второго. Что он задумал? – Садитесь. Умеете ездить верхом? – Взгляд у него стал тревожным, как у мальчишки, получившего в подарок ружье без патронов.
Умею. Но ничего смешного в этой истории не вижу. У меня дочка, и если вы выстрелите, то многим испортите жизнь! – Это звучало ужасно мелодраматично, но ничего другого тогда мне в голову не пришло.
– Учту, – только и ответил он.
Я забралась в седло, радуясь, что не сняла ботинок. Что дальше? Он уселся позади, не отводя пистолета, и погнал лошадь сначала быстрой рысью, а затем коротким галопом. Меня вновь охватило беспокойство. Вдруг пистолет выстрелит сам собой? Вдруг лошадь сломает ногу в этих безлюдных горах?
Через минуту мы были далеко от места съемки и оказались в таком сказочно прекрасном уголке, что я охотно полюбовалась бы им, если бы ехала на машине. Но лошадь совсем другое дело. Черт с ними, с этими красотами. И тут меня затрясло от злости на ненормального мальчишку, играющего моей жизнью. Сопляк, выскочка, лезет на рожон, хиппи несчастный! Скотина, думает, ему все позволено – срывать съемки, притворяться мертвым или упавшим в обморок, стрелять в меня… Нет уж, дудки! Я собралась с силами. Сейчас как дам – и сброшу его с лошади! Но стоило повернуться, и в лицо тут же ударила струйка холодной воды. Водяной пистолет… Так вот что упиралось мне в ребра!
– Ах ты, подлый, гнусный… – зашипела я, пытаясь протереть глаза. – Дерьмо такое! Я думала…
– Молчать! – Он брызнул мне прямо в рот, и я затряслась от хохота. Нет, к Кристоферу Мэтьюзу эти эпитеты не подходили!
Лошадь давно стояла на месте, но я поняла это только тогда, когда наконец протерла глаза. Со скалы открывался вид на безбрежный Тихий океан.
– Красиво, правда?
Лицо его было безмятежным, как у отдыхающего ковбоя. Озорной ребенок куда-то исчез. Я кивнула и засмотрелась на волны. Вот она, страна, в которую я стремилась всю жизнь! Безумная скачка по горам и приставленный к спине пистолет остались позади, и я зачарованно следила за парившей над водой птицей, мечтая присоединиться к ней.
Крис медленно повернул меня лицом к себе и поцеловал. Это был долгий, нежный, крепкий поцелуй. Поцелуй не свихнувшегося мальчишки, а мужчины.
Когда наконец мы оторвались друг от друга, он довольно улыбался.
– Вы мне нравитесь, леди. Как, вы сказали, вас зовут?
– Иди к черту!
Я забрала у него поводья, велела держаться покрепче и сама стала править лошадью. Наверное, это единственное, что у меня неплохо получалось. Я научилась ездить верхом в пять лет. Дух захватывало от скачки по безлюдным горам. Красивая длинноногая кобыла, красивый парень, хоть и с большим приветом…
– Ладно, торопыга. Править ты умеешь. Но, скажи на милость, куда ты собираешься ехать?
Я хмыкнула и покачала головой. Разметавшиеся по ветру волосы хлестнули его по лицу, однако Крис не обратил на это внимания. Волосы у него были немногим короче моих.
– Итак, куда же?
Почем я знаю? Мы находились в его краях. Я здесь всего лишь гостья. Счастливая гостья.
– Тогда едем в Болинас. Сейчас назад, к дороге, а потом направо. Только, ради бога, не упади в воду. Я не умею плавать.
– Опять врешь!
Все же я последовала его совету, заставила лошадь спуститься и трусцой пробежать до нужного поворота.
– Теперь направо.
Крис дернул поводья, я попыталась в отместку шлепнуть его, но в ухо мне уже смотрел водяной пистолет.
– Знаете, кто вы такой, мистер Мэтьюз? – спросила я, пытаясь перекричать ветер. – Что-то вроде геморроя. И хулиган в придачу.
– Именно так меня и называют. Эй, теперь направо, а потом налево!
Машин на дороге почти не было, и я пустила лошадь вскачь. Мне начинал нравиться этот лохматый оболтус с водяным пистолетом. Он крепко держал меня за талию, и его бедра прижимались к моим.
– Сюда?
Мы находились в неописуемо прекрасном месте. Видно, берег был совсем рядом, но его заслоняли буйно разросшиеся деревья.
– Скачи прямо. Сейчас ты кое-что увидишь.
И я увидела. Длинная полоса песчаного пляжа, море и бухта с таким же чудесным пляжем на противоположном конце, в паре миль от нас. А дальше снова горы, спускающиеся к самому морю. Незабываемое зрелище.
– Ухты!
– Здесь Болинас, а там – Стинсон-Бич. Плавать умеешь?
Видимо, выражение моего лица его удовлетворило. Крис спрыгнул с лошади и протянул руки. Только оказавшись с ним рядом, я поняла, как он высок. Во мне было пять футов семь дюймов, а в нем по меньшей мере шесть и три[3].
– Я-то умею, а вот ты нет. Забыл?
– Ничего, я научусь.
У меня возникло смутное подозрение. Что он задумал? Крис сбросил куртку, ботинки и принялся стаскивать с себя рубашку. Что дальше? Джинсы? А вдруг он на этом не остановится?
– Что смотришь?
– Сначала ответь, что ты делаешь?
Он прекратил раздеваться и уставился на меня.
– Я думал вместе с лошадью переплыть бухту – тут совсем недалеко – и совместить приятное с полезным. Снимай одежду, я привяжу ее к седлу.
Ага… Понятно. Приятное с полезным. С полезным, говоришь? Ну ладно…
Я завязала волосы узлом, сняла куртку, ботинки, рубашку, джинсы… и трусики. На пляже было безлюдно. Апрель стоял теплый, но днем во вторник мало кому придет в голову купаться, так что в Болинас, кроме нас, не было ни души. Мы с Кристофером Мэтьюзом стояли лицом к лицу совершенно обнаженные и блаженно улыбались. Казалось, лошадь сильно интересовало, что будет дальше. Меня, впрочем, тоже. Интересно, что предпримет Крис? Набросится на меня, изнасилует, брызнет в лицо из пистолета или придумает что-нибудь новенькое? Он человек непредсказуемый. Но все оказалось намного проще. Крис деловито привязал мою одежду к седлу и повел лошадь к воде. Когда всех троих коснулись холодные волны, он даже не охнул, только обернулся и посмотрел, что со мной. Я держалась молодцом. Вот только зад сразу отмерз, но легче было умереть, чем признаться в этом. Я нырнула, надеясь, что под водой окажется теплее, и поплыла вслед за Крисом к противоположному берегу. Оказавшись на поверхности, я улыбнулась и поглядела на хулигана через плечо. Невероятная история: я в Калифорнии, переплываю бухту наперегонки с лошадью и чокнутым молодым киношником! Неплохо, миссис Форрестер, совсем неплохо…
