— Просто! — перебила Марина.
— Что?
— Просто и необходимо перечеркнуть годы, проведенные с тобой!
— Но почему?
— Потому что по твоей милости я превратилась в гадюку! Потому что ты брал деньги с Джотто! Потому что из-за тебя я несколько столетий черт знает где прозябала!
— Ничего не понимаю! Какая гадюка, какой Джотто? Ты сошла с ума?
— Если бы! Я знаю один сумасшедший дом, там отличная компания подобралась. Но меня, боюсь, не примут.
Марина положила трубку. Достала крючок, шерсть и принялась вязать покрывало.
2004 г.Ученик шестого класса Вася Клёнов получил за диктант по русскому «двойку». Классный руководитель красными чернилами написала в дневнике: «Обращаю внимание родителей! Оценки Васи по русскому языку в четверти: 3, 2, 3, 2, 2. Необходимо принять меры!»
Какие меры последуют, ясно. «Компьютер не включай, к телевизору не подходи, на улице не гуляй — пока не подтянешь русский». А он не подтягивается! Мама советует: «Если сомневаешься, какую букву поставить, напиши рядом два слова с разными буквами, сразу увидишь правильный вариант». Не помогает. Вот он пишет: «магазин» и «могозин». И как верно? Оба слова кажутся Васе одинаково возможными. С запятыми и другими знаками препинания вообще мрак. Кто их только выдумал? Враг детей и всего человечества в целом.
То ли дело математика. Точный и интересный предмет, с русским, у которого на одно правило двадцать исключений, не сравнить. С помощью математики Вася и решил переключить внимание родителей. Отсрочить час расплаты и завтра сходить с ребятами на каток.
Вечером мама спросила:
— Что за диктант получил?
— Учительница еще не проверила, — соврал Вася.
— А почему, сыночек, ты грустный?
— Задачку не могу решить. Вроде чепуховая, а не выходит.
— Говори свою задачку, — благодушно сказал папа.
— Номер в гостинице стоит тридцать рублей, — начал Вася.
— Таких цен давно нет, — перебила мама.
— Это условно, чтобы маленькие числа использовать. Номер сняли три мужика, каждый заплатил по десятке. Хозяин гостиницы решил предоставить им скидку, за двадцать пять рублей сдать номер. Вернуть пять рублей мужикам попросил сына. Поскольку пять на три не делится, пацан два рубля стырил, а вернул мужикам три рубля.
Вася замолчал.
— И дальше? — спросил папа.
— Все.
— Какой вопрос-то? — удивилась мама. — Что требуется узнать?
— Сами посчитайте. Было тридцать рублей, ведь мужики сдали по десять, им вернулось по рублю, то есть в итоге они заплатили каждый по девять. Девять на три — двадцать семь. И два рубля у пацана. Двадцать семь плюс два — двадцать девять. Куда рубль делся?
— Погоди! — нахмурился папа. — Почему не сходится? Давай сначала. Значит, было тридцать рублей…
Вася повторил задачку.
— Может, мальчик рубль спрятал, но не признается? — предположила мама.
— Тогда бы отразили в условиях, — почесал затылок папа. — Еще раз. Двадцать семь рублей у мужиков. Два — у пацана. Где рубль?
— Это и требуется узнать, — пожал плечами Вася.
Мама Васи, которую звали Светланой, очень нервничала в ситуациях, когда подрывался авторитет Васиного папы, которого звали Петром. Света имела обыкновение превозносить таланты мужа и шла на лукавые хитрости, чтобы замаскировать его недостатки. Если перед глазами у мальчика нет достойного примера отца, считала Света, то из ребенка может вырасти малодушный или, хуже того, подлый человек. Эта политика, с одной стороны, создавала для Петра трудности — постоянно находиться на высоте под требовательным взором жены было непросто. С другой стороны, Света покрывала преступления, за которые другая жена плешь проела бы.
Например, приходит Петя домой сильно выпивши и сильно грязный (по дороге упал в глубокую лужу, выплыть удалось не сразу).
— Па-ап! — таращит глаза сын.
— Ах, Петя! — восклицает супруга. — Ты опять сражался с хулиганами? Защищал бедную старушку или несчастную девушку?
— Стршку, — заплетающимся языком подтверждает Петр, с одежды которого стекает на пол грязная вода.
— Пап, правда? Ты дрался? — восхищенно переспрашивает Вася.
— А то! — гордо вскидывает Петр нетрезвую голову.
Семейная жизнь Петра заключалась в балансировании между идеалом, которым он обязан представляться в глазах жены и сына, и разгильдяем, чьи выходки легко прощаются и покрываются. Не перебрать с идеальностью или с разгильдяйством, не вынудить Свету поставить окончательный штамп — было главной заботой Петра. Как, впрочем, и любого другого женатого мужчины, который мечтает о том, чтобы жена видела в нем царя небесного, но не видела забулдыгу, лентяя и обманщика. О том, чтобы видели просто нормального человека, почему-то не мечтают.
Детская задачка, условия которой казались элементарными, но только на первый взгляд, могла основательно поколебать авторитет родителей, что самое печальное — отцовский авторитет. Петя хмурился, решая в уме, Света нервно дрыгала коленкой, Вася терпеливо ждал, когда ему подскажут решение.
Света очень удивилась бы, скажи ей кто-нибудь, что ее последующему действию учат разведчиков в шпионских школах, менеджеров — на дорогущих курсах по методике ведения переговоров, да и всех тех, кому по роду службы приходится пускать пыль в глаза. Света никогда не хотела быть шпионкой, никаких престижных академий не заканчивала, а только медучилище. Пыль в глаза пускать ей, старшей лаборантке, — преступно, ведь человек сдал кровь, чтобы диагноз узнать, то бишь количество лейкоцитов и скорость оседания эритроцитов.
Итак, до хитрого способа переключения внимания собеседника Светлана дошла своим умом, интуитивно.
— Вася, что ты пристал со своей задачкой? — сказала она как бы в досаде. — Потом папа тебе решение скажет. Надо, сынок, и своим умом жить! Сейчас наш сериал по телевизору будут показывать. А ты иди к себе в комнату, позанимайся русским дополнительно.
Вася с удовольствием отбыл и, конечно, не учебник русского языка штудировал, а в компьютерные игры резался.
Петя и Света смотрели сериал, на который хитрые телевизионщики подсадили их как наркоманов на героин. Вроде ерунда, примитив, несостыковки, небывальщина, после просмотра плюешься. Но завтра в назначенный час ты снова у телевизора. Надо же все-таки увидеть, как бравый следователь поймает главаря глубоко законспирированной банды, щупальца которой на десятой серии в правительство протянулись. И вернется ли к мало оплачиваемому следователю жена, изменившая с вальяжным олигархом?
