Ольга Горовая - Фраппе из снежного прошлого

— Лучше дай мне какое-то поручение, или мы явно забудем о хлебе, — сипло и предельно откровенно предупредил он Дарю, снова принявшись целовать ее затылок.

Казалось, что она заколебалась. Но потом, с несколько разочарованным вздохом, повернула лицо к нему.

— Надо масло растопить, — с явным сожалением протянула Даря, и выражение ее глаз стерло в его разуме все сомнения касательно позиции Дари о происходящем.

Она хотела его. И не планировала останавливать Игоря. Только и хлеб собиралась испечь.

С этим у Игоря проблем не было.

Кажется.

Во всяком случае, он напомнил себе, что после семи лет ожидания, не умрет, если потерпит еще час. С надеждой, что не ошибся в таком выводе, Игорь послушно отошел к холодильнику за маслом, напоследок крепко поцеловав Дарю в припухшие губы.

Что Даря могла сказать с уверенностью, так это, что она послушно выполняла указ Игоря. Какое волнение о тесте? Какой там страх, что что-то не выйдет? Пффф…

Все, о чем она была в состоянии думать в данный момент — это его губы, его руки и его тело, которое находилось так близко.

Немного горьковатый аромат одеколона Игоря, такой знакомый и родной, обволакивал ее в жарком воздухе кухни, дурманя голову и будоража все чувства. А Даря даже уменьшить огонь в духовке не могла — ей же надо было, чтобы тесто хорошо подходило.

Задыхаясь от желания, которое он разбудил в ней, ощущая, как дрожат руки, рассыпая муку на опару, Дарина размышляла над тем, что ни один другой мужчина так и не сумел добиться от ее тела подобного отклика. Чтобы от нескольких поцелуев она напрочь забывала кто такая и где находится. Впрочем, с Игорем подобная забывчивость не казалась страшной.

Даже сейчас, после настолько длительного перерыва, только начав выстраивать хрупкие мостики между ними, Дарина ощущала себя совершенно защищенной и умиротворенной рядом с ним. Игорь не был тем мужчиной, от которого стоит скрывать и прятать собственную уязвленную и израненную душу. Он не пренебрег бы ее чувствами и болью, попроси Дарина времени, у нее не имелось в этом сомнений. Игорь всегда являлся ее стеной и убежищем, единственным мерилом покоя и счастья, настоящей любви между двумя людьми, которое только имелось у Дари.

И в данный момент ей хотелось просто скорее закончить все, что они делали в этот момент, и продолжить то, что обоих заставляло следить за каждым движением другого.

— Думаешь, без чашки будет удобней? — вопрос Игоря, заданный с некоторым сомнением, заставил Дарину растерянно посмотреть на то, что именно она творит.

Погрузившись в переживания и чувства, которых не ощущала так долго, она напрочь забыла о какой-то там мерной посуде. И неосознанно сыпала муку в миску пригоршнями, второй рукой размешивая тесто.

— Ой! — ее растерянность, видимо, послужила для Игоря ответом на вопрос.

Он подошел к ней ближе и обнял.

— Не волнуйся, — тихо и спокойно проговорил Игорь ей в ухо. — Может, так и правда лучше, ты сможешь насыпать столько муки, сколько надо для этого теста, и не будешь волноваться, все ли в порядке с твоей мерой, — он лукаво подмигнул ей.

Дарина улыбнулась, поняв, что когда он рядом — нет ничего сложного. И не важно, что именно они делают. С Игорем она готова была на все, и страх поражения, неуверенность, что Даря не способна к чему-то — уходили из ее души, сменяясь тихим счастьем и любовью к этому невероятному, слишком доброму и такому великодушному мужчине.

— Ну, — она вздохнула и улыбнулась. — Ничего другого, похоже, все равно не остается, — признала Даря и потерлась щекой о его шею, чувствуя, как сжимается все внутри от его жадного, резкого вдоха. Если честно, ей казалось почти чудом то, что Игорь все так же сильно, как и когда-то, хотел ее и не скрывал своего желания от Дарины.

— Даря, — его голос изменился. Стал таким глубоким, что она непроизвольно выгнулась, словно стремилась впитать этот звук каждой клеточкой. — Ты не подумай, что я угрожаю, — с хриплым смешком проговорил Игорь. — Но если ты не закончишь с этим тестом за пять минут — то лучше сразу прекращай. Дольше моей выдержки не хватит, — сипло предупредил он. — Я слишком сильно хочу тебя, — его рука скользнула под подол ее платья, и жадно сжала бедро Дарины, притянув ее ближе.

Миска звонко зазвенела по столешнице, когда Дарина задела ее ладонью, пытаясь найти опору в столе. Колени подогнулись, а пульс зачастил так, что заглушал в ушах все иные звуки.

Как, спрашивается, после такого заявления, можно месить хоть какое-то тесто?!

— Ну так что? — все тем же тоном, от которого Дарина совершенно теряла связь с реальностью, уточнил Игорь, щекоча своим дыханием кожу ее шеи.

Она уже открыла рот, чтобы ответить, что всегда может начать заново с его помощью, когда ее глаза скользнули по миске. С некоторым удивлением, которое, впрочем, сильно гасилось возбуждением, разжигаемым близостью и ласками Игоря, она поняла, что кажется впервые замесила тесто, которое ни к чему не липло, а спокойно лежало в миске красивым и аккуратным колобком.

— Думаю, мы уже закончили с ним, — дрожащим голосом констатировала Дарина.

И, накрыв миску первым попавшимся под руки полотенцем, обернулась к Игорю, со всей своей страстью обняв его за шею.

Довольно усмехнувшись, он алчно впился в ее рот, еще крепче сжав руки на теле Дарины. Ни одного из них не волновало, что оба были в муке. Все, что поглощало их мысли — это стремление стать еще ближе, сплавиться друг с другом настолько, насколько это вообще возможно для двух человек.

Тяжело глотая воздух в кратких перерывах между поцелуями, цепляясь пальцами за петли его сорочки, почти отрывая пуговицы, Дарина отчаянно стремилась добраться до тепла кожи Игоря. Несмотря на всю жару в кухне, ей казалось, что ее трясет от холода без этого ощущения.

Из его горла вырвался низкий одобряющий звук, заставивший кожу Дари покрыться мурашками. Внизу ее живота натягивалась, сворачивалась тянущая, болезненно-сладкая истома, заставляя сердце стучать все чаще, и тянуться к любимому. Игорь подхватил ее под попку, усадив на стол так, чтобы их лица оказались вровень, и хозяйским, властным жестом стянул платье с плеч Дарины.

Уже утратив понимания того, кто они и где, она с радостью выгнулась навстречу его рукам и губам, подставляя нежную кожу потяжелевшей груди под ищущие губы Игоря.

Но он не спешил.

Обхватив груди Дари ладонями, так нежно, словно боялся причинить ей боль, Игорь с протяжным вздохом просто жадно смотрел на нее, такую растрепанную, обнаженную до талии, и казалось — не мог наглядеться.

— Какая же ты красивая, — почти с благоговением выдохнул он, дразня ее соски поглаживанием своих пальцев. Так, что Даря всхлипывала, ощущая кожей каждую трещинку и потертость его ладоней. — Еще красивее, чем раньше, — он медленно наклонился и потерся щекой о ложбинку между грудями Дари. Нежно поцеловал кожу, все уверенней приближаясь к уже напрягшейся темной горошине соска.