Когда руки Грэм остановились, Анна тихо спросила:
– Ты меня видишь?
Грэм ласково улыбнулась. – Да.
– С тобой я чувствую себя красивой, – смущенно призналась Анна.
– Ты красивая, Анна. – Ответила Грэм и нежно ее поцеловала.
Анна улыбнулась, затем лениво потянулась, пытаясь развеять опьяняющую негу, вызванную прикосновениями Грэм. Поместив руку на живот Грэм, она почувствовала, как мышцы сократились под ее пальцами. От такой близости с Грэм ее возбуждение не проходило. Для нее это был новый опыт, один из тех, от которого захватывает дух.
Грэм, всегда все чутко чувствующая, вопросительно приподняла бровь.
– В чем дело?
– Я хочу увидеть всю тебя, – ответила Анна, потянув Грэм за рубашку, и запустив пальцы под легкую материю. Она погладила напрягшиеся мышцы и скользнула рукой за пояс льняных брюк, ее пульс участился, когда Грэм встрепенулась и слегка застонала от ее прикосновений.
– Позволь мне прикоснуться к тебе, – продышала Анна в шею Грэм.
Потребность обладать этой загадочной женщиной в эту минуту была столь же мощной, как необходимость быть взятой ею всего несколько часов назад.
Грэм вспыхнула, но слегка приподнялась и начала расстегивать рубашку. Сбросив мягкую ткань со своих плеч, она потянулась к молнии на брюках, но рука Анны остановила ее.
– Позволь мне. – Прошептала Анна.
Грэм приподняла бедра, и Анна сняла с нее остатки одежды.
– Боже, ты так прекрасна, – выдохнула Анна, не отрывая глаз от длинных форм Грэм.
Медленно, насколько только возможно, Анна принялась изучать Грэм, уделяя внимание каждому изгибу и каждой впадинке на ее теле, исследуя ее руками и губами. Анне хотелось растянуть этот момент как можно дольше, и даже когда дыхание Грэм участилось и ее тело взволновалось под ласками Анны, она продолжала делать все медленно. Наконец, ее губы начали неспешный спуск вниз. Поцеловав шею и подразнив каждый сосок, она приблизилась к трепещущему животу.
Грэм раскрывалась перед ней. Изогнувшись, она подалась навстречу ласковому языку. Было слышно, как у Грэм перехватило дыхание, когда губы прикоснулись к ее набухшему центру. Она мягко застонала, а ее пальцы утонули в волосах Анны.
Анна никогда раньше не ощущала такой нежной энергии. Она трепетала от того, что была способна доставить удовольствие женщине, которая подарила ей столько наслаждения. Ее язык ласкал каждую складочку, двигаясь в одном ритме со своей возлюбленной. Вкус Грэм пьянил ее.
– Анна, любимая, – отрывисто прошептала Грэм, наконец, позволяя безудержному давлению прорваться наружу. С глубоким стоном она схватила Анну за руки и изогнулась навстречу ее губам.
Анна с трудом слышала ее сквозь собственные стоны бушующего в ней желания. Она чувствовала каждую волну, сотрясающую тело Грэм, и не отпускала ее стройные бедра, пока Грэм не стихла. Если бы Грэм не позвала ее по имени, она бы с радостью осталась там, переполненная чувствами и позабыв обо всем на свете.
В конце концов, руки Грэм нежно потянули ее вверх.
– Иди ко мне, – прошептала Грэм, – позволь мне почувствовать тебя.
Анна прилегла рядом, ее сердце сжалось, при виде слез на щеках Грэм. Казалось, оно сейчас разобьется на мелкие кусочки. Ей хотелось стереть боль, которая так давно мучила Грэм. Нежно утерев слезы, она поцеловала шрам над бровью и прикоснулась губами к полупрозрачным векам Грэм. Она слышала глубокий выдох Грэм и видела, как ее губы раскрылись в безмолвном удовольствии.
– Я даже представить себе не могла, что можно испытывать такие чувства, – прошептала Анна, уткнувшись Грэм в шею. – Это куда больше, чем способно вынести мое сердце.
Грэм нежно ее ласкала, пока Анна снова ускользала в сон. Она еще долго лежала в тишине, пытаясь уловить каждое свое ощущение, каждый звук, каждый запах Анны. Она наполнила ею свое сердце, душу и память.
Наконец она поднялась с кровати и наклонилась, чтобы поцеловать спящую женщину.
– Ты прекраснее любой музыки, которую я когда-либо слышала, – прошептала она.
***
Солнце взошло над Ярдли, но красота смены красок не трогала сердце женщины, стоявшей высоко над морем. Морской бриз трепал ее волосы и несколько локонов накрыли ее глаза, но она не поднимала руки, чтобы убрать их. Слезы на ее лице были не от ветра, равно как и дрожь в ее теле не от пробирающего холода. За долгие годы заточения она не чувствовала себя более одинокой, чем сейчас. Ее защита пала, а сердце растаяло от нежных прикосновений женских губ. Она с пугающей точностью помнила каждое ощущение, страстное желание и чудесное единение душ и тел. С такой же точностью она помнила и полное опустошение, после того как ее бросила Кристина. Страшно было подумать, что рано или поздно уйдет и Анна.
Сколько бы она ни старалась, у нее не получалось вытеснить воспоминания о прошлом из своих мыслей. Она абсолютно точно знала, что второй раз не переживет эту боль. Несмотря на годы, ее раны все еще кровоточили, и она не могла побороть свой страх. Она не искала этой любви, на самом деле она пряталась от любой возможности ее встретить.
Она плакала из-за того, что сделала, и о том, что должна сделать. Наконец, она вернулась в дом, чтобы дождаться пробуждения Анны и решить свою судьбу.
Проснувшись, Анна почувствовала, что лежит одна.
– Грэм? – позвала она.
– Я здесь, Анна, – отозвалась Грэм со своего места у окна. – Как ты себя чувствуешь?
Анна перевернулась на спину и, приподнявшись на кровати, внимательно посмотрела на Грэм. Она научилась распознавать настроение Грэм по ее позе и по малейшим изменениям в ее голосе.
– У меня все болит, но ничего серьезного, – настороженно ответила она.
– Хорошо, – Грэм сделала глубокий вдох. Она собиралась произнести самые трудные в ее жизни слова. – Анна, нам нужно поговорить о том, что произошло прошлой ночью.
Анна закрыла глаза, все внутри нее сжалось. Прошлой ночью она ни о чем не думала, она лишь знала радость от близости с Грэм. И сейчас ей не нужно было думать, чтобы понять, что прикосновения Грэм действуют на нее, как ничто и никогда в этой жизни. И не нужно было слов, чтобы уловить состояние пьянящего экстаза от любви к этой женщине. Она все еще чувствовала на себе руки Грэм, а ее тело реагировало при одном лишь взгляде на нее. Она любила ее, более страстно, чем догадывалась, что это возможно. Грэм Ярдли пленила ее, нарочно или случайно, пленила ее сердце, тело и душу.
– Не нужно ничего говорить, Грэм, – ответила Анна. – Эта ночь с тобой была самым прекрасным из всего, что когда-либо случалось со мной. Никто еще не прикасался ко мне…
