– Я и теперь не понимаю, почему нельзя было купить землю только у тех, кто хотел продать, а прочих оставить в покое.
– Ты одна и есть «прочие», – сконфуженно усмехнулся Дик. – Я тут было зацепил одного покупателя. Но пока я не владею всем Перешейком, он не заинтересован в покупке.
– Уж не та ли это община, о которой ты говорил? – с невинным видом поинтересовалась Мэгги.
Дик внимательно изучал свой безукоризненный маникюр.
– Что ж, возможно, я слегка переусердствовал, слишком давил на тебя. Но ты должна знать, Мэри Маргарет, что я никогда и в мыслях не имел тебя обидеть. Если бы я только мог предположить… – Дик расстегнул пуговицу воротника и ослабил узел дорогого шелкового галстука. – Ну да теперь все в прошлом. А. Б, уволен. Я распорядился, чтобы к моему возвращению в офис он очистил стол.
Мэгги вздохнула.
– А ведь казался таким приятным. Да, был несколько туповат и жмотничал, когда дело касалось поставок дров арендаторам, но в целом был довольно мил.
– Мда. Как я уже сказал, все в прошлом. И если твоя старая развалюха тебе по-прежнему до-" рога, так и быть, живи. Мы ведь друзья, а это главное.
Кто бы спорил.
Вечером позвонил Сэм, и Мэгги рассказала, как ей удалось поймать негодяя, так сказать, с поличным!
Сэм в свою очередь поведал, как Диди, племянница его секретарши, умудрилась в один день опрокинуть картотечный шкаф, рассыпав по полу все четыре ящика с бумагами, содержащими важный отчет, наступить на его часы и вывести из строя систему автодозвона. И это был ее первый день на службе.
– Наверное, это ее первая работа. Она просто нервничает.
– Она нервничает! Я в ее присутствии и шагу не могу ступить. Боюсь, как бы что не обрушилось мне на голову.
Мэгги рассмеялась, и Сэм наконец-то тоже хмыкнул.
– Сэм, не позволяй никому даже дышать на тебя, – предупредила она. Ей хотелось поторопить его, попросить поскорее закончить все дела и вернуться к ней, но она не решалась. Для нее все было внове.
– Не забудь проведать Принцессу и малышей.
– Они уже дома. И Генри тоже. Мне осталось только еще раз свозить их на уколы, и все будет в порядке.
– Мэгги, я…
Она сжала трубку так, что даже пальцы побелели. Скажи это! Скажи, чтобы я наконец смогла поверить, что все происходящее с нами – правда!
– Мэгги, я думаю, что смогу к пятнице все закончить. Надеюсь, что к вечеру буду.
– Замечательно. А я раздобуду рыбы к ужину. Ее голос звучал ровно и спокойно, но ладони взмокли от пота. Когда она была ребенком, Джубал учил ее ценить каждое мгновение жизни, ибо оно, промелькнет и вернуть его невозможно. Теперь же ей хотелось подстегнуть стрелки часов, чтобы поскорее пришла пятница. Она прибрала дом, вычистила двор, ощипала с клумбы мертвые листья. В четверг она поехала в Мантео и купила атласной ленты, чтобы повязать щенкам бантики. Бантики не продержались и пяти минут. Принцесса получила в подарок новенький ошейник, который тщетно пыталась сорвать. Теперь по крайней мере от нее пахло кедровой хвоей, которой была набита ее подстилка, а не собачьим дезодорантом.
В пятницу Мэгги вымыла волосы, прополоскала их лимонной эссенцией и высушила на солнце. Потом приняла пенную ванну и обработала ноги. Благоухая лосьоном и увлажняющим кремом, она уселась перед зеркалом и нахмурилась, заметив намечающиеся вокруг глаз морщинки. Она дала себе слово чаще носить солнечные очки.
От идеи приготовить на ужин рыбу она отказалась и решила щегольнуть единственным известным ей блюдом – тушеным цыпленком с рисом. Горожанкой Сэм ее еще не видел.
Вино не успело охладиться, а цыпленок еще томился в бульоне, когда Мэгги услыхала, как подъехал «ровер». Ее сердце бешено застучало, и она несколько раз медленно и глубоко вздохнула. Не надо спешить, уговаривала она себя. Нужно встретить его холодно и любезно. Их ждет приятный ужин, за которым они спокойно и объективно все обсудят.
В окно Мэгги увидела, как из «ровера» показалась длинная нога Сэма. Он повернулся, чтобы достать с заднего сиденья сумку. Где же ее холодность? Увы, но один взгляд на его стройное, – ладное тело – и от спокойствия не осталось ни капли.
Улыбаясь, он взлетел на заднее крыльцо, и она заставила себя оторваться от окна и притвориться, будто все ее внимание принадлежит цыпленку, кипящему в винном соусе.
Успокойся, уговаривала она себя. Сохраняй хладнокровие.
Отпирая дверь, она чувствовала, как дрожат ее руки. Миг, что они смотрели друг на друга, длился целую вечность, а потом она оказалась в его объятиях.
– Я все думал: вот приеду, а ее нет, ее никогда не было, она просто явилась ко мне в мечтах – мечтах о совершенной женщине, – бормотал Сэм, зарываясь лицом в ее волосы.
– О Сэм, если бы ты только знал… Как я корила себя за то, что осмелилась мечтать. Я все выискивала свои промахи – где я должна была остановить себя и не допустить…
– Я, может быть, заразился гриппом, а сейчас, наверное, заражаю тебя, но не приехать не мог. Боже, Мэгги, как я люблю тебя!
Он прижал ее к себе, и его руки блуждали по ее спине, плечам, бедрам, словно он хотел убедиться, что она тут, рядом, что она существует.
– Сэм, я люблю тебя, – выпалила она. – Все это так глупо, я знаю, и я обещала себе не давать воли чувствам, но…
– Милая моя, дай себе волю. Я тебе помогу. Он целовал ее долго и жадно, вложив в поцелуй всю тоску исстрадавшегося одиночества, всю надежду.
– Теперь ты меня точно заразил, – сказала Мэгги, когда смогла наконец говорить.
– В таком случае нам обоим рекомендован длительный постельный режим.
Сэм сжимал ее так крепко, что она едва дышала. Потом отпустил и окинул взглядом с головы до ног.
– Как я люблю высоких, взбалмошных, чувственных женщин!
– Взбалмошных? Ты обо мне? – Она тонула в его взгляде, словно в омуте. Но даже не замечала этого. – Это у тебя мозги набекрень. Ты себя проявил при первой же встрече.
– Следовательно, у нас много общего. Его руки продолжали медленно ласкать ее тело, пальцы нежно прикасались к груди.
– Ровным счетом ничего.
– Мы оба любим то варево, которое ты зовешь кофе. Назови хоть одного мужчину, который скажет тебе то же самое.
– Я привыкла жить одна, и мне это нравится, – парировала она.
– Я тоже привык. Прирожденный одиночка. Можем продолжить одинокую жизнь совместно – так веселее.
– У тебя на все готов ответ, – укоризненно покачала головой Мэгги и тут же рассмеялась. Сэм за нею. – Если так и дальше будет продолжаться, придется пустить в ход кухонное полотенце.
– Предложу кое-что получше, – вкрадчиво произнес Сэм. – Удержимся от преступления и сразу перейдем к наказанию. Тут, кажется, имеется камера с периной и решетками по обеим сторонам.
