– О господи, папа показывал тебе то видео столетней давности? – закатываю глаза я. Я там смешная до ужаса.
– И не только его. Теперь понимаешь меня, Сонь? Я тебя как сестру младшую скорее воспринимал, чем как женщину. Потому что слишком много знал о тебе, потому что ты взрослела на моих глазах. Поэтому после нашей брачной ночи у меня неделю отходняк был. Я чувствовал к себе отвращение, потому что воспользовался твоей слабостью и потерянностью. Ты искала утешения, но его тебе должен был дать не я. По крайней мере, не так.
– Я отдавала себе отчет, Тимур. Не стоит списывать со счетов мои желания. Но все это прошлое. Поэтому давай вернемся к настоящему.
Я соскальзываю с кровати, подбираю наши вещи с пола.
– Вот твои штаны, вот носок, второй найдешь сам. Где выход, ты знаешь. А у меня еще полно дел.
Я не могу дождаться, когда он уйдет. Я так запуталась в себе, что единственное, чего хочу, – остаться наедине со своими мыслями.
Тимур надевает спортивные трико. Подходит ко мне, опускает ладони на мою талию.
– Не уйду я никуда, глупая. Снежанка вернется, поужинаем втроем. Пока нас не развели, мы можем побыть семьей. Да и тебе полезно отдохнуть. Отвезу вас в одно хорошее место, тебе понравится.
Он обнимает меня, притягивает к себе и целует. Мы стоим посреди комнаты в молчании и полной тишине. Я не понимаю, что происходит. Но его сердце под моей ладонью бьется часто-часто. Как и мое.
Что вообще значат слова Тимура? Стоит ли ему доверять?
– Просто ужин, Сонь. Он ни к чему тебя не принуждает. Большее между нами будет, только если ты захочешь, – от его шепота у меня мурашки по всему телу.
– Полчаса назад я не хотела, но ты, кажется, не услышал меня, – хмыкаю я.
– Я умею различать желания женщин. И в твоем «не хочу» было слишком много «не останавливайся», – шутит Тимур, а я напрягаюсь.
Он сейчас напомнил мне, с какой легкостью менял женщин. Разве можно таким доверять?
– Сонь? Ты что там себе надумала уже? Выдохни, хорошо? Сейчас, кроме вас со Снежаной, в мире никого более важного не существует. Дай мне время. Если я облажаюсь, мы разведемся.
– Я подумаю. – Отстраняюсь от него и прячу свой взгляд. Потому что… ну кому не приятно, чтобы мужчина ее добивался? Тем более тот, кто когда-то был так горячо любим, но отвергнул.
– Я тогда в торговый центр рядом с твоим домом смотаюсь и куплю что-то приличное из одежды. Не сбегай только от меня, хорошо?
Я киваю. Сглатываю вставший поперек горла ком и провожаю взглядом Тимура.
Что делать, совершенно не знаю. Я никогда не была в такой ситуации. Стоит сразу звонить Герману или подождать встречи? Я так боялась, что он мне когда-то изменит, что ни разу не допускала мысли об обратном. В итоге неверной оказалась не я. И совесть не дает мне забыть об этом.
Глава 30. Соня
Тимур возвращается слишком быстро, не давая мне достаточно времени для того, чтобы принять правильное решение. Он в новой одежде, и в руках у него букет. Ярко-алые розы притягивают внимание.
Я сдержанно улыбаюсь, когда он протягивает их мне. Молчу о том, что этот классический вариант, который обычно секретарши предпочитают заказывать для любовниц своего начальника, совершенно не в моем вкусе.
Тимур как ни в чем не бывало проходит в гостиную, и я не сразу понимаю, что он собирается делать. И лишь когда он достает из вазы цветы, подаренные мне Германом, и с брезгливым выражением лица несет их к мусорному ведру, я прихожу в себя.
– Какого черта, Тимур? – возмущенно шиплю я.
– Ты о чем? – беззаботно спрашивает он.
– Зачем ты выбросил их?
Губы Тимура сжимаются в тонкую линию, он хмурится, смотрит на меня задумчиво.
– Мне не нравится, что другой мужчина дарит тебе цветы, – выдыхает он.
Я могла устроить скандал, возмутиться, нагрубить, но что-то в его тоне заставило меня успокоиться.
– Но цветы ведь не виноваты, что их преподнёс не тот мужчина. – Пожимаю плечами и открываю дверцу шкафчика, за которым скрыто мусорное ведро. – Не делай так больше, тем более в моем доме, – предупреждаю его, доставая розы, лепестки которых успели слегка смяться.
Тимур недоволен моим поступком. Но никак не комментирует это. Уже хорошо. Если бы сейчас начал диктовать мне какие-то условия, я выставила бы его без разговоров.
Я возвращаю цветы на место и готовлю вторую вазу для букета Огнева, который в этот момент ненавистным взглядом пожирает подарок Германа.
– Мужчины часто преподносят мне подарки, и если ты каждый раз будешь на них так реагировать, то мы разведемся раньше времени, – с усмешкой смотрю на него.
Его бровь вопросительно ползет вверх.
– Значит ли это, что ты приняла мое предложение и решила попробовать?
Я неопределенно пожимаю плечами.
– Я не знаю. Пусть все идет как есть. Не хочу потом разочаровываться в тебе и расстраиваться из-за неоправданных ожиданий. Ты отец Снежаны, и пусть пока все остается так. Мы будем больше времени проводить вместе, а там посмотрим, – предлагаю я, не в силах отмести его предложение сразу.
Все же как бы там ни было, а отца своей дочери делить с другой женщиной и их детьми не хочу. Вот такая я эгоистка. Если бы он не интересовался Снежаной, если бы держался отчужденно и почти не горел желанием видеться с ней, это был бы совершенно другой разговор.
Но он ясно дал понять, что никуда не денется.
– Может, ко мне переедете? – Ладонь Тимура ложится на мою поясницу.
Я набираю в вазу воду, резко отключаю кран и поворачиваюсь к нему.
– Не говори ерунды, Тимур, – прочищая горло, произношу я и убеждаюсь, что его близость все же действует на меня неправильно.
Вновь по всему телу ползут мурашки, а воспоминания подкидывают картинки того, чем мы занимались совсем недавно. Щеки опаляет краска смущения. Особенно когда натыкаюсь взглядом на его исполосованную моими ногтями шею. Рубашка ничего не скрывает.
– Я привыкла к той жизни, которую веду, и пока что ничего менять не собираюсь. Я давно принимаю все решения самостоятельно, а переехать к тебе означает потерять свободу.
– Бред, – не соглашается со мной Тимур, и его пальцы сильнее сжимают мою талию. – Я не собираюсь ограничивать тебя в чем-либо. Нам хорошо вдвоем, у нас ребенок, так чем это не повод съехаться?
– Ты несколько минут назад ярко продемонстрировал свое отношение к моей свободе.
Во взгляде Тимура появляется недоумение, поэтому приходится объяснить:
– Когда выбросил цветы.
Огнев кривится.
– Это другое. Мне неприятно, что моей женщине что-то дарит другой мужчина. Тем более тот, с которым она еще недавно спала, – резко отвечает он.
– Я не твоя женщина, Тимур, – говорю спокойно и высвобождаюсь из его объятий. Со стуком ставлю на стол вазу с водой. – Ты сделал все, чтобы я ею не была. И, заметь, я не вспоминаю твоих женщин. А с одной из них ты даже жил в одном доме и строил серьезные отношения, – напоминаю ему. – Так что давай больше не будем поднимать эту тему. А для того, чтобы жить под одной крышей, нужно что-то более весомое, чем общий ребенок.
– Ясно. Хорошо, – раздраженно бросает он и прячет руки в карманах.
Он явно не ожидал, что будет так сложно, и не привык к неповиновению. Как и к тому, что женщин нужно завоевывать. Но я уж точно не дам слабину раньше времени, пусть мы и оказались в одной постели. Потому что прежде, чем начинать жить с мужчиной, в нем нужно быть уверенной. Полностью. А уверенности в Тимуре и его намерениях у меня нет. Я не хочу быть приложением к дочери. Я все же не на помойке себя нашла.
Я женщина и хочу быть любимой. Мои чувства к Тимуру не остыли полностью, как это показала практика, но бросаться к нему в объятия со счастливой улыбкой, словно малолетняя дурочка, которой я была в прошлом, уж точно не собираюсь. Не после того, как он больно опустил меня на землю. У предательства и обиды нет срока давности. Сегодня ему захотелось в семью поиграть, а что будет завтра?
