мы можем видеться. Я не хочу, — мотаю головой.
— Почему?
— Потому что это только на двадцать один день, Слэйн. Ограниченный период времени, а если мы будем видеться, то станем друг для друга привычкой. Именно этого ты хотел избежать.
— Я не буду появляться в твоей жизни. Я не так часто выхожу на улицу. Мы не встретимся. Я обещаю.
Кусая губу, задумчиво смотрю на него.
— Мы можем обсудить это позже? Через двадцать один день?
— Можем.
— Хорошо, тогда я бы не хотела говорить об этом сейчас, — я кладу голову на его плечо и закрываю глаза.
— Тебе нужно немного поспать, Энрика. Это действие укола и последствие твоего упрямства. Поэтому я отнесу тебя в спальню, — Слэйн поднимается вместе со мной, держа меня на руках.
— У меня есть ноги, — замечаю я.
— Джентльмен, Энрика. Я сейчас джентльмен. Не мешай мне.
Хихикаю от его слов и киваю.
— То есть ты сейчас себя сильно контролируешь.
— Очень сильно. Я контролирую себя с того дня, когда увидел тебя в полотенце.
— Это много времени, — замечаю я.
— Теперь ты понимаешь, как хорошо я умею себя контролировать?
— А что произойдёт, когда ты увидишь в моих глазах то, чего ждёшь? — Интересуюсь я.
Слэйн кладёт меня на постель и улыбается. Он проводит ладонью по моей макушке.
— Я сорвусь.
— Это то, о чём ты говорил? Очень много секса?
— Не только секса, Энрика. Твоего женского удовольствия. До изнеможения. — Меня пугают его слова, но в то же время они вызывают интерес.
— Это как? Неужели, можно устать, если это удовольствие? Я ничего об удовольствии не знаю, потому что всё, что я знаю — боль, гадость и кровь. Я не могла ходить из-за боли. Мне казалось, что внутри меня месиво из кусков мяса. Я не понимаю, как можно получать удовольствие, хотя Дейзи, видимо, знает этот секрет.
— Обсудим это в другой раз, Энрика. И я не хочу, чтобы ты больше общалась с этой девушкой. Она может втянуть тебя в огромные проблемы. Она проститутка, а такие, как она, не всегда получают удовольствие. Зачастую они его имитируют, чтобы получить свои деньги.
— Но ей это нравится.
— Ей нравятся деньги, Энрика. Ей не важно, с кем трахаться. Ей важно, сколько она получит за это.
— Она говорила иначе.
— Все проститутки убеждают себя в том, что секс приносит им удовольствие. Иначе они бы не возвращались в постель к тем, кто их покупает.
— Но разве проститутки сами выбирают себе путь? Они же могут быть в плохом положении?
— Да, они сами выбирают этот путь. Они считают, что это выгодно и принесёт им меньше боли. Это просто для них. Ты же не стала проституткой, верно?
— У меня были причины. Ты знаешь теперь о них.
— Думаешь, их никогда не насиловали? Насиловали, Энрика. Не всегда они встречают честных мужчин. Им не платили. Их выбрасывали. Их держали долгое время, чтобы не один мужчина трахал их. Но они возвращаются. И дело не в плохой жизни. У них мышление проституток, Энрика. Они продают себя за деньги. Они продают себя постоянно.
— И они точно плохие люди? Дейзи впустила меня в свой дом, хотя ничего не знала обо мне, а я ведь могла обокрасть её, — говорю я.
— Я не могу сказать, что они все плохие люди, но они занимаются дерьмом. И это дерьмо обычно выплывает наружу. Ты хочешь стоять в дерьме, Энрика?
— Нет.
— Поэтому забудь о том, чтобы с ней общаться.
— Но ты не сможешь мне приказывать, когда мы расстанемся, — улыбаюсь я.
— Зачем ты провоцируешь меня, Энрика? Я злюсь, — Слэйн встаёт с кровати и его кулаки сжимаются.
— Тогда ты проявляешь эмоции. Сейчас у тебя поменялась мимика, а это то, чего хотел ты. Не так ли? — Склоняю голову набок, смотря на него.
Он поднимает взгляд к потолку и пытается сдержать улыбку.
— Ты очень упрямая. Отдыхай. Встретимся позже, Энрика, — Слэйн закрывает шторы и кивает мне. Он выходит за дверь, а я скатываюсь по постели.
Я жмурюсь от того, как легко и хорошо мне стало в груди. Нет, тяжести ещё есть, но лёжа в тёплой постели, окружённая хорошими вещами и сытая, эта тяжесть кажется не такой ужасной, как раньше. Я ещё думаю, что счастье можно купить за деньги. Когда есть деньги или личный принц, то жизнь становится лучше. Это правда. Без денег, с кучей проблем, множеством работ и голодом, жизнь дерьмо. С деньгами — сытое дерьмо.
Я спускаюсь вниз, оглядывая тихую квартиру, и до сих пор не могу поверить, что я здесь. Недавно рассвело и я проспала так много. Я чувствую себя куда лучше, чем за всю свою жизнь.
— Слэйн? — Зову его, оглядываясь в гостиной.
— Я здесь, Энрика, — он отзывается из той самой маленькой комнаты. Я заглядываю туда и вижу его в джинсах и футболке, сидящего в кресле. Он откладывает книгу и улыбается мне.
Смущённо заправляю растрёпанную прядь за ухо. Он протягивает мне руку, и я подхожу к нему. Моя ладонь оказывается в его руке. Он сажает меня на себя, и я уютно устраиваюсь на его коленях.
— Хорошо спала? — Интересуется он.
— Да. На самом деле прекрасно. Я не помню, когда так быстро засыпала и так хорошо просыпалась. Спасибо. Ты не спал рядом, да?
Слэйн переводит взгляд и шумно вздыхает.
— Если бы ты спал, то подушка бы пахла тобой. Я нюхала её.
— Зачем?
— Чтобы убедиться, что ты не спал рядом со мной. Почему ты этого не сделал?
— Потому что ты для меня искушение, Энрика. Я до сих пор пытаюсь быть джентльменом. Да, я знаю, что насилие — это страшно и что ты напугана всем этим. Но от этого мои желания не изменились. Они стали сильнее. А если я увижу тебя в своей кровати, то я могу немного психануть.
— Психануть? То есть наброситься на меня, как зверь, — хихикаю я.
— Точно. Я не хочу быть зверем, поэтому я спал здесь. В этом кресле. Мне нравится, что пространство обнимает меня. Я часто прихожу сюда, чтобы меня кто-то обнял.
— А твоя мама не обнимает тебя или кто-то ещё?
— Обнимает, но мне не нравится. Я чувствую себя неловко. А отец считает, что это мужской характер. Он гордится моим холодным отношением ко всему.
— Но это не так. Тебе просто не нравится, когда к тебе прикасаются, — заключаю я.
— Верно.
— Но тебе нравится, когда тебя трогаю я, — улыбаюсь ему.
— Тоже верно, — он отвечает мне улыбкой.
— Хм, я тоже получаю удовольствие, когда ты меня касаешься, ведь наши мысли схожи. Я ненавижу, когда люди хватают меня, говорят со мной, да и просто смотрят на меня. А с тобой я не испытываю дискомфорта. И я… подумала, знаешь, когда проснулась, смотрела в потолок и думала. Много думала. Аж целых пять минут, — делаю паузу, Слэйн прыскает от смеха.
— И что же ты придумала за целых пять минут, Энрика?
— То, что мне холодно, когда тебя нет рядом. Я хочу, чтобы ты спал рядом. Помнишь, как тогда ты лежал со мной и это согревало меня. Глупо да? — Тушуюсь и опускаю взгляд, но Слэйн приподнимает мой подбородок.
— Нет. Это прекрасно. Я буду стараться, но это будет сложно. Не касаться тебя во сне, и я мужчина. Я довольно крепкий мужчина. Сейчас я твёрдый во всех местах. Ты выглядишь потрясающе после сна. Ты ранимая и нежная.
Закусываю губу, слушая его. Он осыпает меня постоянно комплиментами. Он даёт мне понять, что я желанна. И это не просто, как вещь, которой хочешь обладать, а так, как будто я ценна для него.
— В общем, я подумала, — напоминаю ему.
— Да, ты подумала.
— И я хотела бы попросить тебя научить меня принимать правильно близость с тобой. Я имею в виду поцелуи, может быть, прикосновения… не знаю, я ни
