взгляд, от которого мне захотелось спрятаться.
Наверное, если б в этот момент он открыл рот, то из него точно бы вырвались языки пламени.
Не отводя от меня взгляд полный ненависти и боли он со всей силы ударил кулаком в стену, затем развернулся и пошел прочь.
Я смотрела на кровь, оставленную на белой стене и хотела одного: провалиться под землю.
Зачем он попался мне на глаза в тот момент, когда я была в таком подавленном состоянии? Когда я прокляла весь род Князевых решив, что все мои беды связаны именно с ними. Если бы у меня было чуть больше времени на то, чтобы остыть и привести себя в чувство, то ничего этого бы не случилось. Я бы дождалась, когда Ира скинет мне номер телефона Лики и решила этот вопрос тихо и без лишних нервов.
Ира, кстати, скинула мне номер Лики той же ночью. Как раз в тот момент, когда папа забирал Руслана из бара. Какой-то незнакомец позвонил с его номера папе и сообщил, что он уснул за барной стойкой в мертвецки-пьяном состоянии.
В четверг утром я набрала Лику, но нарвалась на автоответчик. И в тот день и в пятницу я сделал еще несколько попыток, и те были тщетны.
Руслан больше не желал меня видеть. Просил папу, чтобы тот отвозил меня в универ, не ел со мной за одним столом. В среду вечером папа попросил его забрать меня из автошколы, но Руслан прислал мне СМС с текстом: «Вызови такси».
Вчера, когда мы с ним остались дома одни, я постучалась в его комнату, чтобы поговорить, но он крикнул: «Нам не о чем разговаривать», и попросил отойти от двери. По универу он ходил в капюшоне, натянутом до самых бровей и делал вид, что меня не знает.
У Кати, видимо, появились серьезные проблемы со здоровьем, которые очень тревожили и папу. Два дня они оба были очень подавлены. Катя плакала, папа ее успокаивал. На мой вопрос: что у Кати со здоровьем? Папа ответил: «Не переживай, скоро она будет в полном порядке».
Я решила, что это наверняка как-то связано с их желанием завести ребенка и искренне надеялась, что вскоре у них все получится. В конце концов я была уверена, что папиных денег хватит, чтобы найти хороших специалистов.
Я планировала ехать в Вологду в субботу, но не смогла больше оставаться в доме ни дня. Понимала, что в пятницу вечером вернется Князев старший и обстановка в доме станет и вовсе невыносимой. Одного я готова убить за его подружку, второй ― готов убить меня, кстати, тоже за подружку.
В общем, я сделала вывод, что мне срочно нужно свалить подальше от всего этого и в пятницу после пар предупредила старосту, что в субботу меня не будет посемейным обстоятельствам.
И купила билет на вечерний поезд.
Около двух часов ночи поезд остановился в Данилове и пробыл на этой станции почти десять минут. Все это время я стояла у своего вагона, дышала морозным воздухом и серфила в интернете, пока удалось поймать сеть.
«Прикинь, Иркину физкультурную форму надели на скелет в кабинете биологии», ― написала мне Саша и прикрепила фотографию скелета в розовых спортивных штанах и олимпийке.
«Кому-то нечем заняться».
«Кстати, Троян принял у тебя практическую? Ты ходила к нему после пар?»
«Ходила, но не принял».
«Вот хмырь!»
Заходя в вагон я вспомнила как после последней пары заглянула в кабинет информатики с вопросом: «могу ли я сдать практическую?» Но препод, разговаривающий по телефону, попросил меня подождать в коридоре. Дверь осталась немного приоткрытой, поэтому я невольно стала свидетелем разговора.
― Ань, но ты же дала слово, что переберешься ко мне в Москву, разве не так?
― ***
― Не правда. Дело не в работе. Если бы ты захотела, то давно бы уже уволилась. Мы оба знаем, что с твоим образованием ты в два счета найдешь работу в столице. Скажи, чего ты боишься?
― ***
― Хочешь сказать, ты во мне не уверена?
― ***
― Хм… Вот как?.. То есть ты считаешь, что в Вологде нам обоим жилось бы лучше? Ань, что на тебя нашло? Мы же договорились, что ты переедешь сюда, как только я устроюсь на работу и куплю квартиру. Я все сделал, как и обещал. Вот только почему ты теперь пошла на попятную?
К кабинету информатики подтянулись четверокурсники и мне пришлось отойти от двери, чтобы пропустить их внутрь. Когда они ввалились в кабинет, Андрей Олегович убрал от уха телефон и, ослабляя галстук, попросил студентов рассаживаться на места. Затем, заметив меня на пороге кабинета, он нервно бросил:
― Потом сдашь Совенкова, потом!
* * *
В восемь часов утра поезд остановился на вологодском вокзале. Родина встретила меня снегопадом с сильным ветром, поэтому идея поехать домой на автобусе тут же отпала, и я села в такси.
За коном проносились родные улочки, дома. Я прислушивалась к своим ощущениям и понимала, что внутри меня совсем ничего не екало. Меня не было в родном городе почти месяц, но я даже нисколечко по нему не соскучилась. Наоборот, даже почему-то подумала о том, как хорошо, что я приехала сюда всего на пару дней, а не больше.
А когда машина подъехала к дому, я в полной мере ощутила разницу между жизнью в этом богом забытом спальном районе и добротном особняке в элитном районе Москвы.
― Ой, Коль, смотри кто к нам приехал! ― Охала мама, встречая меня в прихожей. ― Дай-ка я взгляну на тебя, ― мама обошла меня кругом. ― Ну, фифа, фифа! Столичная штучка!
― С днем рождения, мамуль! ― я достала из кармана пальто заранее приготовленную коробочку и подала ей.
― Ой, это мне? Ну, спасибо! ― обтирая руки об фартук, мама заинтригованно смотрела на коробочку.
А когда увидела, что было внутри и вовсе прослезилась.
― Бог ты мой, какая красотища! ― мама, приложив серебряные серьги к ушам, подошла к зеркалу. ― Коль, Коля! Ну где тебя черти носят? Смотри, что Таська мне подарила.
Из туалета послышался смыв бочка и спустя секунду оттуда вышел отчим. Он широко улыбнулся во все шесть зубов и, заправив клетчатую рубашку в синие спортивные штаны, подошел ко мне.
― Привет, дядь Коль! ― я обняла его. Хотя никогда прежде этого не делала.
― Ну что, Таська, никак домой вернулась?
