бессвязно в порыве страсти, что я только его девочка. И я знала, что это не просто так. Это сродни признанию в любви. Я была в этом убеждена.
– Блядь, не хочу я улетать, – он виделся мне сейчас уязвимым и таким родным.
– Дни пройдут очень быстро, – я пыталась его уговорить, а сама уже почти плакала. – Вот увидишь.
– Чтобы звонила постоянно.
– А если занят будешь?
– Не отвечу, но звонок увижу и услышу. Ты поняла меня? Без охраны никуда…
– Да куда я пойду с температурой и соплями до подбородка.
– Ты услышала меня? Каждый шаг согласовывала, чтобы со мной.
– Так точно, любимый муж.
Эти слова сорвались, но я была уверена, он их не заметит. Не придаст значения этой правде.
– Девочка моя, – он прислонился своим лбом к моему, а после, хоть я и протестовала, поцеловал.
Так глубоко и долго терзая мои губы, а после ушел из комнаты… дома… А потом, как, оказалось, и из моей жизни ушел, заставив очень больно страдать.
Но это было потом. Не тогда, когда мои губы еще хранили тепло его поцелуя и аромат тела любимого мужчины.
Потом…
Давид
Как же я ненавижу долбоебов.
Сижу в самолете, улетая в гребаный Красноярский край, чтобы подавить бунт, который устроили рабочие на прииске. И главное, пообещал никого не увольнять, только если за дело, поднять им оплату труда, а какой-то недовольный хрен вспомнил, что им Алиев нечто иное обещал. Я в ответ напомнил, что теперь я хозяин и понеслась.
Сука, уговариваю себя не выносить этому выпендрежнику мозги. Хотя бы не сразу, но не могу гарантировать.
Руки чешутся позвонить Самарите, но уверен, она спит сейчас. Это еще одна причина, почему у меня чешется рука, хотя бы по морде его тупой проехаться. Жена хотела полететь со мной, но я сказал, нет. Не хочу, чтобы она больная моталась по самолетам. Тем более, эту поездку я представлял иной, а не так, чтобы она пролежала в постели с температурой, в ожидании меня злого.
Боря там уже и это не помогло. Черти не успокаиваются, и работа стоит. Ну ничего, сейчас прилечу и пиздец им устрою.
Как только прилетел, сразу набрал Самар и она ответила моментально.
– Долетел? – первое, что спросила.
– Ага. Переживала? – сажусь в машину, и водитель везет меня в отель.
– Очень, – слышу, как смущается. Уверен, уже покраснела.
– Тебе лучше?
– Да. Вот поела даже.
– К моему прилету, чтобы была здоровой. Я буду на стрессе большом, придется вытягивать его из меня.
– Каким образом? – игриво смеется.
– Вагинальным, оральным, ну и анальным попробуем.
– Давид, – тянет мое имя. – Какой же ты испорченный.
– Если бы не был таким в свои годы, мы с тобой занимались в итоге мышиным сексом под одеялом раз в месяц.
Смеется и это хорошо. Люблю ее смех. Да и вообще многое в ней.
Никогда не думал, что мне будет подвластно нечто подобное. Я так сильно сторонился слова «семья», что в итоге залип по полной на ней одной. Ни с какой другой не было бы так же. Только с ней. И я, черт побери, даже благодарен тому, что этот мудак Дахи пришел ко мне. Пусть и планирую сломать этой суке его пальцы и много чего еще.
– Ты едешь в отель? – спрашивает, выхватывая из тягучих мыслей.
– Ага, тут уже ночь. Сейчас высплюсь и завтра с утра драть глотки буду.
– Какой страшный босс.
– Хочешь так же? Устроим.
– Я подумаю.
– Моя развратница. Ты испортилась и это хорошо.
– Я не испортилась. Я такая только с тобой.
– Конечно, иначе я надеру твою маленькую попку.
Разговариваем всю дорогу. А заканчиваем, только когда я оказываюсь в номере.
– Я слышала голос той администраторши, – почти злобно дышит в трубку.
– Радуйся, что не увидела.
– Она не красивая?
– Я не рассматривал. И если ты переживаешь за то, что она вдруг захочет поскакать на моем члене, то не переживай об этом. Он хочет только тебя.
– Я не об этом… Неважно…
– Целуй меня, и я пойду в душ, а потом спать.
– Целую.
– И не думай о всякой херне, поняла?
Молчит.
– ТЫ меня поняла Самарита?
– Да. И ты тоже… не думай.
– И я не буду.
– Спокойной ночи.
– Пока.
Убираю телефон и незаметно для себя самого улыбаюсь. Ловко она меня за яйца схватила. Пусть я и сам ей это позволил. Но мне реально не хочется тащить в нашу с ней постель и семью грязных подстилок.
Утром встаю вполне выспавшимся. Впервые за долгое время я именно спал ночью, а не трахался половину ее. Потому что Самар забирала последние силы, после тяжелого дня. Но иначе я не мог просто лечь и не прикасаться к ней.
Приезжаю на объект и начинаю полный разъеб.
Мне кажется, даже Боря меня боялся.
Та самая гнида, которая всех подняла на этот ебанутый бунт зассал с первой же секунды. И вопросы разом у них отпали и претензии куда-то подевались.
Собаку эту я выкинул с работы. Остальных оштрафовал за сбой и простой.
– Так, ты оценил регион?
– Да. Зарплата, которая есть реально маленькая.
– Значит, поднимем до средней. Все-таки они не клубнику собирают. Посчитай с бухгалтером и аналитиком все затраты и расскажи мне, насколько можно увеличить.
– Не вопрос. Ты когда обратно?
– Пару дней еще и полечу. Тебе сколько на подсчеты нужно времени?
– Думаю, как раз управимся за два дня.
– Хорошо. Вот после отчета и поеду.
Не успеваю отойти, как мне пишет старший из охраны, что приехала Оксана. Какого хрена ей там надо? Еще не хватало, чтобы они с Самар пересеклись.
Отвечаю ему голосовым, потому что нет времени писать и на звонок тоже.
– Нахуй эту шалаву из дома выкинь. Чтобы я ее там больше не видел. Быстро.
Через пару минут опять пишет, что она сопротивляется, а меня аж на смех пробирает.
– Ты ебанутый? Я сказал выкинуть ее за ворота. Будет сопротивляться, за волосы и лещей надавай.
Прошелся по предприятию. Осмотрел технику, взяв на заметку кое-что подлатать и заменить. И пришло время обеда. На улице жара. Народ разошелся, а я поехал в ресторан.
С утра звонил жене, она сказала, что врач еще не приходил.
Полез в карман и обнаружил, что на мне нет пиджака. Блядь. В нем я оставил свой телефон.
Отправил водителя за ним и принялся за обед. Моя вещь ко мне вернулась, но телефона внутри не оказалось.
– А телефон где?
– Не было, видимо. Я только забрал ваш пиджак и все.
– Он не выпал? В машине посмотри.
Пацан ушел,
