– Нет.
– Просто проверяю.
Доктор Фелисити Олленбах с тревогой смотрела вслед уезжавшему мужу. Где-то в глубине ее сознания звучала предательская, по трезвая мысль, увидит ли она его еще когда-нибудь. Ведь он взял с собой кубок стоимостью в сто тысяч фунтов.
Он мог с ним уехать навсегда, особенно если у него есть любовница, в которую, по его представлению, он влюблен. Или если он убежден, что богемная жизнь без жены решит все его проблемы.
Женщина вздохнула. Повернулась, закрыла дверь и пошла в кухню. Не сделать ли сандвич? Но от мысли о еде ее затошнило. Она походила по комнате, поставила компакт-диск, послушала немного, затем выключила. Снова походила.
И вздрогнула, услышав звонок в дверь.
Конечно, это не Клайв вернулся, забыв что-то взять. Но кто? Она распахнула дверь и почувствовала, что бледнеет, когда Гидеон Уэллес, а с ним и Лора Ван Гилдер уверенно вошли в дом.
– Это неподходящее время, – услышала Фелисити собственный голос, лишенный свойственных ей властных ноток.
– Мы знаем, что кубок у вас, доктор Олленбах, – твердо, но вежливо сказала Лора, глядя ей в глаза.
– Если вы просто отдадите его, разговор будет окончен, – мягко добавил Гидеон. – Наш директор не хочет давать ход этому делу, могу вас уверить. И в данный момент никто даже не знает, что кубок пропал.
Фелисити почувствовала, что слабеет, и успела сесть в кресло, прежде чем упасть. Она беспомощно покачала головой.
– Я не могу помочь вам, – решительно сказала она.
– Его уже нет? – резко спросила Лора. – Когда?
– Только ч… – Фелисити захлопнула рот. – Я не понимаю, о чем вы говорите, – наконец нашлась она, чувствуя ненадежность своего положения.
Как будто ее защита вот-вот рассыплется, как карточный домик.
– Вы собирались сказать «только что», не так ли? – подсказала Лора. – Кто взял кубок? О, ваш муж, конечно, – ответила она на свой собственный вопрос, растерянно глядя на Гидеона.
– Кто согласился купить его, доктор Олленбах? – настойчиво продолжил Гидеон. – Френсис Дей?
Фелисити вздрогнула. Она не смогла сдержать изумления. Как они узнали?
Лора кивнула:
– То место. Поедем туда, в Дин.
– Это вам ничего не даст, – сказала Фелисити, неуверенно поднимаясь с кресла, и с вызовом посмотрела на гостей.
– Думаю, что даст, – сказал Гидеон, с жалостью глядя на нее. Несчастная женщина была на грани нервного срыва. – Время от времени колледжи Оксфорда продают значительную часть своих сокровищ коллекционерам, таким, как мистер Дей. Если его имя попадет в черный список, ему это очень не поправится. Думаю, чтобы избежать скандала, он более чем охотно отдаст этот небольшой предмет.
– Кроме того, лорд Сент-Джон-Джеймс пользуется огромным влиянием в этом городе, – откровенно заметила Лора. – Я не думаю, что мистеру Дею захочется вызвать его неудовольствие.
Доктор Олленбах заморгала, и ее глаза подозрительно заблестели. Гидеон, догадываясь, что она сейчас заплачет, отвел взгляд. Ведь он ничего для нее не мог сделать.
– Пойдем, Гидеон, – тихо сказала Лора и направилась к выходу.
Уэллес осторожно закрыл за собой дверь.
Доктор Олленбах долго смотрела на дверь невидящими глазами. Вот так все и кончилось.
Она засуетилась, не сознавая, что делает, и, опомнившись, увидела, что держит в руках свою сумочку. Зачем? О, конечно же, Клайв. Она должна предупредить мужа. Фелисити взяла мобильный телефон и набрала номер. На втором звонке Клайв ответил.
– Это далеко? – спросила Лора, когда они, выехав из Оксфорда, мчались по главной дороге, ведущей в Бэнбери.
– Около сорока минут езды, – неуверенно ответил Гидеон.
Стало уже совсем темно, солнце зашло, оставив на горизонте лишь темно-оранжевое пятно. Уэллес зажмурился, когда встречная машина, шофер которой забыл выключить фары, на момент ослепила его.
– Как ты думаешь, он намного опередил нас? – спросила Лора.
– Трудно сказать. Я только надеюсь, что мистер Дей заплатит чеком. Таким образом, он всегда может аннулировать его, когда вернет нам кубок. Если он уже заплатил Клайву наличными, убедить его вернуть кубок будет труднее.
Лора усмехнулась.
– Он отдаст его, будь уверен, – зловещим тоном заверила она.
Гидеон взглянул на свою спутницу, ее упрямый подбородок и нахмуренные брови, и волна нежности охватила его. Странно, ведь у нее был вид разъяренной свирепой тигрицы, вернувшейся в логово и обнаружившей, что кто-то трогал ее тигрят.
– Холодно? – спросил он, заметив, что Лора дрожит, и включил печку.
Она положила голову ему на плечо и тихо спросила:
– Сколько детей ты хочешь иметь?
Гидеон чуть не въехал в живую изгородь! Выправив машину, он рассмеялся:
– Не знаю. Каждого по одному?
– Думаешь, они появляются по заказу? А что, если мы будем стараться и стараться, а появятся только девочки? И все похожие на меня.
Гидеон чуть не свернул в канаву! Растерянно улыбнулся:
– Не знаю. Я сбегу и уйду в монастырь.
– Конечно, могут быть и одни мальчики. Все умные, как ты. В таком случае я выкуплю Блумингдейл и перееду туда.
– Рад, что ты правильно определяешь приоритеты.
– Мне нравится так думать.
Он свернул с главной дороги, и вскоре они уже ехали по узкому извилистому проезду.
Кусты по сторонам дороги росли так близко, что Лора не сомневалась: скоро они начнут сдирать с машины краску.
Взошла полная луна и залила окрестности сказочным серебряным светом. Вдалеке слева мелькали поля, кустарники и деревья.
– Могу поспорить, что днем отсюда открывается прекрасный вид, – сказала она. – Хочешь купить дом в этих краях?
– Не знаю. А ты лично хочешь жить в Англии? – спросил он и, подумав, добавил: – А ты сможешь? Будучи главой целой империи, я имею в виду.
Лора нахмурилась. Впервые после его предложения она лицом к лицу столкнулась с каменной стеной, какой представлялась ей ее реальная жизнь как наследницы Ван Гилдера.
– Знаешь, – с грустью сказала она, – не думаю, что смогу.
Она почувствовала, как инстинктивно ее рука сжала его плечо. Но истина заключалась в том, что она никогда не ощущала такой опасности. Или страха.
– Гидеон, а как ты думаешь, ты мог бы жить в Бостоне? – спросила она и, затаив дыхание, ждала решения своей судьбы.
Будет ли она несчастной или счастливой.
– О, нет вопроса, полагаю, – чуть поколебавшись, ответил Гидеон.
Лора закрыла глаза, затем, открыв их, с облегчением вздохнула.
– Гидеон, – с нежностью сказала она со слезами благодарности и любви, звучавшими в ее голосе. Вдруг ее глаза расширились. – Гидеон! – закричала она, на этот раз от страха.
