Да, точно. Как будто она будет слушать. Чем больше я знаю о ней, тем хуже понимаю, чем она могла привлечь Джейми.
Мы с ним не разговаривали с той встречи выпускников. Я начинаю думать, что мне все это показалось.
Сегодня День святого Валентина, и я сижу одна на уроке самоподготовки, стараясь не замечать паразитические красные сердечки, рассыпанные на столах, стульях и всех остальных поверхностях в кафетерии. Кто-то даже умудрился прилепить одно на спину мистеру Селла, а он не заметил.
Вижу приближающегося Энджело и быстро прячу взгляд в учебник французского, в надежде, что он не заговорит со мной, но зная, что заговорит. Он всегда так делает. На самом деле, думаю, что я ему нравлюсь. Нравлюсь не так, как мне кто-то нравится, но просто нравлюсь. И он не так уж плох. Он просто, ну, много болтает. А я пытаюсь подготовиться к тесту по французскому. Знаю, что сейчас никто не занимается самоподготовкой на уроке самоподготовки, но я все равно продолжаю пытаться.
Школьная радиосистема бубнит Клятву Верности, но все ее игнорируют. Мистер Селла бросил попытки заставить нас вставать, чтобы ее произнести — думаю, он сдался где-то в середине октября, что меня полностью устроило. Никогда больше не произнесу эти слова.
— Эй, Свитер, как дела? — спрашивает Энджело, останавливаясь рядом со мной.
— Хорошо, — говорю я, не поднимая голову.
Уголком глаза я вижу, что он заметил одно из особых посланий Регины на своем стуле.
— Это дерьмо с граффити уже бесит.
— Со временем это прекратится.
Он фыркает, как будто я сказала что-то до смешного глупое, и садится, разваливаясь сразу на нескольких стульях.
— Эй, с Днем святого Валентина! — говорит он. Я не отвечаю. — Будешь вечером делать что-нибудь романтическое?
— Насколько я знаю, нет. — Медленно переворачиваю страницу учебника.
— Ты всегда читаешь?
— Мне нравится быть готовой к урокам, — говорю я.
— Хочешь стать врачом или типа того?
— Врачом? — в недоумении поднимаю на него взгляд.
— Да, врачи ведь всегда читают, разве нет?
— Хм, не знаю.
— А разве твоя мама не врач?
— Наверно, в каком-то роде. — Я возвращаюсь к чтению, надеясь, что на этот раз он поймет намек.
— Твой отец был инженером, да?
Раньше Энджело никогда не упоминал о моем отце. Я пытаюсь понять, не подкалывает ли он меня, но он выглядит просто заинтересованным.
— Да, был.
— Скучаешь по нему?
Я киваю.
— Мой двоюродный брат служит в морской пехоте в Ираке.
Снова киваю. Похоже, Энджело ждет от меня каких-то слов, но я молчу. Странно, но я понятия не имею, что сказать человеку, у которого двоюродный брат на войне в Ираке. Но если его брат там погибнет, тогда я буду в состоянии сказать Энджело нечто глубокое и проникновенное.
— Свитер, а почему ты никогда не задаешь мне вопросы обо мне?
Я снова в тупике. Мне никогда не приходило в голову, что Энджело хотел бы поговорить со мной о себе. Но теперь, когда я думаю об этом, это выглядит подозрительно похожим на неубедительный способ оправдать свой невероятный эгоцентризм.
— Ээм, не знаю, Энджело. Что ты имеешь в виду?
— Ну, типа, мы сидим тут за столом, только ты и я, почти каждый день, не считая выходных и дней, когда я прогуливаю, но, типа, я всегда начинаю говорить о… ну, о чем угодно. Ты никогда не задаешь мне вопросы, как я тебе задаю. Ты боишься?
— Боюсь? Боюсь, что ты меня обидишь или что-то в этом роде?
— Нет, типа того, что боишься, как бы твои дружки тебя не бросили, если подумают, что мы с тобой дружим, — говорит он, делая глоток из бумажного пакета с молоком. По какой-то причине он открыл его со всех четырех углов, и когда он пил, молоко вылилось на его футболку. И тогда я заметила то, что абсолютно потрясло меня и изменило все, что я когда-либо думала об Энджело.
Уж кто-то, но не Энджело, мог носить футболку с Неко Кейс.
Я видела Энджело в футболках с «Нирваной» и «Металликой» — я думала, что он металло-гранжевый парень, который застрял в днях славы Ларса Ульриха и Курта Кобейна. Но это… это слишком. Неко Кейс — богиня, и я не ожидала, что кто-то в этой дурацкой школе — хотя бы один человек — имеет представление о том, кто она, не говоря уж о ношении футболок с ее именем.
— Это… футболка с Неко Кейс?
Он посмотрел вниз, на футболку, а потом снова на меня.
— Да. Тут так и написано. Н-Е-К-О.
— Это твоя?
— Ну, она же на мне, чья же еще?
— Да, но я имею в виду, может, кто-то просто случайно дал ее тебе или она на самом деле твоя?
— Я купил ее на концерте, — говорит он, как будто это не имеет значения.
— Ты видел Неко Кейс в жизни? — я практически визжу.
— Свитер, в чем дело? Ты фанатка Неко?
— Я ее обожаю. Она… она… просто я удивлена, потому что не думала, что ты… что она… что ты слушаешь такую музыку.
— Ты думаешь, что я слишком тупой, чтобы слушать умную певицу, вроде нее?
— Нет! Совсем нет. Но я видела тебя только в футболках с группами, в которых уже умерли солисты, или с теми, кто уже не дает концерты.
— «Металлика» еще дает концерты!
— Разве?
— Свитер, «Металлика» — одна из величайших групп, которые когда-либо существовали. Они никогда не развалятся. Никогда. Ты смотрела «Some Kind of Monster»?
— Что это?
— О, черт. Ты должна посмотреть этот фильм. Он старый, но ты можешь его скачать. Он, типа, о психологии того, как быть в «Металлике», и как их чуть не убило, когда они создавали это дерьмо вместе, поняла?
Я едва могу поверить своим ушам.
— Ты музыкант, Энджело?
Он слегка усмехается и делает последний глоток из картонного пакета с молоком.
— Не знаю, можно ли меня так назвать, но я немного играю на гитаре. — Он встает и начинает изображать игру на гитаре прямо в кафетерии, и никто даже глазом не моргнет. У меня возникает странное озарение, что Энджело, со своими длинными волосами и машинной смазкой под ногтями, невидим для большей части учеников в старшей школе.
— Ты в группе?
— Да. Мы называемся «На хрен это дерьмо», поэтому нас не часто куда-то приглашают, но мы очень даже хорошо играем. Мы собираемся поехать на гастроли после выпуска.
— Это потрясающе.
— Ты многого обо мне не знаешь, Свитер. Я могу быть довольно крутым, неплохим парнем.
— Я знаю.
— Ты думаешь, я неплохой?
— Ну, да, ты всегда неплохо ко мне относился.
— Кроме того случая, когда ты из-за меня заплакала.
Я краснею, думая о том дне, когда Энджело захотел узнать, делаем ли мы «это» с Джейми. Это было тогда, когда я хотела видеть Джейми регулярно. Благодаря террористической кампании Регины, я опять его избегаю. И он тоже не делает попыток со мной заговорить. Не то, чтобы я должна от него их ждать. И непохоже, что мы… Я даже не могу закончить эту мысль.
