— Ты такая тугая.
И я опускаю голову.
— Мне очень жаль.
Его выражение лица становится ошеломленным.
— Малышка, это не плохо. Просто мои яйца сейчас тверже камня. Я не имею и малейшего представления, как мне продержаться в твоей сладкой киске больше десяти секунд.
Ух, ничего себе!
Я никогда раньше не слышала, чтобы Нокс использовал грязные словечки и неконтролируемо моя киска опять течет.
Нокс стонет, когда чувствует это, и начинает двигать своим пальцем во мне. Он бормочет.
— Гребаный ад. А еще ей нравятся грязные разговорчики.
Я краснею, но у меня совсем нет времени отреагировать, когда его палец выскальзывает, а затем он вставляет в меня уже два пальца. Я чувствую приступ боли и закрываю глаза.
Господи, надеюсь, что это было оно.
Но Нокс продолжает свои медленные движения и, наконец, я получаю удовольствие он двух его толстых пальцев. Он раздвигает пальцы внутри меня, растягивая и боль возвращается. Я шепчу.
— Ой.
У него грустные глаза, и он тихо спрашивает:
— Ты уверена, что хочешь сделать это? В первый раз... это больно, малышка.
Я прячу эмоции, затем киваю и улыбаюсь. Он еще немного изучает мое лицо, затем приподнимает меня, и теперь кончик его члена упирается в мой вход.
Он нежно говорит:
— Согни колени.
Так я и делаю. В этом положении я открыта немного больше, и он самым кончиком входит в меня.
Я вздрагиваю от боли и ловлю ртом воздух. Немного больно, но всё не настолько плохо. Я полагаю, моя влажность в этом помогла. Он пристально смотрит на меня.
— Всё в порядке, малышка?
Киваю ему, чтобы он продолжал, и хватаю его за предплечья. Он входит еще чуть-чуть, и боль увеличивается.
Ох, черт! А это действительно больно!
Я никогда не была той, кто может скрывать свои эмоции, Нокс наклоняется и целует меня в нос.
— Прости меня, детка. Я буду действовать медленно.
Я тяжело дышу, отчаянно пытаясь взять себя в руки, когда его член проскальзывает глубже. Боль пронизывает всё мое тело, и мне больно настолько сильно, что я хныкаю. Он начинает выходить из меня, но я выкрикиваю:
— Просто сделай это. Пожалуйста, милый. Просто сделай это.
В его глазах вспыхивает беспокойство, и я удерживаю его взгляд. Он тяжело сглатывает и шепчет:
— Черт. Прости меня, малышка.
Он входит в меня полностью.
Что-то разрывается внутри меня.
И боль такая сильная, что мой рот открывается в немом крике.
Меня разрывает на части.
Он обнимает меня и нежно покачивает. Целуя меня в лоб, он бормочет:
— Прости меня, малышка. Мне так жаль. Бл*дь. Прости меня.
Мои глаза закрыты, и я вздрагиваю. Слезы катятся из моих глаз. Эту боль я могу описать только одним словом — агония. Тихо плачу, пока Нокс крепко меня обнимает. Шепчу ему, прерывисто дыша:
— Я так счастлива. Очень счастлива. Я рада, что это был ты.
Он вытирает мои слезы, оставляя легкие, нежные поцелуи в уголках моих глаз.
— Не плачь, малышка. Помнишь, что ты сказала мне этим утром? О том, что было бы абсолютной глупостью влюбиться в меня?
На этих словах, я открываю глаза, он тихо продолжает:
— Тогда тебе следует начать называть меня долбаным придурком.
Переполненная эмоциями, я шепчу сквозь рыдания:
— Меня тоже. — Затем я закрываю глаза и реву: — А я наиглупейшая дура!
Нокс прыскает со смеху, пока я продолжаю реветь как белуга. Вытирая мои слезы, он мне улыбается.
— А мы неплохая парочка, да?
Хлюпая носом, я честно отвечаю:
— Я не думаю, что мне может быть ещё лучше, чем сейчас. Поэтому, да, мы неплохая парочка. Лучшая парочка.
Затем, неожиданно я осознаю, что мне уже не больно.
Проверяя свои ощущения, я обхватываю Нокса своими ногами, прижимаясь к нему, толкая его глубже в меня. Я часто моргаю и слышу, как Нокс рычит.
Вот черт. Это ощущается потрясающе.
Нокс располагает свои руки возле моей головы, поддерживая себя навесу, пока я лежу неподвижно напротив него. Я не отрываю свои глаза от его. Это ощущается приятно, но всё равно чего-то не хватает. Он наклоняется и жадно меня целует. Я открываю рот ему навстречу и чувствую, как его язык ласкает внутреннюю сторону моей верхней губы. И это так горячо, что мои бедра дергаются ему навстречу.
Я тихо говорю напротив его рта:
— Малыш, двигайся. Пожалуйста.
И он так и делает. И, несмотря на то, что мне больно, это ощущается приятно. Ощущения от трения восхитительно захватывающие. Он толкается в меня медленно, и я вздыхаю.
Так вот как должен ощущаться секс.
Будто бы читая мои мысли, Нокс делится:
— Невероятно. И станет только ещё лучше.
Мой пульс резко ускоряется. Неожиданно мое тело отчаянно хочет большего, и я умоляю:
— Быстрее. Сильнее.
Он неистово целует мои губы, его толчки становятся дикими, я чувствую, тепло и свет разливается по моему телу. Вена на его виске пульсирует и, отрываясь от моих губ, он бормочет:
— Это будет быстро, Лили.
И когда я снова его целую, его член выскальзывает из меня. Тяжело дыша, он стонет прямо мне в рот, и я чувствую теплую сперму, которая покрывает мою киску и живот.
И вот тогда я осознаю, что мы не использовали презерватив.
Это настолько безответственно. Настолько глупо. Настолько чертовски глупо.
Я думаю, что мне повезло, что он вовремя успел выйти из меня, а то я могла бы забеременеть. И хоть в один прекрасный день это случится, это не то, чего я хочу сейчас. Не желая портить себе настроение, я тянусь и провожу пальчиком по его щеке. Я улыбаюсь ему и кусаю губу.
— Это было невероятно.
Его взгляд теплеет, и он мне улыбается.
— Ты обманщица. Это было ужасно, а не невероятно. — Я смеюсь сама над собой. Наклоняясь, он оставляет легкий поцелуй на моих губах и дает обещание. — Но будет невероятно.
Я трусь об него носом и сонно бормочу.
— Ловлю на слове.
19 глава
Эпицентр урагана
Лили
Просыпаюсь с улыбкой на лице и зарываюсь лицом в шею Нокса.
— С добрым утром, малышка, — бормочет он. — Чувствуешь себя нормально?
Я точно не уверена, как себя чувствую, поэтому сжимаю мышцы между ног и шиплю:
— Ай. Боюсь, я пока еще не готова ко второму раунду.
Обнимая меня крепче, он говорит:
— Тебе следует принять горячую ванну. А пока ты будешь это делать, я принесу тебе завтрак.
Я приподнимаю голову и смотрю на него сонными глазами.
— Если ты это сделаешь, то я никогда не уеду домой. — И как только я говорю это, сразу же хочу забрать эти слова, пока они всё еще витают в воздухе. Но уже слишком поздно.
Наши лица мрачнеют. В комнате повисает неловкое молчание.
Я пытаюсь выскользнуть из постели, но рука Нокса берет меня за запястье. Притягивая назад, он прижимает меня к себе и вздыхает.
— Мы знали, что реальность рано или поздно нас настигнет, принцесса. Мы не можем притворяться всю жизнь.
У меня покалывает в носу, и я шепчу:
— Но мне нравится притворяться с тобой.
Он целует меня в макушку и шепчет мне в волосы.
— Мне тоже, малышка. Мне тоже.
***
Это утро пролетело быстро.
Сперва Нокс набрал для меня ванну. Я забралась в нее и провела там примерно полчаса, расслабляя свои болезненные мышцы. О существовании некоторых из этих мышц я даже не догадывалась. Потом мы вместе позавтракали. Сегодня был не день овсянки, поэтому я пожарила блинчики и больше для того, чтобы увидеть явное отвращение Нокса, пропитала их маслом и сиропом прежде, чем слопать. По большей части даже не жуя. Затем, после моей эйфории от быстрых углеводов, мы потренировались. Сегодня был редкий случай, когда у нас всех четверых была тренировка вместе.
И Бу. О, Бу.
