— Я скорее поверю, что это дело рук американцев, чем в воскрешение Марины. Посиди здесь.
Карина отпустила мои руки, встала и пошла за телефоном.
— Сереж, у нас тут продолжение мыльной оперы с Мариной.
Она долго разговаривала с Казариным, передавая все, что я говорила. Потом перевела на громкую связь, и они вдвоём вытягивали из меня подробности и твердо решили не обращаться к местным спецслужбам за помощью. Даже на ресепшен не стали сообщать.
— Будем смотреть, дамы, — приговорил по итогу Казарин. — Меня Андрей еще беспокоит. Очень он удачно выбрал время, чтобы температурить.
— Думаешь отрава?
Я затаила дыхание.
— Нет, вряд ли. Они же не совсем ебанулись, — не постеснялся выразиться и Казарин. — Но своего врача я пришлю.
— Везде свои люди? — поинтересовалась я из любопытства, хотя это было очевидно.
— В Америке иначе нельзя, дорогая Лиза. Тут и собственных президентов мочат среди бела дня. А Громов им как кость в горле со своей свадебно-британской экспансией в Европу и вторым сроком. Никому не нужна сильная сплоченная Россия. Штатам так точно. Вообще, не удивлюсь, если нашу юную жену президента пытаются вывести из игры.
— Гондоны, — рыкнула и Карина.
— Как бы то ни было, пока не беспокойте шефа Мариной. Он точно отреагирует плохо.
Я прикусила губу. Слова Сергея мне не понравились. Даже он понимал, что Марина важна для Громова. Нет, у меня не было паранойи. Андрей все еще любит свою жену. А разговоры про Родину — просто болтовня, чтобы меня не обидеть.
— Пусть отоспится, — продолжал Казарин давать инструкции. — Врач будет утром, по-вашему. Телефоны не отключать. Лиза, если станет хуже Андрею, сразу сообщай.
— Хорошо, — прошелестела я, едва ворочая во рту сухим языком.
— Иди к мужу, Лизок. Я на телефоне круглосуточно, — подтолкнула меня Карина.
Наверно, они еще что-то хотели обсудить без меня. Я даже знать не хотела. И так была по уши в особенностях международных отношений Вашингтона и Москвы. К черту политику.
Я вернулась к мужу, коснулась его лба губами. Похоже, немного упала температура. И дышал Андрей уже не так тяжело во сне. Я прилегла рядом и почти сразу уснула, но просыпалась часто, чтобы потрогать лоб Андрея. В середине ночи температура опять поднялась. Громов ворчал и не хотел просыпаться, но я все же смогла сунуть ему градусник, а потом и жаропонижающее, потому что зашкалило почти до тридцати девяти.
Андрюша снова уснул, и теперь я ворочалась, время от времени проваливаясь в беспамятство, где снова слышала странный хриплый голос Марины. Где-то между угрозами из своих беспокойных снов, я улавливала, как переворачивается с боку на бок Андрей, трогала его, поглаживала, чтобы поддержать и успокоить. В общем, отдохнуть не вышло. Я проснулась от звонка телефона, который теперь пугал меня до чертиков. Но в трубке раздался почти родной теперь голос Карины.
— Лиза, врач будет через три минуты.
— Хорошо, сейчас оденусь, — просипела я, садясь в кровати.
Андрей тоже заворочался и приоткрыл глаз.
Андрей тоже заворочался и приоткрыл глаз. Я уже привычным движением потрогала его руку, потом лоб, поцеловала.
— И тебе доброе утро, родная, — прохрипел Громов.
— Холодный, кажется, — пробормотала я, настроенная только на его здоровье.
— Главное совсем не остыть, — вяленько пошутил Громов.
— Сейчас придет доктор.
Я встала с постели и стала перебирать в шкафу что-то подходящее. Свободные мягкие брюки и туника понравились больше всего.
Андрей следил за мной из-под полуприкрытых век. Было видно, что он слаб и делает усилие не заснуть снова.
— Зачем врач? Мне просто нужно поваляться денек. Официальные встречи закончены. А визит к Наташе можно передвинуть. Хотя ей это не понравится.
— Тебе нужен врач, — повторила я, не глядя на Андрея.
Он заводился, и я это чувствовала.
— Что-то случилось? Я все проспал? — стал подозревать Громов.
Даже в таком состоянии он анализировал и делал выводы, сканируя меня.
От ответа меня избавила Карина, которая постучала в дверь. Я поспешила открыть ей и доктору. Разумеется, врач был русским. Не удивлюсь, что с каким-нибудь прошлым в спецслужбах. О разведчиках из России я слышала кучу легенд и смотрела несколько старых фильмов.
Андрей тоже посматривал на доктора с недоверием, но не сопротивлялся осмотру. Он был долгим. Доктор разве что в задницу президенту не заглянул. Ощупал всего, пальпировал почти все тело, просил открыть рот, покашлять, повернуться, дважды смерил температуру и почти незаметно для Андрея забрал кровь из пальца. Я не дышала, зная, что кто-то сейчас взорвется. Катализатором стала почти безобидная фраза врача:
— На первый взгляд следов токсинов не обнаружено. Думаю, это реакция иммунитета. Вам нужно отдохнуть, Андрей Михайлович.
— Токсины? — тут же переспросил Громов. — С чего бы мне стать токсичным?
— Ты вчера вернулся с плохими симптомами. Мы обязаны все проверить, — объяснила Карина.
— Думаешь, меня отравили? Лютый бред! — Возмутился Андрей, даже сумев повысить голос.
— Вам нужно отдыхать и поменьше нервничать, — проинструктировал его доктор.
— У меня не та должность.
— Боюсь, вам в любом случае придется денек провести в постели. Как минимум. Сейчас температура в норме, но может вернуться.
— Мне надо к тетке съездить.
— Очень не советую.
— Я тоже, — поддержала Карина. — А если это вирус, Андрей? Себя не жалеешь, подумай о Наташе.
Громов застонал.
— Ты права.
— Постельный режим до полного исчезновения лихорадки, — с нажимом повторил доктор. И вызывайте даже если просто почувствуете себя странно. На всякий случай.
Он откланялся, и мы остались втроем в спальне.
Несколько дней назад я бы чувствовала себя как минимум неловко, а скорее всего ужасно и злобно в присутствии Карины. Но сейчас она наоборот меня успокаивала одним своим наличием в спальне. И почти голый муж меня тоже не смущал. Карина сама была как доктор для Андрея. Ни он, ни теперь я ее не стеснялись.
В очередной раз мои мысли прервал звонок телефона. Я даже подпрыгнула. Карина понимающе на меня посмотрела и нахмурилась. Она сама прошла к телефону, взяла трубку.
— Апартаменты Громова, — ответила она голосом, как сталь.
А вот лицо тут же разгладилась, и Карина заговорила намного мягче.
— Доброе утро, Наталья. Да, это я. Сейчас дам ему трубку.
Андрей наоборот стал выглядеть еще более уязвимым.
Он взял телефон и попытался сделать бодрый голос.
— Да, теть Наташ, привет. Ах, тебе уже доложили. Да, немного надо полежать, но завтра… — он замолчал, не договорив.
Андрей достаточно долго слушал пока мы стояли, как часовые, и смотрели на него с интересом. Я пыталась прислушаться, но ничего не разбирала. Однако лицо мужа стало кислее лимона.
— Наташ, это не простуда и скорее всего не вирус даже, — вклинился он все-таки. — Нет, я не врач. Да, возможно.
Потом Андрей снова слушал и не выдержал.
— Поговори с ней, — отдал он трубку Карине.
Она тоже долго молчала, внимая тетушке Громова, а потом передала телефон мне.
— Алло, — проговорила я осторожно, заранее трясясь от страха.
— Доброе утро, милая. Андрей заболел, а я категорически не хочу подцепить то, что он перенесет легко и непринуждённо. Оставь мужа в Вашингтоне, а сама прилетай ко мне.
Я не растерялась и уточнила:
— Вы не боитесь, что я сама заразная? Мы с Андреем живем в одном номере.
— Примешь душ в самолете, — гениально решила Наталья. — Карину тоже возьми. Я по ней скучаю. Буду помирать, Андрейка примчится, а вот на счет вас, девочки, я сомневаюсь. Жду, Лизонька. Скоро обнимемся.
И тетя Наташа положила трубку.
— С ней бесполезно спорить, — сообщил мне Андрей.
— Как и с тобой, — поддела его Карина.
Громов попытался сдвинуть брови, но упал на подушки, простонав:
— Вам лучше полететь, а мне поспать.
