с наследством и его дележкой, не знаю, почему, но я решил, что ты вернулась из-за меня.
– Из-за тебя? – переспросила я.
– Да. Я подумал, что это твоя попытка отомстить мне. Заставить заплатить за то, что я бросил тебя, поверив матери и развелся. Я был уверен, что все это – брак с моим братом, выдуманная беременность – для того, чтобы позлить меня. А оказалось… – Миша горько усмехнулся, покачав головой. – Я дурак.
Он замолчал на некоторое время, а я не знала, что мне ему сказать. Рассказать правду? Сказать, что на самом деле все изначально так и было? Что изменилось все совсем недавно? И совершенно случайно?
Хорошо, но что бы это дало? Облегчило состояние Миши? Не думаю. Помогло бы в чем-то Максу? Нет, Орлов старший только разозлился бы, что я раскрыла наши общие секреты.
Все это уже не имело никакого значения, поэтому я промолчала.
– Я должен был понять все раньше.
– Что понять?
– Что мама врет. Что она неправа. Что я могу поступать так, как сам считаю нужным. Но пока я разбирался в себе, пока залечивал не нанесенные раны, пока варился в своих обидах, ты взяла и влюбилась в моего брата. Создала с ним семью. Собираешься завести общего ребенка. Я даже не понял, как так вышло. Пока я был уверен, что каждый твой шаг, каждое твое слово, так или иначе, обращено ко мне, ты, на самом деле, жила своей жизнью. Удивительно, насколько слеп и самовлюблен я оказался. И удивительно, что узрел все только сейчас.
– Я не знаю, что сказать, Миш… – Это было чистой правдой. Я совершенно не была готова к подобному разговору и не знала, что будет правильным сказать в такой ситуации. Но знала одно – сейчас мне почему-то было жаль бывшего.
– Я был уверен, что мы будем вместе. Когда ты вернулась в дом, я был уверен, что это сама судьба, что даже спустя годы, нам суждено быть вместе, что так все и будет. И при этом я ничего не сделал для того, чтобы это стало реальностью. И наивно полагал, что не должен. Считал, что ты наиграешься в игры с местью с моим братом, а затем сама ко мне придешь. Только вот вышло все совершенно по-другому. Я мучил тебя на протяжение нескольких месяцев, считая, что во всем виновата ты. Но теперь я могу сказать это с уверенностью, Алина. Мне жаль. Мне очень жаль, что все получилось так, как у нас с тобой получилось. Я не должен был втягивать в тебя в столь ранний брак, я не был к нему готов. Что уж скрывать, я и сейчас-то к нему не готов. Я не должен был бросать тебя, не разобравшись во всем лично. Не должен был делать тебе ребенка, а затем исчезать. Не должен был заставлять проходить через все в одиночку. Не должен был обвинять в том, что ты ничего о нем не сказала. Мне действительно жаль. Что все разрушено из-за меня.
Воцарилось молчание. Я снова сидела опешившая, не зная, что отвечать на столь неожиданный монолог и душеизлияние бывшего мужа. Почему-то я была уверена, что внутри Миши все точно так же, как и снаружи. То есть, я считала его последним и законченным эгоистом, которого не интересовало ничего, кроме собственной выгоды. Я понятия не имела, что он вообще может чувствовать что-то хотя бы сродни сожалению.
Я ошибалась.
Сейчас я видела, что Миша буквально состоит из одного сожаления. Что он соткан из гнева на себя. Обид. Горечи. Разочарования.
Я ничего не замечала, потому что он не желал этого показывать.
Показал бы, значит, признал и расписался в своих многолетних ошибках.
Показал бы слабость.
Я знала, что Миша это очень не любил. Более того, не уважал, считая, что человек должен быть сильным.
– Я очень долго шел к этим словам. Много лет. Слишком много, чтобы иметь возможность хоть что-то исправить. Но я все равно прошу у тебя прощения. И буду просить дальше.
Да, признаваться в совершенных и неисправленных ошибках очень сложно. Я, как и любой другой взрослый человек, это прекрасно осознавала.
– Я хочу пойти на мировую, – продолжил бывший. – Сначала, конечно, поговорю с Максом. С Мирославом уже говорил, и он согласен.
– О чем идет речь?
– Мы прислушались к тебе. Попробовали работать вместе и вроде бы у нас получается. Каждый занят тем, в чем хорош. Бизнес идет, развивается. Все мы уже взрослые мужчины. У меня второй ребенок, у Макса вот-вот будет. Обоим за тридцать. Мир нас совсем скоро догонит. Пора браться за ум и взрослеть. Греть и взращивать обиды, конечно, очень занятное дело, но взрослому человеку это не дозволено. На нас со старшим братом лежит уже слишком большая ответственность, чтобы и дальше продолжать играть в войнушку и ненавидеть друг друга за сломанную игрушку. Я начал что-то соображать, когда у меня появилась Мира. Когда я вдруг лицом к лицу столкнулся с родительством. Наверное, дед сделал это специально. Отрезал меня от всего мира, оставив практически один на один со своим ребенком. Чтобы заставить понять и принять тот факт, что сам я уже как раз не ребенок. Что теперь я отвечаю за тех, кого привел в этот мир. За Миру особенно, потому что у Матвея есть ты. Макс. А у Миры только я.
– Мне жаль, что девочка растет без мамы. Так не должно быть… – Я с горечью осознала факт того, что малышка еще ни разу со дня рождения не видела свою маму, не слышала ее голос, не была прижата ею к груди. Разве она заслуживала этого?
– Да, но у нее есть я. Я могу стать хорошим отцом. Хотя бы попытаться.
– Да, конечно… – кивнула я в ответ.
– Я больше не буду просить тебя помогать с ней.
– Что?!
– Ты научила меня всему, что нужно. Дальше я справлюсь сам. Я должен. Это моя ответственность. У тебя – своя. Тебе нужно думать о себе. Если что, на крайний случай, мне поможет мама.
Я кивнула и даже улыбнулась, но в
