но были близки.
“Они исключили его. Ему было восемнадцать. Мне было пятнадцать. Я была несовершеннолетней.”
“Возмутительно!” Сильви прикрывает рот рукой. “Но ты же была готова, верно?”
“Конечно”, - огрызаюсь я, чувствуя себя защищающейся. С Дэниелом я всегда была готова, но именно он попал в беду. Которому Джонас и моя мать угрожали тюремным заключением.
Когда тот самый, кто практически насиловал меня при каждом удобном случае, жил под их собственной крышей. Собственный сын Джонаса.
"Ты не можешь называть это изнасилованием, когда тебе это нравится", - сказал мне однажды Йетис после особенно жаркого момента между нами. Ты этого хочешь. Ты хочешь меня.
Чувство вины, которое я все ещеиспытываю из-за этого, настолько ошеломляюще, что я внезапно вскакиваю на ноги, ударяясь бедрами о стол и заставляя все на нем дребезжать.
“Мне нужно в туалет”, - говорю я, прежде чем поспешно уйти, ни разу не оглянувшись. Мне это и не нужно.
Я уверена, что у Сильви шокированное выражение лица, она удивляется, почему я просто так ушла.
Если вы не проходили через это, то вам трудно описать, каково это - иметь дело с навязчивыми воспоминаниями и что они заставляют вас чувствовать. Как они появляются из ниоткуда, когда ты меньше всего этого ожидаешь. Забираются тебе в глотку. Обращуют мурашки по всей твоей коже. Поглощают тебя целиком. Они задерживаются на краю сознания, подстерегая вас в засаде, способные все испортить. Например, мой ужин с новым другом.
Как я могу дружить с Сильви, когда ее брат Уит? У которого теперь есть мой личный дневник, потому что он украл его? Который, если бы захотел, мог бы заглянуть в самый конец этого дневника и прочитать эти дополнительные секретные записи, и точно выяснить, что произошло между Йетисом и мной. И что я сделала, чтобы это наконец прекратилось.
Я нахожу крошечный ресторанный туалет в задней части здания и запираюсь внутри, прислоняясь к двери и глядя на свое отражение в зеркале на противоположной стене. Сегодня я выгляжу так молодо, мои волосы заплетены во французские косы, на лице нет косметики, на мне серая толстовка с капюшоном North Face, черные леггинсы и черно-белые кроссовки Диор, очень похожие на то, что носит Сильви.
Мы оба выглядим как младенцы. Мы - дети. Но я уже так много повидала и сделала, что внутри чувствую себя старой. Измученной.
Чувствующей отвращение.
Оттолкнувшись от двери, я подхожу к раковине и включаю воду, мою руки, прежде чем плеснуть ледяной водой на лицо. Это придает румянец моим щекам, и после того, как я вытираюсь, я приглаживаю волосы назад. Встаю немного прямее. Я напоминаю себе ту девочку, которой была два года назад. Гоняясь за мечтами и убегая от кошмаров.
Я все еще та девушка. Хотя все мои сны исчезли, а кошмары всегда остаются позади.
С решительным вздохом я открываю дверь и обнаруживаю двух женщин средних лет, стоящих в коридоре, ожидающих возможности воспользоваться туалетом. Они смотрят на меня с презрением, их глаза сузились, губы скривились. Она осуждают, даже не зная меня. Скорее всего, ненавидят меня за мою молодость, в то время как они цепляются за нее так крепко, как только могут, своими накладными ногтями, похожими на когти.
Я отвечаю им взглядом, перекидывая одну из своих длинных кос через плечо, придавая своей походке немного неторопливости, когда прохожу мимо них. Я выхожу из короткого коридора, направляясь к Сильви, когда замечаю кого-то, сидящего за столом на совершенно противоположной стороне ресторана.
Уит Ланкастер.
Он наблюдает за мной.
Я резко останавливаюсь посреди ресторана, пораженная его присутствием. Наши взгляды встречаются. Он ухмыляется. Я хмурюсь.
Он сидит со своими друзьями, а также с девушками, что сопровождают их. Включая Джейн и Кейтлин. Они сидят по обе стороны от него, обесмеются, прикасаются к нему, их руки, как бабочки, парят прямо над ним, как будто они не уверены, куда приземлиться дальше. Джейн принимает решение первой, ее рука ложится на его предплечье. Кейтлин кладет руку ему на плечо, наклоняет голову к нему, ее рот прямо у его уха. Ее губы шевелятся, когда она что-то шепчет ему, но он не обращает на нее внимания. Они вдвоём отчаянно пытаются привлечь его внимание, но он как будто не осознает их существования.
Он может только смотреть на меня с этим прекрасным лицом, недавно побитым. Синяк под глазом очевиден, и он носит его как знак почета. В игре Уита Ланкастера нет ничего постыдного. Если кто-то говорит об очевидной драке, в которой он, должно быть, участвовал, никто не говорит ему об этом ни слова.
Я наклоняю голову. Он делает то же самое, подальше от Кейтлин, как будто пытается избежать ее и ее безостановочно двигающегося рта.
Я моргаю.
И он тоже.
Все в порядке. Я могу играть в эту игру.
Мой рот слегка приоткрывается, и я загибаю язык в уголке, высовывая только кончик. Я прикусываю нижнюю губу, на мгновение отводя от него глаза, прежде чем снова поднять на него взгляд.
Он облизывает верхнюю губу, его глаза блестят. Напоминая мне волка, готового к нападению.
Нападению на меня.
Все это происходит в считанные секунды, но кажется, что проходят минуты. Мучительное поддразнивание.
Я ненавижу его.
Серьезно, так и есть.
Не заботясь о том, что я сдаюсь первой, я отрываю свой взгляд от него и иду к Сильви, устраиваясь на своем месте. Я улыбаюсь ей, заметив, что она нахмурилась.
“Извини за это”, - говорю я. “Мне действительно нужно было отойти. Это все клубничный лимонад. Он заставляет меня хотеть писать почти сразу”. Она легко принимает мое неубедительное объяснение, постукивая по своему почти пустому бокалу. Мой выглядит точно так же.
“Я заказала нам еще по одной порции”.
“Спасибо”.
“Жаль, что в них нет водки”, - смеется она.
“Я больше много не пью”, - признаюсь я.
"Почему нет?"
“Мне не нравится чувствовать то, что я не могу контролировать ситуацию”, - отвечаю я.
“Мой брат говорит то же самое. Пьянство, наркотики. В последнее время они его мало интересуют. Он хочет всегда оставаться властным над контролем. Но это так типично для Уита. Он просто помешан на контроле”.
Более правдивых слов никогда не было сказано.
Она подпирает подбородок рукой, рассматривая меня. “Тебе нравится мой брат?”
“Нет”, - немедленно отвечаю я, посмотрев направо. Он прекрасно меня видит. Интересно, осознал ли он это? Если он знал о моем присутствии в этом ресторане с того момента, как вошел, пока
