умерь свой пыл, павлин! – я принимаю воинственный вид, выбрасывая всю ту романтическую чушь, которая витает в моей голове, и снова упираюсь в грудь Валевского.
Даже почти получается его оттолкнуть, однако он снова делает шаг в мою сторону, хватает меня за запястья и заводит их за спину, захватывая мое тело теперь уже полностью в свой плен. И пошевелиться не могу, а о том, чтобы вырваться, не может быть и речи!
– Павлин, значит, – фыркает Валевский, а я только теперь понимаю, что ляпнула это дурацкое прозвище вслух. – А ночью, помнится, Ромочкой называла, – шипит мне прямо в лицо, не отводя пристального взгляда. – Просила не останавливаться, кричала от удовольствия. Ну, скажи, что ты притворялась! – выдает довольно резко и замирает в ожидании моего ответа.
«Вот это ты влипла!» – мой внутренний голос дает наконец-то о себе знать, хоть и с небольшим опозданием.
Как говорили умные люди, «лучшая защита – это нападение», потому решаю сделать еще одну попытку, чтобы поставить Валевского на место.
– Да кто ты такой, чтобы меня упрекать! – тоже выдаю ему прямо в лицо, не отводя своего пристального взгляда. – Если переспали с тобой разок…
– Два! – перебивает Рома со злостью в голосе, а я лишь мысленно стону.
– Ладно, пусть будет два, – добавляю уже спокойнее, однако я еще не закончила свою тираду. – Но это не даёт тебе права влезать в мою личную жизнь и указывать, с кем мне общаться, кому строить глазки, а с кем…
– Сейчас будет три! – цедит Валевский сквозь зубы, прижимаясь всем корпусом к моей груди и заставляя меня полулечь на стол.
Держит, гад такой, не давая упасть назад, но и не позволяя сесть ровно.
– Отпусти, ненормальный! Немедленно!
У меня внутри все закипает, но уже не от злости, как раньше, и я понимаю, что проиграла этот раунд с провальным счетом. Стоит Валевскому только дотронуться, как я таю в его руках, а через короткое время желаю снова оказаться в его объятиях.
Какой-то парадокс, честное слово – я ему не верю, но желаю его заполучить.
– Карина, – шипит Рома, снова касаясь губами моих губ. – Не усугубляй. Я сейчас чертовски злой и могу нахрен порвать на тебе одежду, – он делает паузу, не понимая, что уже завел меня. Да так, что я сейчас сама к чертям разорву его футболку вместе со штанами, если он и дальше будет продолжать свои воспитательные беседы, а не перейдет к делу.
– Руки отпусти, – шепчу ему прямо в губы и чувствую, что хватка парня немного ослабевает. Не до конца, но, видимо, он все еще боится получить в глаз. – Сам же говорил, надо доверять друг другу, – повторяю его вчерашнюю фразу, и Рома с глубоким вздохом разжимает пальцы на моих запястьях.
А через пару секунд наши губы снова находят друг друга – да так, что крышу сносит окончательно и бесповоротно.
У обоих!
Кабинет Валевского-старшего, дубовый стол за несколько тысяч евро, разбросанные бумаги, которые Рома сметает со столешницы одним махом – это ли не страсть, вспыхнувшая, как спичка, и не желающая потухать.
Понимаю, что делаю очередную глупость, вновь поддавшись ему, но никак не могу остановиться. Хочу его – отчаянно, до искр из глаз, до дрожи в коленях и криков, без конца и края вырывающихся из груди. И плевать, что будет потом, когда дурман развеется.
Разберусь, девочка не маленькая.
Вот только сейчас почему-то у меня нет сил, да и желания противиться своим чувствам…
Напор парня усиливается, и губы Ромы с языком перемещаются на живот, заставляя меня практически улечься на стол и прогибаться в спине от удовольствия.
– М-мм, – с моих губ срывается стон удовольствия, когда в очередной раз мужские руки сжимают мою талию, фиксируя тело, а язык тем временем спускается ниже. – Убью тебя сейчас!
В порыве страсти я не контролирую ни свои эмоции, ни слова, которые вылетают, нагло выдавая все мои тайные желания.
– Попку приподними, – негромко произносит парень голосом с хрипотцой, и я подчиняюсь, как под гипнозом.
Пару секунд, и мои спортивные штаны вместе с бикини плавным движением рук слетают с моего тела, а наглые губы Валевского продолжают его и дальше терзать. Ох, как же хорошо!
Хватаю Рому за волосы, заставляя обратить его затуманенный взор на меня. Ненадолго, но мне хватает, чтобы прочитать в его взгляде все, что меня интересует. Страсть, желание, и… нечто большее, чему пока я не могу дать точного объяснения.
– Если бы ты знала, – хрипит мой спутник, медленно стягивая с меня спортивную кофту, а следом и футболку, оголяя грудь и поедая глазами тело. – Как же я тебя хочу!
– Я тоже, – тихо произношу, и вновь стон вырывается из груди, не в силах противиться тому притяжению, которое существует между нами.
Почему-то даже соврать не получается – наверное, этот павлин меня точно загипнотизировал, желая подчинить и волю, и разум себе. Как не вовремя вырвалась эта дурацкая кличка, кто бы только знал, однако реакция Валевского меня порадовала. Вместо того, чтобы шипеть и обидеться, он завелся еще сильнее, чем раньше.
Может, снова рискнуть назвать его «павлином»? Глядишь, он к активным действиям быстрее перейдет и перестанет терзать мое и без того разгоряченное тело.
Еще остатками сознания понимаю, что пора брать инициативу в свои руки – усаживаюсь на столе, обхватываю Рому ногами за бедра и начинаю процесс раздевания парня – спортивная кофта, футболка, а дальше…. Плоский накачанный живот, к которому нереально хочется прикоснуться. Не только пальцами, но и губами.
И я касаюсь, не стесняясь своих желаний, вызывая у Валевского грозный рык и не менее грозное:
– Карина! Я сейчас взорвусь нахрен.
– Взорвись, – нагло провоцирую парня, продолжая над ним издеваться, проводя языком от ключицы к шее и наоборот, распаляясь от своих действий ещё сильнее. Ну же, милый, взрывайся скорее!
А то мы и до второго пришествия не приступим к самому главному!
Рома фыркает, отодвигаясь от меня, достает из кармана контрацептив и, пока занимается своим делом, я резко тяну за резинку штанов и боксеров вниз. Иначе сейчас тресну его чем-нибудь тяжелым, чтобы не тормозил.
От крышесносного секса с Валевским на столе сносит не только крышу, но и все остальные части тела, включая сознание и рассудительность. Да так сильно, что отключившийся от работы мозг забывает про намерение и желание послать Рому нахрен.
Не пошлю. По крайней мере, пока. Мне с ним так хорошо, что я бы не против повторить все это завтра еще разочек.
Или два…
Хотя, может, и три!
Чувствую, влипну я со своими желаниями, которые до
