я сажусь на кровать и та немного продавливается под моим весом. Кира стонет, начинает шевелиться, а затем приоткрывает один глаз.
— Уже обед? — спрашивает она, прикрыв веки.
— Утро, но я принес тебе кофе.
— Утро? Это сколько?
— Восемь.
— Восемь?! — восклицает Кира. — Господи, как ты мог разбудить меня в восемь утра?
Она, наконец, просыпается. Открывает глаза и даже приподнимается на локтях.
— Мы что… горим?
— Нет.
— Тебе же не на работу?
— Нет.
— Тогда что?
— Я хотел с тобой погулять. Утром здесь нереально красиво и тихо. Идеально, конечно, в шесть, но я решил, что это слишком.
Кира стонет и глубоко вздыхает, а потом, все же, садится, прислонившись к изголовью кровати.
— Я купил тебе круассаны. Здесь неподалеку неплохая пекарня есть, думаю, тебе понравится.
— Ты приготовил мне кофе и съездил за круассанами? — уточняет Кира.
— Да.
Она улыбается, а потом подается вперед. С ее груди падает пододеяльник, предлагая моему взору упругие холмики, которые так и хочется сжать в ладонях. Кира оказывается на четвереньках лицом ко мне. Ее грудь задевает мою руку чуть выше локтя, а мой взгляд то и дело сползает к призывно покачивающейся попке. Кира подается вперед и целует меня в шею.
— Боже, как ты пахнешь с утра, — говорит она, делая глубокий вдох.
— И как же? — спрашиваю с улыбкой, хотя самому член упирается в ширинку.
Понятия не имею, как ей это удается. Я не могу перед ней устоять. У нас не так давно был секс, всего каких-то шесть часов назад, а у меня снова крепкий стояк и зуд в руках от желания исследовать ее тело ладонями.
— Умопомрачительно, — отвечает Кира, заглядывая мне в глаза и целуя в губы.
Она точно сведет меня с ума. Уже свела, если я принес ей завтрак в постель.
Кира
— Нравится? — спрашивает Кирилл спустя несколько минут, как мы добрались к небольшому озеру.
— Тут очень красиво! Боже, я не думала, что всего в полутора часах езды от города существует такая красота.
— Это озеро — искусственное.
— Это как?
— Мы его с мужиками сделали. Сами. Несколько лет назад выкупили участок и вырыли озеро, запустили рыбу, вон, даже скамейки поставили, — Кирилл кивает на несколько лавочек вокруг озера.
И причал… здесь есть небольшой причал, куда я тут же тяну Кирилла, хотя он и не отпирается. Идет за мной, крепко держа за руку.
— Сфотографируешь меня? — прошу, протягивая ему телефон.
— Я на свой.
Я быстро запихиваю свой мобильный в задний карман джинс и принимаю соблазнительную позу. Внутри же… ликую, черт возьми! Багров захотел сфотографировать меня на свой телефон. Это ведь что-то значит, да? Боже, я с ума с ним сойду, просто с ума… он меня доведет. Я ведь так его люблю, так люблю. Меня изнутри заполняет всеми возможными чувствами — нежностью, желанием, любовью, симпатией, радостью. Я как один оголенный нерв, реагирую на любые изменения. И настроена на него, словно фитнес-браслет на своего владельца. Реакции его считываю, настроение, желания.
— Давай еще так, — меняю позу.
— Повернись к реке, — командует Кирилл. — Голову чуть в сторону. Обхвати рукой другую чуть выше локтя, вот… классно. Делай вид, что смотришь вдаль.
Через несколько мгновений Кирилл показывает мне получившиеся фотографии. Последняя очень красивая. На мне короткое белое платье, развевающееся на ветру. Длинные волосы ниспадают по плечам, одна рука опущена вдоль тела, вторая согнута и держит вторую. Взгляд устремлен вдаль. Лица почти не видно, но фото очень красивое. Такое обычно выставляют куда-нибудь в ленту, дополняя философским постом.
— Откуда такие познания в фотографии?
— Учился.
— Правда?
Я ошарашенно распахиваю глаза. Багров всегда казался мне непрочитанной книгой. Я одновременно знала о нем все и ничего. До нашего прямого контакта я думала, что изучила всю его биографию, какой он в работе, каких женщин предпочитает, есть ли у него серьезные отношения, где он учился, как давно руководит компанией отца. Я все о нем знала, но все это — массово доступная информация. Все личное, как оказывается, было скрыто. Недоступно для большинства. А передо мной он открывается. Рассказывает. Это тоже что-то значит, ну или я просто очень глупая и наивная.
— Давно, еще до совершеннолетия. Я давно не снимал, это фото далеко от идеала, но кое-что, оказывается, осталось на подкорке.
— Ты за минуту сотворил такую красоту, — говорю ему. — Это ведь великолепное фото!
— Скажем так, оно неплохое.
— Самокритично… я теперь понимаю, откуда такой успех в работе.
— Узнала, кем я работаю?
— Это преступление? — начинаю аккуратно.
— Нет, но меня ты ни разу не спрашивала.
Он словно напрягается и смотрит на меня очень внимательно. Я под его взглядом чувствую себя неловко, ведь действительно, получается так, что я его ни разу не спросила о работе. Просто эта информация давно хранилась у меня в голове.
— Прости, — тут же говорю я. — Но я погуглила почти сразу, — улыбаюсь как можно более виновато. — Мне было интересно, с кем я провела ночь. Ну и… вот.
— А фамилия? Отчество?
И снова этот прищур. Мне кажется, я спалилась. Серьезно так… по-настоящему. И даже не знаю, что сказать. Ведь и правда… откуда у меня его имя и фамилия? Фотографий я не делала, чтобы найти его в сети, да и там, надо признаться, не так много информации, все же Кирилл бизнесмен, а не звезда шоу-бизнеса, за которой сутками напролет следят журналисты.
— Мне подруга сказала. У нее отец работает в твоей фирме, она тебя узнала.
— Вот как… — Кирилл улыбается, но как-то неискренне.
Я напрягаюсь. Мне кажется, он что-то заподозрил, и я начинаю нервничать и тараторить:
— Да, представляешь, такое совпадение. Она была в шоке, когда тебя увидела. А я потом, конечно же, искала информацию в сети. Это ведь не преступление?
— Нет. Конечно, нет.
Я улыбаюсь и обнимаю Кирилла за шею, прижимаюсь к нему. Мне так нравится его обнимать. Вдыхать его запах, целовать в шею, ощущать вкус кожи на языке…
— Значит… ты знаешь мое полное имя.
— Не-а… только фамилию и имя.
— А свою фамилию скажешь?
— Царева, — выдаю первое, что приходит
