Райли подтянула колени к груди.
— И как тебе это удалось?
— Лгала насчет возраста и бралась за любую работу. Кроме проституции. Этого мне удалось избежать.
— Мне тоже, — поспешно заверила Райли.
— Хорошо. Потому что ты достойна куда большего. И надеюсь, знаешь это?
Райли устало сгорбилась.
— Не хочу, чтобы меня лапали парни.
Эми прерывисто вздохнула, едва не теряя сознание под напором воспоминаний. Именно это она подозревала, этого боялась.
— Кто тебя лапал?
Райли прижалась лбом к коленям.
— Кто‑то из домашних?
Неподвижная, как статуя, Райли молчала.
— Отец?
— У меня нет отца. И меня забрали у мамы. Посчитали, что она плохо меня воспитывает.
— Так ты жила у приемных родителей?
Пауза. Потом тихое «да».
Ясно. Возможно, с Райли дурно обращались или даже насиловали. И поэтому она решила, что все мужчины — негодяи. Трудно ее винить, хотя сама Эми вела себя диаметрально противоположно. Она стала силой и некоторое время этим наслаждалась.
— Я всего лишь хочу быть свободной и делать что пожелаю! — выпалила Райли. — И чтобы никто не пытался вынудить меня сделать что‑то против воли.
— Ну разумеется! Этого все хотят. И все заслуживают. Райли, ты не одинока!
Райли повернула голову и уставилась на Эми. В этот момент она выглядела трогательно юной.
— У тебя есть я. Нас двое. Мы — это мы.
— Но у тебя уже есть лесничий! Ты и он — это «мы».
Эми никогда еще не могла так сказать о себе. Она бывала с мужчиной, но не долее нескольких часов. Узнав, что Райли считает, будто они с Мэттом — пара, Эми даже растерялась. Ей очень хотелось объяснить Райли, что она и Мэтт просто наслаждаются друг другом в постели. Не более того.
— Это немного не так, — покачала головой Эми. — Ты подумала насчет работы?
Если Райли согласится, значит, можно будет за ней приглядывать. Заботиться о том, чтобы она вовремя ела и спала.
Она ждала, что Райли снова спросит, почему Эми есть до нее дело. Но девушка не спросила.
Уже прогресс.
— Я подумала. И попробую найти работу.
Крошечные шажки, но и это неплохо. Оказывается, жизнь состоит из крошечных шажков.
Одна из маленьких загадок жизни: непонятно, каким образом двухфунтовая коробка шоколада может заставить человека прибавить в весе пять фунтов.
Сегодняшний день выдался чертовски тяжелым: раздраженные туристы, поиски и спасение неопытного байкера на сложном маршруте, небольшой пожар в четвертом квадрате, который едва не вышел из‑под контроля, и арест идиота‑браконьера.
Уехав из лесничества, Мэтью направился в закусочную на поздний ужин.
Ну, если честно, чтобы повидать Эми. Он заслужил это после такого дня!
Когда он вошел, у Эми как раз был перерыв. Она сидела за маленьким столиком в дальнем углу, склонившись над чем‑то.
Рисует, понял Мэтт, подойдя ближе. Рисует в блокноте, не замечая ничего вокруг. По крайней мере пока он не оказался почти в центре закусочной. Только тогда она замерла, вскинула голову и встретилась с ним взглядом.
На ее разом побагровевшем лице промелькнул целый калейдоскоп эмоций, но больше всего Мэтта потрясла робкая нежность. У него перехватило горло.
Она хотела его. Он это доказал. Черт, да он хотел ее прямо сейчас. Но он еще и нравится ей. Хоть и против ее воли. Несказанно ободренный этим, Мэтт сел рядом.
— Привет!
— Привет.
Эми, как всегда, захлопнула и отодвинула блокнот.
— У меня перерыв.
— Ты когда‑нибудь позволишь мне увидеть твои рисунки?
— Не знаю. Это очень личное.
Он придвинулся ближе.
— Ты отдавала мне свое тело. Что уж более личное!
Она подтолкнула его в бок и засмеялась:
— Это не одно и то же!
Наслаждаясь звуками ее смеха и тем, что улыбавшаяся Эми выглядела на редкость хорошенькой, Мэтт тоже позволил себе рассмеяться.
— Когда‑нибудь ты захочешь делить со мной…
— Рисунки?
— И это тоже.
Эми снова ткнула его в бок.
— Подвинься! Я встану и принесу тебе ужин.
Мэтью не послушался, хотя ему нравились прикосновения ее рук — одна на груди, одна на плече, — особенно еще и потому, что она не спешила их отнять.
— Я человек терпеливый. Могу и подождать.
— Уже поздно и ты голоден, — заметила Эми, сделав вид, что не поняла истинного смысла его слов. — По крайней мере позволь мне передать заказ на кухню. Как обычно, верно? Или всего вдвойне?
Прошлой ночью у них было всего вдвойне. Но речь не шла о еде. Собственно говоря, она получила больше двух оргазмов. Вероятно, даже четыре.
Мэтт улыбнулся воспоминанию, и Эми предостерегающе подняла вверх указательный палец.
— Немедленно прекрати!
— Что именно?
— Ты знаешь что! Вижу, о чем ты думаешь.
— Ладно, ты меня поймала. Я определенно думаю… кое о чем.
Она огляделась проверить, не смотрят ли на них, но никто не обращал на молодых людей внимания. В этот час закусочная почти опустела. За стойкой сидели всего два посетителя, и один — за столом на другом конце помещения. Мэтт наклонил голову и прижался губами к сладкому местечку за ухом Эми.
— Почему бы тебе не рассказать, о чем я, по‑твоему, думаю?
Она снова покраснела до корней волос, чем так очаровательно выдала себя, что он усмехнулся.
— Ты псих! — прошипела Эми.
Да. Вполне вероятно, так оно и есть. Он спятил. Спятил из‑за нее.
Вошла Райли в драных джинсах, потертых кроссовках, толстовке, которая, как он знал, раньше принадлежала Эми, и ярко‑розовом переднике с логотипом «Ит ми». Она тащила поднос с грязными стаканами и тарелками, но вид имела самый заносчивый.
Мэтт глянул на Эми.
— Я нашла ей работу, — пояснила она.
Он улыбнулся.
— Подумаешь, большое дело! — передернула она плечами.
Еще какое большое!
— Ты ей помогаешь.
— Любой бы помог!
— В том‑то и дело, что нет. Не любой. И не помогли.
— Похоже, ты питаешь слепую веру в меня. Вроде как я хороший человек и даже оказываю благотворное влияние на окружающих.
— Так и есть.
Мэтт отвел с ее лица прядь волос.
— Ты слишком невысоко себя ценишь.
Но Эми покачала головой:
— А ты меня не знаешь.
— Знаю достаточно. Для этого стоит заглянуть тебе в глаза.
Их взгляды снова встретились, и в глазах Эми было столько тепла, что Мэтт не знал, привыкнет ли когда‑нибудь к этому.
— Твоя жизнь очень отличалась от моей, — вздохнула она.
— А это так важно?
— Зависит от того…
— От чего?
