Рита была полностью раздавлена. На этот раз она не нашла в себе сил сказать «Ну и черт с ним», наложить на лицо боевой раскрас косметики и пуститься во все тяжкие. Здесь вам не Лондон, а Лос-Анджелес. Кафе, куда она могла бы зайти, чтобы посидеть с бокалом вина в одной руке и сигаретой в другой, вряд ли могло бы ей доставить особую радость, потому что за ними всегда маячил штраф за курение и вызов бдительным персоналом машины для отправки в Общество анонимных алкоголиков.
Поэтому она решила избрать другой путь. В Ла-Ла это означало две возможности. Первая — пойти к психотерапевту. Но мысль о том, что нужно платить сто баксов совершенно незнакомому человеку только за то, что он час будет выслушивать ваши стоны и жалобы на жизненные проблемы, приводила ее в еще большую депрессию, — тем более что она могла совершенно задаром жаловаться и стонать в присутствии Фрэнки. Поэтому она избрала вторую возможность, гораздо более дешевую и популярную среди населения: книги по самосовершенствованию.
Три дня пролежав в постели, она постепенно нащупала свой путь через дебри всяких «Помоги себе сам», «Измени жизнь к лучшему», «Скажи до свиданья своим страхам и комплексам», «Женщина — это нормальное существо, мужчина — существо с другой планеты» и так далее. Она вынырнула из этого моря литературы, полная надежд и уверенности в собственных силах. Оставалось только действовать, причем все ей казалось простым и доступным. Чтобы успокоиться, достичь совершенства, полностью выразить себя, стать счастливой и успешной, необходимо было пройти десять легких шагов (неважно, что в каждой главе к ним добавлялось еще сотни три разных не столь легких, но обязательных сопутствующих действий). Согласно компетентным авторам подобной литературы — женщинам и мужчинам, как на подбор носящим очки и пережившим депрессию, развод и смертельную болезнь, с лучезарными запатентованными улыбками, имевшим травматический внутриутробный и родовой опыт, — ей также нужно было обзавестись несколькими вспомогательными средствами. В конце концов, все эти книжки являлись частью мультимиллионного коммерческого предприятия. Они не собирались помогать вам задаром, с какой стати?
Итак, прикусив свой циничный язычок, Рита решила снова отдать визит в книжный магазин «Дерево Баньяна», заполненный, кроме книг, разным ладаном, ритуальными колокольчиками и обрывками кожи, которые предположительно должны были улавливать ваши сны, и под руководством Мелиссы — холодной и неприступной продавщицы, которая жила в Каньоне Топанга, была вся расписана оранжевыми татуировками и носила на всех конечностях и всех пальцах индийские серебряные браслеты и кольца, которые звенели при каждом ее шаге, — она купила живительные кристаллы, снимающие стресс ароматические масла, миниатюрный Дзен-сад и книгу по фэн-шуй. Довольная своими покупками, она поехала в Беверли-Хиллз и записалась на курсы йоги. Затем заскочила в супермаркет органической пищи «Миссис Гуч» — место тусовки разных знаменитостей — и купила там разных фруктов, семян и проросших растений. К моменту возвращения домой она ухитрилась истратить около тысячи долларов. Ну и что из этого? Помощь самому себе — это ведь очень дорогое удовольствие.
— Вдохните и… примите позу дельфина. — Инструктор, пребывающий в прекрасной спортивной форме, выкрикивал команды через микрофон, как сержант на плацу, муштрующий роту новобранцев, только эти новобранцы представляли собой очень красивых, как на подбор юных людей с телами столь пропорциональными, тонкими и загорелыми, что они скорей смахивали на идеальные крендельки человеческой формы. — Сменить позицию, поддержка, захват, быстрее, сжались, толкнули, вытянулись, работайте, работайте, не стойте на месте. — Его безжалостная муштра казалась бесконечной. Никаких перерывов и поблажек энергетическая йога не предусматривала. Только запах сжигаемых калорий, не менее полторы тысячи за час, если верить развешанному над классом огромному рекламному плакату.
Фрэнки ему верила. Она едва поспевала за командами инструктора, покорно принимала разные неудобоваримые позы, которые видела когда-то разве что в книге «Камасутра». Это была вовсе не та йога, которую она себе представляла перед тем, как Рита увлекла ее вместе с собой на занятия. Где здесь, скажите пожалуйста, хипповый и обтрепанный учитель в биркенстоковских сандалиях? Где благоухающие коврики для релаксации? Где розовощекие женщины средних лет в черных трико, всегда изображаемые на рекламных проспектах и видео? Возможно, они сейчас дома, пьют шоколад и смотрят телевизор с задранными вверх ногами, подумала Фрэнки, пытаясь, по команде инструктора, завернуть тело спиралью. Самое главное, что она тоже желала оказаться вместе с ними.
— Я себя чувствую гораздо лучше. А ты? — спросила ее раскрасневшаяся Рита, когда класс йоги закончился. Обернутая в полотенце, она выглядела очень довольной собой.
Фрэнки едва могла говорить, все ее силы сейчас уходили на то, чтобы поймать ритм дыхания.
— Ты, наверное, шутишь. Я просто на последнем издыхании. И кажется, у меня что-то с икрами: когда я пыталась достать до носков, они очень болели.
Она с трудом выползла из зеркальной студии и открыла скользящие двери в общую раздевалку.
— Ну, ты сама виновата, потому что у тебя слишком длинные ноги, — без всякого снисхождения ответила Рита.
Фрэнки проигнорировала ее слова, вытерла со лба пот и скользнула к своему шкафчику. И поморщилась, когда наклонилась, чтобы развязать кроссовки.
Рита села рядом с ней:
— Надеюсь, что это вычеркнет Рэнди из моей системы координат. — Она обернула вокруг талии одно из пушистых полотенец и начала снимать под ним свой спортивный костюм. Для человека, столь любящего обнажать свою плоть и щеголять в обтягивающих нарядах, Рита была на удивление застенчивой, когда дело касалось раздевания в комнате, полной незнакомых людей.
— Как бы мне хотелось то же самое сказать о Хью, — вздохнула Фрэнки. Она сняла наконец свои кроссовки и с отчаянием забросила их в свой шкафчик. — Но мне кажется, что для этого потребуется нечто гораздо большее, чем несколько солнечных приветствий, поз дерева или дельфина.
— Ты все еще никак не можешь от него отделаться, не так ли?
Фрэнки кивнула:
— Ничего не могу с собой поделать. Никто даже близко не может сравниться с Хью. — Она начала стягивать с себя леггинсы, которые словно приклеились к ее икрам вакуумным способом. — Звучит банально, но если на свете существуют родственные души, то для меня такой душой является Хью. — Она встала и начала вертеться перед зеркалом, пытаясь разглядеть свою задницу в огромных зеркалах. Потом снова тяжело вздохнула. — Я знаю, что, по-твоему, я должна встречаться с другими мужчинами, и ты, разумеется, права, но, когда дело доходит до свиданий, я чувствую, что не могу. Даже мысль о том, чтобы встретиться с кем-нибудь другим, кроме Хью, вызывает у меня отвращение.
