– Вера, я не тороплю. Хорошо всё обдумай. Если твоё решение будет положительным, напиши или позвони мне. Адрес и телефон ты знаешь. Я буду ждать, – и поправился. – Мы будем ждать.
– Хорошо, – кивнула она.
Через месяц из Винницы отцу пришло письмо. Письмо это было от Веры Федоровны. О чем оно, Дима не знал. Отец очень обрадовался и сказал только, что Вера Федоровна передает Диме большой привет.
– Па, а Винница далеко? – спросил Дима.
– Тридцать шесть часов ехать на поезде.
– А давай тетю Веру пригласим когда-нибудь к нам в гости или к ней поедем.
– Может быть, и поедем, – отец радостно улыбнулся. – А как бы ты отнесся к тому, что я и Вера Федоровна поженимся?
– И она будет моей мамой и Коля младшим братом?
– Выходит, что так.
– Хочу. А её можно будет называть мамой?
– Думаю, она не будет против.
– А где мы будем жить?
– Я ещё не знаю. Мы не решили. Возможно, у нас. Может быть, квартиру поменяем.
– Лучше бы у нас или где-нибудь близко. Всё-таки у меня здесь друзья.
Письма от Веры Федоровны стали приходить регулярно. Отец тоже писал ей и часто звонил. На Новый год отец и Дима поехали в Винницу. Здесь они пробыли четыре дня. В конце января Вера Федоровна с Колей переехали к ним. Отец и Вера Федоровна расписались. В середине февраля они переехали в другую, большую, квартиру, неподалеку от той, в которой жили раньше. И ещё в феврале отец стал директором завода…
С родителями Лешки отец так и поддерживал дружеские отношения, но кофе больше не пил.
Дмитрий грустно улыбнулся воспоминаниям детства и подумал, что, возможно, происшедшее тридцать с лишним лет назад было случайностью, а возможно… Где-то в глубине души оставалась какая-то неясность. Дмитрий не был суеверен и ко всякого рода гаданиям и оккультным штучкам относился скептически. Тем не менее, иногда какой-то чертенок шептал, что неплохо бы нанести визит старому другу Лешке и попросить его мать сварить чашечку кофе. А там и…
Мать открыла глаза и глубоко вздохнула.
– Как ты? – спросил Дмитрий.
– Сейчас значительно лучше. Который час?
– Шесть. Скоро уже Коля приедет.
– День вы из-за меня потеряли, – огорченно сказала мать.
– Мам, ну что за разговорчики? – Дмитрий подбадривающе улыбнулся. – Что значит «день из-за меня потерли»?
– То, что и ты, и Коля проторчали у меня сегодня целый день. Нужно же мне было расхвораться! А вам не стоило поднимать такую панику. Полежала бы сегодня и всё бы прошло. У тебя и Коли дела, а вы, вместо этого…
– А мы, вместо этого устроили себе выходной. Перестань. Всё нормально. Можем мы провести день у матери или нет?
– Можете, – мать улыбнулась.
– Вот мы его и проводим.
– Обычно, когда вы приезжаете ко мне, я не валяюсь, как ватная кукла.
– Угу. Ты прогоняешь с кухни Милу и начинаешь возиться сама у печки. Очень здорово! Я, конечно, обожаю всё, что ты готовишь, но такая нагрузка тебе ни к чему.
– Сынок, ты решил поворчать на мать? – Вера Федоровна удивленно подняла брови.
– Решил. Сейчас ещё Колек приедет и тоже поворчит. Мы у тебя, хоть и не слишком правильные, но всё же, иногда стоит нас слушаться. А то ты только на Колькову Людмилу и можешь внимание обращать. Мы как-то так, мимо шли. Скажи спасибо, что она приедет только послезавтра.
– Ладно, не ворчи, а то, кажется, у меня есть повод думать, что мой сын начинает стареть.
– Не у одной тебя. Мне тут недавно Стаса в сыновья записали.
– Интересно, кто же это?
– Да так… – Дмитрий смутился. – Была одна юная особа. Вообще-то, она сама моложе Стаса. Потом, правда, сказала, что немножко не рассмотрела.
– Кстати, об особах, – мать перестала улыбаться. – Как у тебя с Лолитой?
– Никак. Слава Богу, уже никак. Я, наконец-то, пришел к выводу, что коль скоро мы разведены уже пять лет, то возвращаться очередной раз не стоит. Не вернется она больше, – он нахмурился и внутренне напрягся. Разговор переходил на больную тему.
– Дима, что произошло в этот раз? – Вера Федоровна взяла сына за руку.
– То же, что и обычно, – Дмитрий поморщился. – А мне надоело быть плохим во всех отношениях. Ты, главное не волнуйся, всё совершенно нормально. Видишь, я спокоен, как никогда.
– Вижу. Только не думаю, что ты действительно так спокоен, как это кажется. Хорошо, хоть без возлияний обошлось.
– Давай оставим, мам. В конце концов, я уже достаточно большой мальчик, чтобы справиться со своими проблемами и не обременять ними окружающих. Тем более больную матушку, которой категорически противопоказаны отрицательные эмоции. Не думаю, что упоминание о Лолите – эмоция положительная.
– Хорошо, если ты настаиваешь, прекратим этот разговор. Просто мне очень хочется дожить до того дня, когда у тебя будет всё в порядке, будет нормальная семья, а то и внуков дождаться, если повезет.
– Оставь, мам. Потом когда-нибудь поговорим на эту тему.
В это время в дверь позвонили. Скорей всего, вернулся Николай. Дмитрий очень обрадовался звонку, хотя бы потому, что можно было прервать неприятный разговор.
– Ну, вот, Коля приехал, – поднимаясь, сказал он. – Пойду, спрошу, что медицинское светило присоветовало по дороге.
– Дима, можете с Коленькой не надеяться, в больницу я не лягу, – предупредила мать.
– А тебя никто и туда и не кладет. Просто несколько дней полежать нужно, – Дмитрий вышел из комнаты.
Николай снял в прихожей плащ и поманил брата в гостиную. Дмитрий прошел за ним, на ходу попросив домработницу матери приготовить для неё чай.
– Ну? – он вопросительно посмотрел на Николая. – Что ещё он сказал?
– Короче, он сказал, что лучше бы её положить в стационар.
– Коля, ты же сам прекрасно всё слышал. Она меня ещё и сейчас предупредила, что в больницу ложиться не согласна.
– Тогда вариант второй – нанимать сиделку. Только обязательно медсестру. И сиделка эта должна находиться при ней круглосуточно. Мы его будем привозить через день. Лежать маменьке где-то неделю и вставать только по направлению санузла. Что делать будем?
– Дай подумать… сиделку… – Дмитрий наморщил лоб.
– Может быть, попросить его, чтобы он кого-нибудь из своих сестер посоветовал? – предположил Николай.
– Только нужно кого-то, кто б ещё и маме понравился.
– Конечно… Охота смотреть целый месяц на рожу от которой тебя с души воротить будет… Я удивляюсь, как она Милу терпит.
– Она к Миле относится философски. И потом, ей Мила дерзить не пытается. Это она нас за молодых придурков считает, которые только и способны, что кровь из матери пить.
– Тогда мне не хочется, чтобы у Милы была достойная компания.
