Сэмми буквально обжигал этот взгляд. Затаив дыхание, она ждала, что будет дальше.
— Потрясающее платье, — сказала Марго.
Сэмми повернулась к ней, благодарная за возможность прервать затянувшуюся паузу.
— Спасибо, — сказала она.
— Вы купили это здесь? — спросила Марго. — Тогда вы должны сказать мне, в каком магазине.
— Нет, я, хм… — Сэмми посмотрела на Ника. Он медленно оглядел ее с головы до ног и отвел глаза — стала дергаться щека. — Я купила его месяц назад в Чикаго.
Марго что-то сказала мужу. А Сэмми снова посмотрела на Ника. Взгляд его был совершенно отсутствующим. Сэмми охватил страх.
— Ты что, забыла о моем предупреждении? — тихо, чтобы никто не услышал, спросил Ник.
Опустив глаза, Сэмми заметила, что одной рукой Ник сжимает край стола так сильно, что у него побелели костяшки пальцев. Сэмми снова взглянула ему в лицо. Стул Ника был повернут чуть вбок, так что он вроде бы сидел лицом к Сэмми. Но сейчас Ник отвернулся — снова задергалась щека.
Итак, наступил момент истины.
— Нет, — сказала Сэмми, — не забыла.
Ник повернул к ней голову. Он был потрясен.
Сэмми попыталась проглотить ком, стоявший в горле. Не получилось. Сердце билось все сильнее и сильнее. Теперь она отвела глаза. Кругом гудели сотни голосов, поэтому Сэмми могла не опасаться, что их кто-нибудь услышит.
— Я действительно помню. Если, конечно, ты не… передумал.
Все еще сжимая край стола, Ник повернулся к ней всем телом.
— Никогда в жизни, — тихо сказал он. — Если только я тебя правильно понял.
Сэмми вздохнула с облегчением, но ее тут же охватил новый страх. Прежде чем пройдет эта ночь, они с Ником окажутся вместе в постели. Она знала это, она хотела этого. Каждая клеточка ее тела жаждала этого. Но… но что если Нику не понравится? Что если она не сумеет подарить ему радость? Как она посмотрит после этого ему в глаза? Как будет жить, зная, что разочаровала его?
Ник провел рукой по волосам.
— Так я не ошибся, Сэмми? Ты действительно имела в виду то, о чем я подумал?
Что-то в голосе Ника заставило Сэмми повернуться к нему. Рука его, лежавшая на столе, дрожала. Господи, да он боится точно так же, как она! Все страхи Сэмми мгновенно улетучились.
— Да, Ник, — сказала она. — Я действительно имела в виду именно это.
Огонь его глаз зажег в Сэмми ответный жар.
Этот вечер был самым долгим в жизни Сэмми. Речи и представления казались бесконечными, еда словно не имела вкуса, хотя Сэмми была уверена, что ее готовили лучшие повара.
Каждая секунда длилась вечно.
«Сейчас, уже скоро», — не переставала думать Сэмми.
Но это «скоро» каждую минуту казалось все дальше и дальше.
Все это время Ник почти не сводил с нее глаз. Смех его стал резче, взгляд затуманился, веки были полуопущены. Наконец банкет закончился.
«Сейчас», — подумала Сэмми.
Но не тут-то было.
Генри и Марго настояли на том, чтобы выпить всем вместе где-нибудь во Французском квартале. Ник — надо отдать ему должное — отказывался, как мог, но все же не смог уклониться от приглашения. Анри не хотел ничего слушать.
Ник так посмотрел на Сэмми, что у нее перехватило дыхание. Он как бы хотел извиниться этим взглядом, но виноватое выражение тут же сменилось огнем желания и молчаливым обещанием. Желания, которое целиком и полностью совпадало с ее желаниями. Обещанием страсти и нежности. По телу Сэмми прошла дрожь.
Ник помог Сэмми надеть шубку. От прикосновения его пальцев к голым плечам у Сэмми чуть не подкосились колени.
Когда они подошли вслед за Ле Бланками к ожидавшему их такси, Сэмми поймала взгляд, который бросил Ник вслед Анри, и рассмеялась. Ник посмотрел на нее отсутствующим взглядом, затем тоже засмеялся.
Водитель открыл дверцу.
— Кто поедет спереди? — спросил Анри.
— Только не я. — Ник вышел вперед и потянул за собой Сэмми. — Извините, — сказал он Марго, залез в машину, пробрался к противоположному окну и усадил Сэмми рядом с собой. Анри и Марго рассмеялись и тоже забрались на заднее сиденье.
Они, конечно, попали в пробку, и в результате водитель высадил их на Бурбон-стрит. Хотя было уже одиннадцать часов, день будний, а погода довольно холодная, улица была залита светом и полна людей. Таких людей Сэмми не приходилось видеть никогда в жизни.
Здесь царила совсем иная атмосфера, не сравнимая с той, в которую погрузились Ник и Сэмми, осматривая город днем. Ночью Бурбон-стрит, залитая неоновым светом, была другой — яркой и восхитительной, частью нового, чудесного, волнующего мира.
Когда Сэмми с удивлением остановилась, увидев впервые в жизни человека с зелеными волосами, Ник рассмеялся. Над Сэмми, конечно, а не над зелеными волосами. Сэмми скорчила гримасу.
— Да, я мало что видела в жизни. И что теперь?
— Сегодня будет на что посмотреть, я обещаю.
К ним направлялась женщина в золотистом платье, расшитом блестками. Женщина была почти одного роста с Сэмми. По мнению Сэмми, она немножко переборщила с косметикой и украшениями. Как ни странно, женщина явно не могла решить, кто из них ей больше нравится — Сэмми или Ник. Когда женщина приблизилась, Сэмми воскликнула:
— О, Боже!
Ник резко повернул ее в другую сторону, буквально сотрясаясь от смеха, и потащил на другую сторону улицы вслед за Анри и Марго.
— Ник, ты видел? — спрашивала Сэмми.
— Тише, тише! — шептал он, захлебываясь смехом. — Видел, видел.
— Ведь это был мужчина!
Ник наклонился к ней ближе и сказал, почти касаясь лбом ее лба:
— Говори тише. Ты можешь задеть его чувства!
Анри и Марго таскали их за собой из одного переполненного ночного клуба в другой. Анри обещал, что они выпьют только по бокалу, но он никак не мог найти подходящего места.
После третьего ночного клуба Ник наклонился к Сэмми так, чтобы его было слышно — из дверей доносилась громкая музыка, — и спросил:
— Нравится?
Сэмми улыбнулась ему.
— Потрясающе! Это даже лучше, чем сельская ярмарка!
В следующем клубе Анри радостно взмахнул руками:
— Наконец-то! Это то, что надо! Вот здесь мы и выпьем.
В клубе играла музыка, посетители выпивали. Людей здесь было множество, самых разных — странные люди, не очень странные, обычные, люди в весьма своеобразных костюмах. Но Сэмми никого не замечала, кроме Ника.
Хозяйка заведения проводила их к маленькому круглому столику рядом с танцплощадкой и небольшой сценой, на которой надрывался джаз-банд, так что разговаривать было почти невозможно.
Когда они допили свои коктейли, оркестр сменил ритм.
— По особому заказу для всех влюбленных в этом зале, — объявил музыкант, — нечто медленное и сексуальное. Маленький блюз, чтобы потоптаться в обнимку с подружкой.
