меня недооценивает. Я представила по ту сторону экрана всех тех девушек, которым помогла, их слова благодарности и искренне улыбнулась, глядя на свое изображение. Живо помахала рукой и послала воздушный поцелуй.
Лиза одарила меня уничтожающим взглядом за камерой, а потом изменилась в лице, когда снова повернула телефон к себе.
– Только посмотрите, кто с Софой рядом. – Лиза зашла за сиденье Вани и опустила голову ему на плечо, снимая их двоих. – Великий гуру любви! Похоже, у них таки есть любовь!
Мне пришлось прикрыть глаза, чтобы не сорваться. Я вздохнула глубоко-глубоко и медленно выдохнула воздух через нос. Еще раз – одного точно мало!
Какая же она бесячая!
Но сейчас ставки слишком высоки.
Ваня твердо отвел штакетину с телефоном рукой и тихо, но весьма отчетливо спросил у Лизы:
– Как работать по методичкам Софы?
– О, как некрасиво врать, когда уже все раскрылось. Но, Софа, я на этом тренинге ничего нового не сказала. Действительно новаторские методики, которые ты можешь сплагиатить только на платном курсе. А еще лучше – на индивидуальном тренинге. – Лиза подмигнула на камеру, выпрямляясь.
А я почувствовала полный смысл понятия «заклятая подружка». И как я не заметила, какой человек со мной столько времени? Или она так изменилась?
Я вспомнила наше знакомство. Как мы делили одну лапшу быстрого приготовления на двоих в общежитии, смеялись до упаду и мечтали. Как вместе справлялись с потопом на первой съемной квартире, как клеили обои, как обе тащили на себе огромного мужчину в подъезд, которому стало плохо на улице. Все старались сделать, чтобы не замерз и не умер до приезда скорой. Тогда она была милой и отзывчивой девушкой, а не этой беспринципной фурией.
– Когда ты стала такой, Лиза? – спросила я.
Знала, что любой спор в профессиональной сфере будет засчитан мне за проигрыш, но вот поле личных отношений никто не отменял.
Лиза удивленно моргнула, а я почувствовала, как Ваня осторожно сжал мое колено, будто предупреждал подумать двести раз, прежде чем действовать.
Это было сложно, несмотря на весь опыт. Держаться, не поддаваться эмоциям в ответ на откровенную провокацию. Не показывать, как сильно меня задевают все поступки и слова Лизы.
Девушка не ожидала от меня таких слов. Готова была к спору по поводу дела, но никак не к разговору о личном.
– Это ты изменилась. Я доверяла тебе, – вдруг парировала она и цинично ухмыльнулась, наведя на меня камеру смартфона.
Я опустила взгляд, не в силах смотреть на себя. Потому что мое лицо волей-неволей отразило все мои чувства.
И тут я заметила, что Ваня тоже ведет трансляцию, вот только снимает все ухмылки Лизы. Абсолютно молчаливый эфир, в котором слова не нужны.
Я отвернулась, потому что не могла скрыть улыбку и выражение облегчения на лице. Ваня – это рыцарь в сияющих доспехах. Как же мне повезло, что он рядом.
Из зала я вышла со странным ощущением, словно я одновременно проиграла и выиграла. Лиза так и не поняла, что показала свое истинное лицо подписчикам Вани, а гуру не стал ставить ее в известность. Он вообще предпочитал долгосрочную стратегию, пусть и сначала она пагубно отражается на репутации и внутреннем состоянии. Весь довольный вид Вани обещал: все будет хорошо.
Не знаю, как бы я справилась со всем, что на меня навалилось, если бы этого мужчины не было рядом.
– Вот она! Обманщица! Верни наши деньги! – раздалось справа, и я вздрогнула.
Не успела я повернуться как мне в голову врезалось сырое яйцо. Хрустнуло скорлупой и растеклось содержимым по волосам.
Машинально подняла руку к голове и стянула заряд. Посмотрела в сторону нападавшего и с изумлением заметила разгневанную толпу. У всех в руках было что-то: капустные листы, помидоры, яйца.
– Она их купила, – почему-то мне хотелось оправдаться перед Ваней.
Гуру любви стянул с себя пиджак и накрыл им меня с головой, обнимая за плечи. Прижал к себе, будто спрятал ото всех под своим крылом, и сказал:
– Знаю. Если станет нехорошо – скажи.
Я нервно рассмеялась, хотя мне было совсем не до смеха. Глаза наполнились слезами, обида встала поперек горла. Панические атаки меня накрывали как раз рядом с мужчинами, когда они касались меня, особенно когда зажимали. А вот толпа не наводила на меня такого страха. Правда, так было раньше, а не сейчас. Именно в этот момент я и не думала о начале панической атаки: не было никаких предвестников. В голове пульсировала мысль: как так можно?
Лиза растаптывает меня с таким рвением, будто это была игра на выживание, где выкарабкаться может только один. Не жалела сил и средств.
– Наверное, она сразу узнала, как мы вошли в зал. Подготовилась. – Ваня пытался меня увести, но я чувствовала, как в спину мне что-то врезается, как гуру вдруг резко машет руками, будто отметая снаряды на подлете.
Ваня вдруг приоткрыл мое лицо, закрывая воротом пиджака с боков, и посмотрел мне прямо в глаза с решительным выражением лица:
– Хочешь, вернемся и она пожалеет, что пошла против тебя?
И столько едва сдерживаемой злости в голосе, что это меня тронуло. Он – оплот спокойствия, но готов сорваться из-за того, что меня так обижают.
– Не хочу, – искренне ответила я, понимая, что Ваня был прав, когда говорил думать на перспективу.
– Обещаю, Лиза сама роет себе могилу.
Я кивнула, не зная, что сказать. Сегодня всего было слишком. Я давно не испытывала таких эмоциональных качелей.
– Садись. Я поймал такси. – Я услышала, как открылась дверь машины, стянула с себя пиджак и посмотрела на полностью испорченную одежду гуру любви.
– С меня химчистка, – раскаянно посмотрела я на Ваню, а он от моих слов только сильнее разозлился.
И тут из-за его плеча выскочила какая-то мелкая девушка и выдавила из бутылки струю кетчупа мне прямо в лицо.
***
– За что вас так? – таксист отважился спросить об этом только спустя пять минут и использованную пачку салфеток.
– За доброе сердце и безоглядную
