— Он присоединился к ней в ее комнате?
— Я не следил за ними, но предполагаю, что да.
— Почему ты мне не сказал?
— Это не моя история, и если я правильно помню, ты сидел у меня на кухне и говорил, что между вами нет ничего серьезного. Если у вас не было отношений, то какое это имеет значение? Это было в ее прошлом, Хадсон. Она была молода, пьяна и отчаянно нуждалась в привязанности. Ее бывший гастролировал по миру и флиртовал с тысячами женщин каждую ночь. Каждый день он изменял ей, и она едва могла дозвониться до него. Не держи одну ошибку у нее над головой. Поговори с ней. Исправь это. Вы двое казались счастливыми вместе.
— Я никогда не смогу сделать ее счастливой.
— Заткнись и перестань жалеть себя.
— Я не могу дать ей то, что могут другие мужчины. У меня нет доступа к самолетам. Я не могу покупать дома площадью десять тысяч квадратных футов или экстравагантные подарки. Это тип Стеллы, а я никогда не буду таким. Я был игрушкой для траха, пока у нее не было настоящего парня.
Я скулю, как маленькая сучка.
Его голос понижается. — Стелла не такая. Она не будет ожидать этого от тебя. Ты любишь ее?
Я пожимаю плечами. — Я больше не знаю, что чувствую.
— Не морочь мне голову.
— Разве я был бы так расстроен, если бы пытался тебя обмануть?
— Брат, поверь мне на слово, тратить время на любовь из-за страха — это ошибка. Ты никогда не знаешь, сколько времени у тебя есть, пока оно не закончится. Сделай это ради меня. Сделай это ради Люси. Впусти любовь в свое сердце снова, пока ты не потерял ее. — Он вытирает слезы со своих глаз. — Все, что я должен сказать, это то, что я поощряю любовь для всех вокруг, потому что знаю, что ты чувствуешь. Даже за то короткое время, что у меня было с Люси, это было похоже на сбывшуюся мечту. Моя жизнь мечты, которая закончилась кошмаром. Но я бы ни на что не променял ее. Время — это то, что не обещано никому, независимо от того, насколько ты богат, молод или здоров. Ты можешь потерять все в одно мгновение. Не позволяй этому сдерживать тебя.
Я допиваю свое пиво, чтобы придать себе храбрости. — Мне снова снятся сны. Они почему-то прекратились на то время, что я был со Стеллой, но теперь вернулись.
Даллас откидывается назад и смотрит на меня. — Черт, брат. Почему ты мне не сказал?
— Стыд. Я двадцатисемилетний мужчина, которому снятся кошмары.
— В посттравматическом стрессовом расстройстве нет ничего постыдного, Хадсон. Ни черта. Ты хочешь поговорить об этом?
Я качаю головой. — Я справлюсь с этим. Просто знай, что я прикрою тебя, а я знаю, что ты прикроешь меня. Неважно, какое дерьмо подбрасывает нам жизнь, у нас все получится.
Глава 37. Стелла
Я беру свой телефон с колен.
— Мне написать ему? — заикаюсь я. — Я должна написать ему.
Я в Нью-Йорке на вручении наград. Наш фильм не только номинирован в трех категориях, но мы с Илаем также претендуем на звание лучшей пары.
Ха. Лучшая пара.
Мой желудок весь день был в узлах. Согласно контракту, который разрушает мою жизнь, я должна идти по красной дорожке с Илаем и вести себя так, будто мы влюблены. Даже после всего того дерьма, что произошло, утечки наших с Хадсоном фотографий, продюсерская компания все еще не отрастила достаточно яиц и не опубликовала заявление о том, что мы не пара. Мы все еще должны участвовать в этой шараде.
Номинируют меня или нет, я не жду этого с нетерпением.
Каждый день, проведенный в этой катастрофе, доказывает, что роль того не стоила. Я отвернулась от человека, который сделал меня своим главным приоритетом. Никто другой никогда не делал этого для меня.
И в ответ я предпочла этот контракт ему.
Джоан, мой гример, берет мой подбородок и удерживает его на месте. — Что ты должна делать, так это не двигаться, пока ему не написала одноглазая цыпочка, потому что она не может перестать двигаться, пока я заканчиваю с ее подводкой.
— Нет, ты не должна писать ему, — говорит Уиллоу неодобрительным тоном. — Ты должна позвонить ему. Смс — это трусость в таких ситуациях, как эта. Слова могут быть неправильно истолкованы. Смс — это вместо звонков поздно вечером или для того, чтобы сказать своему бывшему мудаку, что он был худшим сексом в твоей жизни. А не для признания в любви и извинений. Надень свои девчачьи трусики. Набери его имя. Скажи ему о своих чувствах, пока не стало слишком поздно и он не нашел там какую-нибудь ковбойшу с соломинкой жимолости, свисающей изо рта.
Я закатываю на нее глаза. — Как ты можешь говорить так умно и в то же время как придурошная?
Она ухмыляется. — Это один из моих многочисленных талантов.
Я боролась с собой, думая о том, как исправить отношения с Хадсоном — если это вообще возможно.
Может, уже слишком поздно?
Одно я знаю точно. Я больше не могу жить этой фальшивой жизнью.
Вчера вечером я сломалась. Я скучала по нему. Мое сердце болело от желания услышать его голос. Моя кожа скучала по его прикосновениям. Я решила, что мне нужно найти способ сделать все правильно с ним. Проблема в том, как я могу это сделать?
Я вздохнула, мои плечи слегка опустились, что привело к еще одному раздраженному взгляду Джоан. — А что, если он от меня отмахнется? Он подумает, что я обманщица, лгунья.
— Твое поведение и молчание делают тебя похожей на это, — возражает Уиллоу.
— Я хочу прямо сейчас одарить тебя сердитым взглядом, но Джоан надерёт мне задницу.
— Чертовски верно, — говорит Джоан, добавляя клей к накладным ресницам.
— Позвони ему, — требует Уиллоу. — Попробуй. Если ты позвонишь, это убедит его, что ты не такая.
Я насмехаюсь. — Как будто это так просто.
— Это действительно так.
Я делаю глубокий вдох для храбрости, прежде чем набрать его, а затем хмурюсь, услышав ответ. Я завершаю звонок. — Слишком поздно. Он сменил номер.
— Придурок, — говорит Уиллоу. — Откуда ты знаешь?
— Так мне только что сказал автоответчик, — отвечаю я.
Уиллоу указывает на мой телефон. — Напиши Далласу и попроси дать тебе его новый номер.
— Разве это не преследование?
— Мы все преследуем людей, когда влюблены.
Джоан отрывается от меня, чтобы посмотреть на Уиллоу. — Я уверена, что преследование незаконно, независимо от того, влюблена ты в человека или нет.
Я киваю в знак согласия. — Мы должны найти тебе парня, пока ты не оказалась в психушке.
— Это говорит девушка, у которой его тоже нет.
Я открываю рот для следующего умного замечания, но останавливаюсь, услышав звук захлопывающейся входной двери номера.
— К черту это дерьмо! — кричит раздраженный голос.
Илай врывается в комнату с Тилли под боком, ярость пылает в них обоих. Его менеджер, тихий парень, с которым я никогда не разговаривала, заходит через несколько секунд, на его лице ясно читается беспокойство.
— Илай, — осторожно говорит Тилли.
Он указывает на меня с рычанием. — Я не пойду с ней по красной дорожке. Я не хочу выглядеть отчаявшимся мужчиной, которого устраивает, что его девушка трахается с другим. Со свиданиями покончено. Я сыграл свою роль. Я заплатил свои взносы. Хочешь, чтобы кто-то подал в суд, подай в суд на ее задницу. Это она попалась на том, что трахалась с другим.
Я не могу винить Илая за его враждебность. Я бы отреагировала так же, если бы просочились его фотографии с другой девушкой. Никто не хочет выглядеть идиотом, который остался с изменщиком.
— А что, если я выпущу заявление, отрицающее ее роман с телохранителем? — спрашивает его менеджер. — Они друзья. Вот и все. Фотография была сделана под странным углом.
Уиллоу фыркает.
Джоан смеется.
— Люди не тупые, — фыркает Илай. — В любом ракурсе будет видно, как они трахаются.
— Почему тебя это вообще волнует? — спрашиваю я. — Ты получил то, что хотел. Теперь можешь идти и развлекаться.
— Нет, блядь, не могу. — Он наклоняет голову в сторону Тилли. — Эта сука...
