стул напротив мужчины.
– Кто все это устроил?
– Что устроил?
Да ему, по ходу, от страха все мозги и память отшибло. А мне теперь время убивать на разъяснения. Стискиваю зубы в попытке хоть как-то подавить раздражение. Я столько времени угрохал на поиски этого человека и теперь вижу перед собой какого-то слабака.
– Шилова Ульяна Александровна. О чем-то говорит?
Вижу, что говорит. По выступившему над губой поту. По трясущимся ногам и бегающим глазам. Знает, сволочь.
– Ну? У меня мало времени!
Уже я не выдерживаю и рявкаю на этого придурка.
– Да, да, знаю её.
– Для чего ты все это провернул с якобы галлюцинациями и тому подобной фигней?
– Я-я-я не знаю зачем. Мне не сказали.
Рус встает в полный рост и начинает надвигаться на Уварова. Тот только сильнее сжимается и чуть ли не всхлипывает.
– Ты же понимаешь, что в твоих интересах все выложить. Не хочешь же сойти с ума от одиночества. А тут, в камере, общение хоть какое-то будет.
– Не надо в камеру, пожалуйста. Я все скажу.
– Так говори, мать твою!
Я грохаю рукой по столу, и все предметы на нем подскакивают, издавая оглушающий звон.
– Меня нанял какой-то Стас. Сказал, что работает на вас и действует от вашего имени. Я-я, не знаю, зачем это все нужно было. Но я ничего плохого Ульяне не сделал, так, только назначил препарат, который может изменить восприятие реальности и сна. Клянусь вам.
Ах ты ж! Стасик, значит. Бросаю взгляд на Руса и вижу ответный кивок. С тем упырем я разберусь немного позже.
– Дальше что?
– Что?
Рычу от злости. Внутри все уже на грани взрыва, и я боюсь, как бы этим взрывом никого не прихлопнуло.
– Яр, давай я.
– Стасом займись, Рус.
Рус оставляет меня наедине с Кириллом. Тот озирается по сторонам, видимо, надеется сбежать.
– Что было после того, как вы договорились о такой махинации?
– Ничего, он отдал деньги. Сказал, что Ульяну нужно просто отправить в санаторий, и на этом все.
– В санатории тоже все было подстроено?
– Что именно?
Его лицо вытягивается от удивления, и я вижу, что в этот раз он не врет.
– Ты знаешь, кто лечил в санатории Ульяну?
Он начинает быстро мотать головой.
– Понятия не имею, клянусь. Я лечил её только в городе. Отпустите меня, пожалуйста.
Его скулеж ударяет по нервам, и я сжимаю кулаки от зверского желания врезать по лицу. Чем дальше все это заходит, тем сильнее мне не нравится происходящее. Сколько ещё гадюк мне придется выловить в своем якобы дружном коллективе?
– Отпустим. Обязательно.
В миг ощущаю дикую усталость. Хочется послать все к черту и плюнуть на все эти интриги. Но я ни за что этого не сделаю. На кону жизнь самых дорогих мне людей. Моей женщины и двоих детей. Сцепляю зубы крепче и выхожу.
Рус поджидает меня в машине.
– Ты какого хрена все ещё тут?
– Спокойно, Яр. Стас сейчас в твоем кабинете. Ни о чем не подозревает. Парни его пасут. Смысл мне туда рвать когти?
Выдыхаю, пытаясь взять себя в руки.
– Ты прав. Как всегда.
– Яр, тебе нужно выдохнуть. Хочешь, я сам займусь твоим помощником? Запишу весь наш разговор.
– Нет, – внутри разрастается протест и открывается второе дыхание,– я должен сам все выяснить и рассказать Ульяне. Я обещал, Рус.
Его глаза заволакивает дымкой, и мужчина кивает.
–Ясно.
И я понимаю его чувства. Не как давно он потерял свою семью в аварии. И сейчас изо всех сил пытается не сдохнуть от горя. Закапывает себя на работе. Гробит здоровье, не зная ни сна, ни отдыха.
– Как ты вообще?
Дергает плечом и отворачивается к окну. Если кто-то утверждает, что мужики не чувствую боль и не могут страдать…то эти люди ничего не знают о жизни.
– Живу, как видишь. В отличие от Оли и Катьки.
– Рус, только скажи, чем я могу помочь? Ты же знаешь, я всегда готов.
– Знаю, Яр. И благодарен тебе, что ты тогда посодействовал поимке виновных и их упекли за решетку. К сожалению, семью мне это не вернет.
Он тут же захлопывается, и в его глазах застывает пустота. А я в такие моменты просто не пристаю.
Мы познакомились случайно. Он тогда был простым следаком и гонялся за уличной шпаной. Я только начинал свою политическую деятельность. Ну и, как это бывает, новичков очень долго принимают. Меня хотели сразу устранить. Какие-то отморозки напали в подворотне и суть не порезали. А Рус шел с дежурства и спас мне жизнь. С того момента и началась наша дружба. Я долго звал его к себе, но решился он только после смерти жены и дочери. Несчастный случай, сбили на пешеходном переходе. Я тогда сделал все что мог и с уверенность могу сказать, что тех сволочей засадили по полной. А Рус приполз ко мне и сказал, что он либо сопьется, либо будет впахивать на меня. А потом мое похищение…
– Яр, приехали.
Голос Руса вырывает из прошлого. Мы заходим в здание администрации, и я уже на автомате двигаюсь к кабинету.
– Привет, Ларис. Стас у меня?
Секретарь коротко кивает и снова утыкается в монитор.
– Только, Яр, я тебя прошу. Тихо веди себя. Мы проверяем, конечно, прослушку, но хрен его знает, откуда могут вырасти уши.
Захлопнул дверь за спиной, привлекая внимание Стаса.
– Ярослав Петрович. Вы же не собирались возвращаться?
В его поведении ничего не меняется, мужчина продолжает перебирать бумажки на своем столе.
– Планы изменились, Стас. Два вопроса: ты сразу все расскажешь или будешь прикидываться идиотом?
Лицо бледнеет, и он замирает на стуле.
– Откуда? А о чем?
– Ну, Стас, ну ты никогда не был идиотом. Какого хрена ты все провернул с врачом и как вообще обо всем узнал?
– Вы о похищении, да?
– Молодец. Вот я всегда знал, что ты сообразительный. Не подозревал, сука, что настолько.
Успеваю сделать шаг, но Рус тормозит.
– Яр…мы не одни.
В ушах шумит от эмоций. Кулаки сами собой сжимаются и разжимаются, а просто хочу все выяснить и не возвращаться к тому времени.
– А что тут такого? Я просто пытался защитить вашу карьеру. Нельзя было допустить, чтобы эта дамочка устроила потом скандал или вообще стала вас шантажировать всей той историей.
– Как ты-то узнал?
– Так я за Русланом поехал. Ну, как ваш помощник я должен знать каждый ваш шаг.
Стас вжимает голову в плечи, но хотя бы не трясется. Держится ещё.
– Да
