Кир быстрее оценит независимость, чем позарится на влюблённую идиотку. Чему авторитетно поддакивает моё самоуважение. Навязываться даже хуже, чем закатывать истерики. В мои привычки вроде как не входит ни то, ни другое.
Вот только...
Можно обманывать себя сколько угодно, но вместе с самодостаточной амазонкой во мне совершенно точно уживается самая обычная девочка, которая искренне восторгается происходящим. Ведь свадьба – это не просто белое платье и медленный танец, глядя друг другу глаза в глаза. Это кульминация любви. И если в аду есть отдельный котёл, где варятся робкие лицемерки, то я попаду в него при первой же возможности, потому что где-то глубоко-глубоко в душе сейчас неистово мечтаю оказаться на месте Лики.
Однако на деле приходится сделать лицо попроще, так как Кир хмурым вихрем возвращается к нашему столу.
– А ты букет ловить не собираешься? – он смотрит на меня изучающе, не прекращая трепать несчастный воротник.
– Меня всё устраивает, – улыбаюсь ровно, призвав на помощь всю свою независимость.
Понимаю, что в отношениях главное искренность, но меня правда всё устраивает. Есть Кир, есть я и негласное благословение наших родителей. Остальное приложится. Остальное блажь. Какие наши годы?
Кир на миг прикрывает глаза, бормочет сквозь зубы что-то сильно похожее на маты, срывается к невесте и пока я растерянно хлопаю глазами, перехватывает букет прямо перед носом возмущённой Алисы.
– Лис, что за наглость? Верни!
Я бы при её внешних данных так не переживала. Тем более что сама Алиса активно готовится к переезду в другой город. А вот чего добивается Кир, убирая нахально отвоёванный трофей себе за спину, непонятно.
– Мне нужнее, – сухо отрезает он. С такой железобетонной твёрдостью, что возразить желающих не находится.
А затем поворачивается ко мне, и что-то в уязвимости карамельного взгляда стискивает сердце. Прежняя я уже бы приняла гордую позу, но сегодня я робко шагаю Кириллу навстречу. Впервые без страха оступиться. Впервые с уверенностью, что только так будет правильно. Накрываю ладонями сильные мужские руки нежно-нежно – до влаги на веках. Доверчиво утыкаюсь лбом в гладкий подбородок. Без вопросов и лишних слов, как только с ним молчать получается.
Но Кир всё-таки говорит: очень тихо, так чтобы слышала только я.
– Полина... Я до сих пор не знаю, как с тобой вести себя правильно. Когда-то Дан посоветовал просто найти одну волну. И тогда всё получится, – он вряд ли осознаёт, что нещадно пережимает ручку букета, и если не расслабит кулак – облако белоснежных бабочек просто опадёт нам под ноги. – Для этого мы категорически мало времени проводим вместе.
– Каждый вечер, – напоминаю шёпотом.
– Вот именно. Каждый вечер я вижу, как ты уходишь. Это пытка, – искренне, без показной бравады признаётся он. – Тебя всё устраивает, но мне свиданий мало. И всей жизни, наверное, не хватит. Переезжай ко мне. Когда-нибудь я всё равно осилю этот сёрфинг и ты согласишься принять мою фамилию. Там ведь осталось сорок семь заданий? Как насчёт провести в счёт каждого по два года жизни? Под одной крышей.
Кирилл замолкает и на миг мне кажется, что он вот-вот переломит букет.
– Прости, пожалуйста... – запнувшись, встаю на цыпочки, чтобы дотянуться до его губ. – Я боялась, что тебе важней свобода.
– Ты теперь и есть моя свобода.
Конец
