разглядывая недоделанную картинку. Я присела на край дивана, сложив на коленях руки в замок.
– Мам, слушай, насчет домашнего ареста…
– Прости, Полинкин, – вздохнула она, подняв голову. Я видела в лице любимой женщины виноватую улыбку, но в то же время, нежелание идти против отца. Они всегда были друг за друга, даже в таких воспитательных моментах. Мы знали, если один сказал, значит, обсуждать с другим – бессмысленно. Но в этот раз я не могла сдаться. Пусть Максим еще не пригласил на день рождения, в особенный праздник подвести его – неправильно.
– Ты же знаешь, я никогда ничего противозаконного не делаю.
– Знаю, но твой отец сказал, и лучше его послушать.
– Мам, сегодня у мальчика, который мне очень нравится, день рождения. Он будет там с другими, без меня… – проронила с безнадегой в голосе я. От одной мысли, что вокруг Ледовского будут крутиться девчонки, улыбаться ему, приглашать на танец, сделалось дурно.
– Заодно и проверишь, насколько он дорожит вашими отношениями, – сказала мама, вроде как в надежде утешить. Однако ее слова звучали скорее укором, по крайне мере, мне слышались они именно так.
– Мам, ты реально думаешь, что это правильно?
– Я думаю, надо подождать, пока отец вернется. Возможно, вечером он тебя отпустит.
– Вечером? Он возвращается иногда в девять, иногда позже. Куда он меня отпустит? – я провела ладонью по лицу, поднимаясь с дивана.
– Милая, давай подождем.
– Легко просить подождать, когда тебя это не касается напрямую! – прикрикнула, разворачиваясь на пятках. Иногда мама меня жутко бесила, вот как сейчас. Она ведь могла взять на себя ответственность и дать добро, но нет, продолжала подчиняться отцу. Будто женщина в этом доме не имела слова, а может намеренно отказывалась его иметь.
Я вернулась к себе в комнату, плюхнувшись на кровать. Мой взгляд скользнул к шкатулке, которую папа смастерил своими руками. Он подарил мне ее на седьмой день рождения, написав там: «мечты сбываются». Интересно, думал отец, что сам же и отрежет крылья у птицы, что звалась «мечтой».
Нет, я бы могла запросто уйти из дома. Нарядиться, накраситься и хлопнуть дверью, отключив мобильный или поставив его на беззвучный. Но я понимала, насколько это выглядело бы по-хамски по отношению к родителям. Пусть сейчас по венам струилась злость, обида за несправедливое наказание, однако семья для меня однозначно занимала место выше, нежели парень, который заставлял в животе парить бабочек.
Сердечко екало рядом с Максимом, губы волнительно покалывало, мысли плавились, подобно шоколаду, утопая в лучах паленого солнца. Однако с Ледовским мы знакомы без году неделю. Оставалось только надеяться, что он поймет меня и не станет дуться.
Я утешала себя, наивно полагая, все будет нормально. И все было нормально ровно до момента, когда позвонил Макс, радостным голосом сообщая, что заедет за мной в пять.
– Прости, у меня не получится… – прошептала, до ужаса смущаясь той ситуации, в которой оказалась.
– В смысле… Почему не получится?
– Родители на сегодня посадили за компанию с Сашей под домашний арест. Максим, не злись, пожалуйста. Я, правда… Мне очень жаль.
– Вот как? – прозвучало довольно тихо. Я подтянула к себе ноги, сидя на кровати, и прижала ближе к уху телефон. Мне так хотелось оказаться прямо сейчас рядом с Ледовским, поцеловать его, выбрать вместе с ним подарок. Ведь у меня даже не было возможности что-то купить. Но в реальности приходилось сидеть в своей комнате, подобно провинившемуся затворнику, и просить прощения.
– Я бы очень хотела быть сегодня твоей гостьей. Ты себе не представляешь даже как! Поставить свечки на тортик, зажечь бенгальские огоньки и спеть тебе «С днем рождения», а потом дергать за уши, пока они не покраснеют. Если вдруг папа приедет раньше и все-таки передумает, я… я обязательно к тебе приеду.
– Торта не будет, – сказал он сухо. – Свечек тоже. Так что ты ничего не пропустишь. Не переживай.
И хотя Максим старался приободрить меня, голос выдавал его разочарование. Я и сама была не меньше огорчена. А уж когда сбросила вызов, места себе не находила. Поэтому, чтобы быстрей прошло время, решила приготовить тортик. Вдруг мне повезет, и папа все-таки отпустит вечером, будет хоть какой-то подарок.
Сделать решила Наполеон, свой любимый и довольно небыстрый десерт. Пока крутилась на кухне, старалась не думать о плохом, однако время тикало, звонков от Макса больше не было, а за окном стремительно темнело. С тортом я закончила возиться к пяти вечера и почти три часа молчаливо разглядывала то потолок, то экран телефона, что теперь не выражал никаких знаков.
В мыслях мелькало всякое: вот девушки красивые, вот они обнимают Максима, целуют его, а он им улыбается. Я не понимала, откуда берется эта ревность и собственничество. Никогда ранее подобным не страдала, сейчас же едва не выла волком, поджимая губы от обиды.
Наверное, поэтому не услышала, как вернулся отец, а потом и не заметила, как ко мне в комнату на носочках прокралась мама.
– Полин, папа разрешил.
– А?
– Говорю, отец разрешил идти на день рождения.
– Серьезно? – подскочив с кровати, я едва не запрыгала от радости. Кинулась маме на шею, обняла ее, чмокнув в щечку.
– Только тихо выходи, чтобы Сашка не заметил.
– Заметано!
Быстренько натянув джинсы и припудрив носик, я помчалась на кухню, упаковывать свой скромный подарок. Потом кое-как выскользнула с ним в подъезд, за что спасибо маме-партизанке, и только спустившись на первый этаж, осознала – Макс мне не скинул ни адрес, ни название кафе, где они планировали отмечать.
Вытащив мобильный, я набрала номер Ледовского, но вместо его голоса услышала женский, который сообщил – абонент недоступен.
Максим
– Братишка! С днем рождения! – поднял бокал Дэнчик, и остальные повторили за ним следом. Мы уже час сидели в шумном зале, в одном из самых дорогих ресторанов города. У меня перед носом стояла тарелка с аппетитной телячьей отбивной, от нее исходил невероятно вкусный запах, да и с виду вырезка выглядела привлекательно: зажаристая, темно-бордового цвета с яркой корочкой. Однако, как бы я не смотрел на нее, никак не мог взять вилку, отрезать кусок и положить его в рот.
Настроение почему-то скатилось вниз после звонка Полине. Она столько раз извинялась за свое отсутствие на моем дне рождения, что в какой-то момент я перестал вникать в женский голос на другом конце провода. Сразу почему-то вспомнился отец, его дурацкие отговорки, и до ужаса глупое поздравление мамы с утра, в котором она пожелала мне собрать полный
