Не знаю, выйдет ли из меня нормальный отец. Но я впервые думаю о том, что, может, стоило бы попробовать. Если, конечно, Алина захочет. Все будет так, как она захочет. Я для нее сделаю все. Все возможное и невозможное.
Достаю телефон, убираю яркость экрана, чтобы он не мешал Алинке спать, и занимаюсь делами. Покупаю билет на самолет до Москвы, отписываюсь тренеру, что завтра пропущу утреннюю раскатку, но в два часа дня буду на льду. Потом отвечаю Нику на его сообщение, целиком состоящее из вопросительных знаков.
«все хорошо»
Подумав, добавляю:
«спасибо тебе и Алисе»
«Чуваааак! Класс! Мы очень за вас рады!!!!!!!!!» – тут же отвечает мне Ник.
А когда я сообщаю ему, что выбрал его своим свидетелем, то получаю в ответ гору восторженных смайликов и целый поток сердечек. Ухмыляюсь. Почти наверняка это уже пишет не Ник, а Алиса, которая сейчас сто процентов лежит рядом с ним и заглядывает ему через плечо.
Я рад, что они у меня есть. Очень рад.
Потом я пишу Максу Горецкому, потому что он как-то говорил, что у его тестя своя юридическая фирма. Макс еще не спит и тут же скидывает мне контакты, добавляя, что тесть – наш большой фанат и наверняка сделает мне скидку.
Я благодарю, спрашиваю, как проходит восстановление, и Макс пишет, что есть шанс выйти на лед в апреле. Если он постарается как следует.
«Постарайся, бро! Нам не хватает тебя» – пишу ему. И не вру. У нас была отличная сработанная тройка. И было бы обидно уехать в другую команду, не сыграв с Максом еще хотя бы разок.
«буду вкалывать как проклятый ))) надо успеть пока ты не свалил в нхл»
«Успеешь! Я тебя подожду!»
«договор))))»
В юридическую фирму я позвоню завтра. Надо будет сказать тестю Макса, что деньги не вопрос, я готов заплатить сколько угодно, лишь бы был результат. Я верну Алинке ее квартиру. И раздавлю мразь, которая посмела у нее эту квартиру отобрать.
Снова открываю мессенджер и смотрю на строчку в контактах, возле которой горит статус «онлайн». Я помню, что по ночам у него бессонница. И что спать он старается днем, между тренировками.
«Привет, тренер. Зову вас на кофе и ночную прогулку»
«Значит, приехал все-таки»
«Приехал»
«Через пятнадцать минут на углу Маяковского и Стрельникова»
«Буду!»
Я оставляю Алине сообщение, что ушел, но скоро буду, и выхожу из комнаты. На месте встречи я оказываюсь через одиннадцать минут, но Андрей Юрьевич уже там. Ждет меня. Смотрит тепло и строго одновременно – так, как умеет только он.
Когда я был совсем мелким, я часто придумывал себе, что он мой папа. Ну потому что своего настоящего отца я видел только на фотографиях, а дядя Витя даже близко был не похож на человека, которого хотелось бы назвать папой. Поэтому я мечтал, что тренер однажды усыновит меня и заберет к себе. В свою маленькую однушку, где целая стена была отдана под кубки и медали и где можно было к чаю брать себе столько печенья, сколько захочется. А не одно, как у тетки.
Но став подростком, я начал понимать, что тренер и так делает для меня намного больше, чем должен. И был за это безумно благодарен. Хотя никогда и не находил нужных слов, чтобы высказать это вслух.
– Ты чем дальше, тем шире, Владик, – ворчит Андрей Юрьевич и обнимает меня. – Скоро плечи в дверь не войдут.
– Боком буду проносить, – ухмыляюсь я и отмечаю, что с момента нашей встречи прошлым летом у него прибавилось морщин. И седины в волосах. Но взгляд все тот же – проницательный, знающий все на свете.
– Поговорил? – спрашивает тренер.
И мы оба понимаем, про что речь.
– Поговорил, – я не могу удержаться от улыбки и лыблюсь от уха до уха. – Женюсь.
– Вот это да, – смеется он и хлопает меня по плечу. – Поздравляю! Алина – отличная девчонка. Я уж боялся, что ты ее прохлопаешь ушами со своим упрямством.
– Вы приглашены на свадьбу, – тут же говорю я. – Отказы не принимаются.
– Узнаю хватку центрального нападающего, – опять смеется он. – И когда?
– Ну, – я задумываюсь, – после плэй-офф. Май? Июнь? Не знаю. Мы с Алиной потом обсудим. Я сегодня на игру уеду, а завтра утром вернусь и заберу ее.
Андрей Юрьевич качает головой.
– Не заберешь. У нее работа. Как минимум до конца мая.
В смысле?!
– Но тренер!
– Двадцать пять лет как тренер, – отбривает он. – Я тебе где посреди года хорошего спортивного врача найду, а? Да еще и на такую зарплату!
– Зарплата будет выше, – обещаю я. – Спонсорские выплаты и все такое. Ну Андрей Юрьевич, ну серьезно! Я как без нее должен быть?
– Не, Владик, это вопрос решенный. Приехал бы раньше, сразу бы забрал невесту свою, – ухмыляется он. – А сейчас прости, до конца года не отдам. Алинка твоя – большая умница. Голова светлая, делает все как надо, ко всем подход может найти. И пацанов моих уже знает, что у кого и как.
Я хмурюсь. Блин, вот такой подставы я от тренера не ждал.
Я не хочу без Алины! Я и так четыре месяца жил без нее!
Но тренер, кажется, считает иначе.
– Владик, – говорит он твердо, но ласково, – поезжай-ка пока в Москву, достойно отыграй плей-офф, а Алина тебя дождется. И не филонь, играй так, чтобы ей не стыдно было прямую трансляцию смотреть.
Я молчу. Злюсь, но одновременно думаю о том, что, наверное, Андрей Юрьевич прав. Хотя бы в том, что Алинка точно не захочет бросать своих подопечных посреди года. Она очень ответственная. И ей очень важно быть… быть в профессии. Я раньше этого не понимал, за что и огреб.
Так что… Может, так и правда будет лучше?
– Что, разве не хочется своей девочке золото к свадьбе подарить? – подмигивает мне тренер. И он явно не про кольцо говорит.
– Подарю, – говорю я бескомпромиссно. – На финал только отпустите ее. Чтобы прилетела ко мне.
– Ты сначала дойди до финала, – хитро улыбается Андрей Юрьевич.
– Дойду.
Мы гуляем с ним по ночным улицам города, обсуждаем хоккей, я слушаю про его ребят, а потом вдруг из меня, совершенно не к месту, вопреки моему желанию, вырывается отчаянный вопрос:
– Как вы думаете, из меня вообще получится отец?
– Ну если ты клюшкой по яйцам слишком часто не получал, то получится, – пожимает плечами он.
– Андрей Юрьевич! Я же не про это. Блин… ну вы же понимаете!
– Владик, – он вдруг резко становится серьезным, останавливается и поворачивается ко мне. – ты ответственный и добрый мальчик, хороший человек. С чего ты решил, что у тебя могут быть какие-то проблемы с воспитанием своих собственных детей? Ты ведь не будешь их бить, не будешь попрекать едой, не будешь запирать в сарае?
У меня на мгновение перехватывает дыхание. Андрей Юрьевич умеет быть безжалостным, надавливая на глубоко спрятанные в прошлом болевые точки. И в то же время… он прав. Я действительно НИКОГДА так не сделаю.
Я мотаю головой.
– Ну вот видишь, – уверенно говорит он. – У тебя все получится, Владик.
– Спасибо, – тихо говорю я.
И это «спасибо» не только за сегодняшний разговор, но и за многое-многое-многое другое. Тренер понимает. Он всегда все понимал.
Мы гуляем еще полчаса, потом я провожаю Андрея Юрьевича до дома, а сам направляюсь к круглосуточному цветочному.
Потому что Алина любит розы. А я люблю Алину.
Все ведь логично, правда?
Эпилог
Через 2 месяца
– Твою мать! – орет, вскакивая со своего места, Ник, а вслед за ним ревет и весь стадион. Кто-то радостно, а кто-то – как мы – возмущенно, потому что счет становится 2:2.
И всего четыре минуты до конца третьего периода.
– А если никто из них не успеет забить гол? – спрашивает меня Оля, с трудом перекрикивая болельщиков. – Что тогда будет?
– Овертайм! – вместо меня отвечает Алиса.
Оля, которая честно призналась, что хоккей сегодня смотрит первый раз в жизни, явно хочет что-то еще спросить, но тут у нее вибрирует зажатый в руке мобильник.
