самом краю её уставшего сознания, но никак не дает себя поймать.
Бутылка с ярко-синей жидкостью мелькает прямо перед глазами. От неё идет такой резкий запаха, что разъедает слизистую с расстояния пары метров. Химией пахнет сильно. Это Нелли понимает отчетливо — дальше ничего хорошего не случится. Она пытается рукой дотянуться, чтобы отодвинуть емкость от себя…
…и просыпается, тяжело дыша. В палате темно — глубокая ночь давным-давно спустилась на город, погрузив его во мрак. Лишь из коридора можно заметить тусклый свет ламп, что не выключаются никогда, только притишаются на темное время суток. Тихий стук деревянных спиц — Нелли видела однажды, когда её везли на обследования, как медсестра вяжет. Пощелкивание ранних птиц за открытым окном, что проснулись уже и пытаются найти еду. Девушка же, едва думает о пище, чувствует урчание желудка, а затем дикую боль во рту и глотке, будто кто-то раздирает её крючьями рыболовными, вначале заставив их проглотить, а затем вытаскивая со всей силы наружу. Не в силах это выдержать, Соколова стучит по кровати, пытаюсь разбудить мужа. Тот шевелится раз, переворачиваясь на другой бок, но глаз не открывает. Тогда она подключает ещё и свой голос, хрипя зовёт:
— Ренат, гаденыш, проснись! — Её даже не волнует то, что кто-то услышит кроме него. Единственное, что нужно девушке, так это срочная помощь. — Ренат, я сейчас в тебе кину чем-нибудь!
Теперь он действительно шевелится, просыпаясь. Разлепляет глаза недовольно, прокашливается, возвращая себе голос.
— Не сможешь, ты все ещё привязана, — констатирует он очевидный факт, но всё-таки поворачивает голову. — А что случилось? — В его голосе неподдельное сочувствия и участие. — Плохой сон приснился?
— Сейчас тебе плохо станет, если не заткнешься и не выслушаешь.
Соколов старается пропустить мимо ушей чужую грубость, понимая, что ведет себя так Нелли из-за состояния здоровья. И мягче не станет, пока не пройдут её мучения. Вздыхает раз, второй, третий, закрывает глаза на минуту и, лишь почувствовав, что наконец-то успокоился, открывает их вновь, чтобы переспросить:
— Что случилось, милая? — Вкладывает столько нежности в эти простые три слова, что самому не верится. Раньше на такое мужчина не был способен, к девушкам проявлял лишь участие материальными благами, купая их в подарках и деньгах. Но рядом с Нелли ему хочется быть именно человеком, тем, кто всегда поддержит, кому можно доверять.
— Горло, мне срочно нужно чем-то промочить его, — уже откровенно хрипит девушка, силясь сделать очередной вздох. Сердцебиение у неё подскакивает от страха, что она вот-вот задохнется. Мониторы пищат, будто сошли с ума, привлекая наконец внимание медсестры. Та заскакивает в палату со скоростью света, сразу же подбегает к пациентке. Нелли хочет её оттолкнуть, но не может, поэтому повторяет просьбу, — дайте попить, — немного подумав, добавляет, — пожалуйста.
«Наконец-то она начинает вспоминать, что такое банальная вежливость. Всё-таки от этих людей, медицинского персонала, зависит, насколько комфортно и удобно нам здесь будет лечиться дальше. Если выпнут, то будет уже куда сложнее найти подходящее место», — удовлетворенно думает Ренат, поняв, что выполнение просьбы с него снято. Девушка в халате вставляет трубочку в стакан воды, затем подносит её к губам Нелли. Та тянет, смачивая горло и наконец-то облегчая свои страдания. Успокаивается понемногу, поняв, что едва не схватила паническую атаку.
— Тшшш, тише, девочка, — поглаживает её по голове медсестра, успокаивая, — всё хорошо. Я рядом, чтобы помочь. Всегда. Тебе не стоит бояться. Главное, что ты уже тут.
— Спасибо, — благодарит Нелли и неожиданно начинает плакать, горько и печально, так, как никогда в жизни.
— Ну ты чего?
Медсестра пытается утешить пациентку, сочувствуя ей чисто по-женски, лично она бы не перенесла, случись с ней что-то подобное. Ситуацию осложняет ещё и то, что муж попросил не сообщать Нелли истинные причины её попадания в больницу. А как проводить лечение, даже банально мыть девушку, не рассказав ей, что произошло? Слишком уж травмы красноречиво говорят о произошедшем. Сейчас-то она привязана, на руки взглянуть не может, но когда это случится — поймёт, что с ними не всё в порядке.
— Оставьте, я сам, — вмешивается в чужие нежности Ренат, внезапно почувствовав себя брошенным. Ему не нравится наблюдать за тем, как кто-то другой заботиться о его жене, поэтому он силится встать со своего места, но не получается — ноги все ещё плохо слушаются. Тогда он повторяет, — уходите.
Медсестра зыркать на него злобно, будто он не её прогоняет, а собачку ударил, но не возражает, лишь оставляет стакан с соломинкой в доступности для Нелли, вновь уменьшает свет в палате и уходит, на прощание погладив девушку по руке, тем самым как бы говоря без слов: «Если что, ты всегда можешь меня позвать». Мужчина таким развитием событий совершенно не доволен, чувствует себя какой-то приживалкой, что общество свое навязывает другим.
— Мог быть и повежливее, — журит его Нелли, а затем недовольно добавляет, — сам же меня этому учил. Уже успел позабыть собственные уроки? — Все ещё не в состоянии нормально говорить, но Нелли старается, чтобы Ренат её услышал.
Он пытается понять, как же успокоить девушку, однако, в голову приходят одни лишь глупости, которые он не решается озвучить. Но, увидев, что жена, несмотря на поздний час, не собирается ложиться спать обратно, всё-таки собирается с силами и шепотом произносит:
— Знаешь, когда я был маленьким, моя мама пела мне колыбельную на ночь, — увидев, как насмешливо на него смотрит Нелли, пытается немного оправдаться, — да-да, у меня тоже была мама, и не такой уж я бездушный монстр. Так вот, колыбельная. Хочешь спою?
Ощущает себя при этом полным идиотом. Ещё бы предложил на флейте сыграть, музыкальную школу по которой закончил. Но Нелли его удивляет, не засмеявшись, а лишь посмотрев внимательно, будто в душу заглянула, после же кивнув согласно.
Ренат прокашливается, делая голос чище, и начинает:
— Белая лисичка, черные ушки
Бегает в лесу и по опушке,
Хвостиком метет и прячется —
Так она охотится на зайчика.
На мужчину сразу же волной нахлынули воспоминания о нежном мамином голосе и руках, обнимающих его перед сном, когда он был ещё совсем маленьким. Как спокойно было, тихо, умиротворено в той комнате с разрисованными зверушками стенами — мама постаралась, заботливо выводя кистью жирафа, зайцев, лису, медведя. Но более всего в юном возрасте Ренат любил волка, что стоял поодаль от других животных — рядом с его кроватью. Мама говорила: «Он охраняет твой сон». И мальчик верил ей.
Так, погрузившись в воспоминания, Соколов даже не замечает, как увлекается напеванием. Просто следует
