продолжает хлестать меня словами.
— Несколько дней? Когда ты стонала подо мной и кричала моё имя? Тогда думала о разводе? Или когда стояла на коленях и…, — начал я, но Аня прервала меня.
— Андрей!
— Ты кого пытаешься обмануть, Аня? Я не выпущу тебя из этой комнаты, пока ты не расскажешь правду, — крепко прижал её к себе. Воздух потрескивал от тысячи крошечных жалящих ос на моей коже.
— Ты мне говорил, что будешь уважать мой выбор и мои решения. Сейчас самое время проявить это уважение, — Аня подняла голову. Ее глаза были красными, но лицо было равнодушное.
— Твоё решение — развестись и уйти из дома ночью, не объяснив мне толком ничего? Ты хотя бы слышишь себя? Я имею право знать, что заставило тебе принять такое решение, — я пытаюсь сдержать эмоции, но ничего не выходит.
Она резко вырывается из моих объятий.
— Я не хочу быть твоей женой! — крикнула она. — Вот в чём причина. Я даже вышла замуж за тебя только из-за денег. У нас был договор, но ты всё нарушил своими чувствами. Пришлось играть в эту игру. Но…ты столько сделал для меня, что моя совесть не позволяет мне больше обманывать тебя и притворяться. У нас все началось с вранья, и я больше не могу вариться во лжи, — её голос дрожал, как и подбородок. Я почувствовал себя так, будто меня ударили в живот и протащили по горячим углям, и все это за пару секунд. Это её могло быть правдой.
— Ты сейчас врёшь. Я видел…чувствовал, как тебе было хорошо со мной, — не верил я её словам. Я хорошо разбирался в людях и мог читать их эмоции. Я бы понял, если бы она врала. Или я был так ослеплен чувствами, что отказывался видеть?
— Врала я тебе всегда, но сейчас говорю истинную правду, — ее тон стал резко холодным и спокойным, будто только что не разрушила наши отношения.
— Посмотри мне в глаза и скажи, что ничего не испытываешь ко мне. Что притворялась лишь из-за денег. Скажи это, — процедил сквозь зубы, вглядываясь в её глаза, которые меня очаровали с первой встречи.
Аня судорожно вздохнула. В комнате воцарилось долгое молчание. Я мысленно умолял её не говорить мне этих слов. Дал себе слово, что я буду с ней только один год, но потом понял, что не могу потерять её. Не могу расстаться. Она была моей единственной искрой эгоизма за всю мою разумную жизнь. Мы с ней стояли на краю обрыва и только она может нас спасти или столкнуть меня на верную гибель. Я цеплялся за неё.
— Я ничего к тебе не испытываю. Мне нужны были деньги, чтобы начать новую жизнь, вот и всё, — сказала она, глядя в мои глаза. Мое горло с трудом сглотнуло.
— Поверить в это не могу. Тебя искренне полюбили в этом доме. Я тебя…, — резко вдохнул через нос, борясь с агонией.
Никогда не испытывал настолько сильных чувств, как к ней. Рискнул и позволил себе влюбиться. Нарушил все свои правила и принципы ради неё. Ради той, которая смотрит на меня чужим и равнодушным взглядом.
— Я не хочу ни с кем прощаться, поэтому ухожу сейчас. Придумай, что рассказать остальным, — в её глазах мелькнула целая галерея эмоций, прежде чем захлопнулась задвижка. Я был шокирован её заявлением.
Мои руки сжались в кулаки.
— Сколько денег тебе нужно? Скажи мне. Я отдам тебе всё, — рявкнул я, достав бумажник. — Заслужила за отличную актёрскую игру! — бросил купюры ей под ноги.
— Прекрати… Я просто хочу спокойно уйти. Надеюсь, ты сможешь простить меня. Уверена, что ты обязательно найдёшь достойную девушку, которая будет тебя любить. Ты очень хороший парень и…
— Уходи. Не нужно больше ничего говорить. Ты приняла своё решение, — тихо сказал я. Мне потребовались титанические усилия, чтобы проглотить комок в горле. Давление распространилось на мою грудь. Из меня будто вырвали сердце и бросили в грязную мусорку.
— Ты так быстро и неожиданно разорвала наши отношения, что никак не доходит это до моего сердца, — добавил я, в последний раз взглянув на нее.
Она закрыла чемодан и подняла его с кровати, остановилась передо мной, сняла с пальца обручальное кольцо и вложила его мне в руку. Она прошла мимо меня, оставив после себя слабый цветочный аромат и ужасную боль в груди. Я сжал кольцо в кулаке. Оно было холодным и безжизненным на моей ладони. Всё вокруг стало таким пустым. Я закрыл глаза. Мигрень накатывала с нарастающей силой. Всё было ложью с самого начала.
— Мои чувства к тебе настоящие…, — сказал я в тишину.
Аня
Два дня спустя. Москва…
— Ты похожа на ходячий мёртвый овощ, — хмыкнула Лена, рассматривая меня с ног до головы.
— Овощи не бывают мёртвыми, — отмахнулась я.
— Овощи нет, вот ты — да. Тебе же плохо, я же вижу, — её глаза сузились.
Она была права. Мне действительно было плохо. Мы вернулись в Москву. В нашу старую квартиру. Всю дорогу я держалась, а ночью, когда осталась одна…я свернулась калачиком и поддалась рыданиям, сотрясающим мое тело. Они обрушивались на меня один за другим, пока в горле не пересохло, а щеки не ошпарило влагой. Но как бы сильно я ни плакала, как бы ни тряслась, я не могла издать ни звука. Мои рыдания оставались беззвучными, ощутимыми, но неслышными. Но сестра все равно замечала мои заплаканные глаза.
— Лена, пожалуйста, не начинай снова эту тему. Мы с ним расстались. Уверена, что он меня уже начал забывать. Снова погрузился в работу. Главное, чтобы у него всё было хорошо, — попыталась я ответить ровно и не выдать свои настоящие эмоции.
— Ты поступила очень глупо, Ань. Тебе надо было рассказать ему правду. Вместе вы бы придумали, что сделать. А так, ты пошла на поводу у этой стервы. Радуется там эта карга ботоксная, что получилось вас разлучить, — недовольно фыркнула Лена, наливая мне чай. Я рассказала ей обо всём, как только приехала из студии. Лена отговаривала меня, но я уже приняла решение. Мне пришлось уйти и оставить его, ради него самого. Семья Андрея
