Эрик ткнулся в ее шею, не пытаясь даже в присутствии друзей и родственников скрыть обожания.
– Боже, как я на это надеюсь, – игриво сказал он.
Она толкнула его в бок локтем, пытаясь урезонить:
– Что ты делаешь? Веди себя прилично.
– И какая в этом радость? – он поднял брови. – Ты знаешь, если я правильно помню, у меня до сих пор дома лежит этот медицинский набор.
Джил прижала руку к его губам, желая остановить поток красноречия.
– Вот тебе мой братский совет, – произнес Стив, откидываясь на мягкую спинку складного стула. – Лучше помолчи, иначе тебе сегодня придется спать в раздевалке. Да еще и одному.
Он усмехнулся.
– Это ты все затеял, – добродушно проворчал Эрик. – У тебя тоже рыльце в пушку, большой брат.
– Вот об этом я точно хочу услышать. – Джил встрепенулась сразу же, как только центр внимания сместился на Стива. – А ты, Лиз?
Лиз понравилась женская солидарность, проявленная Джил. Она была уверена, что Стив был таким же докой по части женского пола, как и его брат.
– Ну конечно.
Эрик притворно улыбнулся.
– Помнишь, папа как-то в выходные взял нас всех троих на озеро ловить рыбу, а ты большую часть времени только и делал, что пялился на девчонок в открытых купальниках?
Стив пожал плечами, ничуть не раскаиваясь.
– Что тут удивительного – мне тогда было тринадцать лет, у меня гормоны играли в крови. Конечно, я не мог отвести глаз от девчонок.
– Проблема в том, что ты пытался произвести на них впечатление, демонстрируя свое удилище.
– Впечатление наверное было незабываемым.
Стив метнул на друга усмиряющий взгляд:
– Я не делал ничего предосудительного.
– В самом деле? – Эрик изогнул бровь, давая всем понять, что у истории есть продолжение.
– Тогда как ты объяснишь, что, закидывая удочку, ты зацепился крючком за верх купальника девчонки, стоявшей позади тебя?
– Это была случайность, – сказал Стив и спрятал руку за спинкой стула Лиз.
– Ты сразу же этим воспользовался. – Эрик сжевал несколько орешков арахиса. – Как только она пронзительно закричала, ты бросил удочку и спрыгнул, чтобы помочь вынуть крючок из ее крошечного купальника. Мне было хорошо видно, чем все кончилось: вместо того, чтобы вытащить крючок, ты стал ощупывать ее груди.
Стив хитро рассмеялся, его пальцы рассеянно касались руки Лиз.
– Она, кажется, совсем не возражала против моих попыток снять ее с крючка.
– Пока папа не пришел помочь своему сыну-подростку и девушка не узнала, что тебе только тринадцать и еще молоко на губах не обсохло.
– Немудрено, что она ошиблась. – Стив прикончил пиво и поставил бутылку на стол. – Я для своего возраста был крупным.
– Ну вот, опять ты преувеличиваешь свой размер, – сразу же возразил Эрик.
В его дружеской шутке содержался озорной намек.
Братья наперебой рассказывали байки друг про друга. Вечеринка продолжалась, Джил с Эриком и Стив с Лиз были в ее центре, среди громкой музыки, великолепной еды и прекрасного торжества. Лиз призналась себе, что ей здесь нравится. Очень нравится. На несколько чудесных часов, прежде чем идти на работу, она позволила себе радоваться жизни.
Гости и родственники остановились у их столика, чтобы поздороваться и познакомиться. Не было ни одного человека, который бы не понравился Лиз. Некоторые даже бывали в ее кафе и узнали в ней хозяйку заведения.
– Ох-хо, надвигаются неприятности, – тихо пробормотал Камерон.
Все посмотрели в направлении его взгляда и увидели, что к их столику медленно подходит невысокая женщина с черными шелковистыми волосами и серыми глазами. Белые джинсы сидели совсем низко на ее красивых бедрах, а топ полностью открывал ее плечи, шею и загорелую талию.
Лиз заметила, что Камерон смотрит на женщину с нежностью. Остальные мужчины за столом приветствовали ее с радушной улыбкой.
– Я услышала, что среди вас есть кто-то новенький, и решила подойти и представиться, – произнесла красивая молодая женщина, подойдя совсем близко к Лиз и протягивая ей руку для приветствия:
– Я Миа Уайльд, кузина Стива.
Девушки тепло и дружески пожали друг другу руки.
– Приятно познакомиться.
– Миа известна как Дикое Дитя, – представил ее Камерон. – И прозвище, разумеется, ей очень подходит, не так ли, дорогая?
Миа улыбнулась Камерону, не обижаясь.
– Само существование единственной девочки в семье среди стольких мальчишек заставляет стать немного… дикой.
Она улыбнулась соблазнительно и дерзко, и в этот момент между ней и Камероном пробежала искорка.
– Хочешь попытаться приручить меня, мой сладкий?
– Не в этой жизни, – ответил Камерон и приложился к бутылке.
– Ну давай, Кэм, – подзадоривала Миа. Она встала рядом с Камероном и провела рукой по его плечам. – Многие пытались, но никому не удалось. Ты мог бы оказаться первым.
Камерон повернул голову и, поскольку его взгляд был на уровне ее пупка, он поднял глаза вверх, медленно и лениво осматривая ее всю от живота до лица.
– Что, желающих больше нет?
– Полно. – Она наклонила голову и слегка вьющиеся волосы ласково коснулись его лица. – Но мне нравятся настоящие бойцы.
– Найди себе другую игрушку, Миа, – отверг он ее предложение, хотя видно было, что все его тело напряглось, и именно она была этому причиной, – я этим не интересуюсь.
– В чем дело, мой сладкий, боишься, что укушу? – она обнажила свои белые ровные зубки.
– Так обычно действует барракуда, – ответил Камерон сухо, хотя его взгляд полыхал зеленым огнем и он едва сдерживался. – Но учти, что я настоящий мужчина, так что держись от меня подальше.
– Это не проблема, – сказала Миа хрипло, – мне нравится, что ты настоящий мужчина.
– Ох, мальчишка, – пробормотал Стив так тихо, что только Лиз смогла его услышать среди музыки и шума.
Но этого было достаточно, чтобы понять, что между Миа и Камероном шла непрекращающаяся битва, в которой никто не хотел уступить. Но наблюдать, как эти двое общаются, забавно, решила Лиз.
Кэм решительно покачал головой:
– Нет, спасибо, нет, дорогая. Я не собираюсь попадаться на эту наживку и рисковать своим мужским достоинством.
Миа ласково коснулась щеки Камерона.
– Я буду обращаться с ним очень заботливо. Обещаю.
На другом конце стола Эрик поперхнулся пивом.
– Бог мой, Миа, как ты можешь быть такой вульгарной?
Небрежно пожав хрупкими плечиками, девушка бросила:
– Мужчинам обычно нравится, когда женщина открыто говорит о своих намерениях.
– На мой счет ты ошиблась, – резко сказал Камерон. – Я не похож на других мужчин, которых ты обвела вокруг пальца.
