Ив не могла ни улететь, ни убежать, а надежды переплыть кишащий акулами пролив были бессмысленны. Как в детстве, она оказалась в ловушке. Несмотря на всю роскошь ее нового дома на вершине пика Виктории, он напоминал ей ту прибрежную скалу, на которой она когда то стояла, желая спрыгнуть вниз.
Но она не будет делать этого - Ив многому научило детство. Она научилась ускользать от боли, находить радость в созерцании природы. В этом, а не в смерти, она нашла для себя выход.
А Гонконг был невероятно красив. Кроме того, у Ив оказались и другие радости: Джеффри, желавший, чтобы его принцесса была обожаема всеми, с самого начала поддержал ее просьбу о работе добровольцем в детском госпитале. Кроме того, у нее была Гуинет. Она была беспредельно далеко, но поддерживала ее звонками и письмами.
- Ив, я выхожу замуж, ты можешь в это поверить? Мы оба поражены этим. Он - законченный холостяк, а я… ты же знаешь, как я дорожу своей работой. Тем не менее мы собираемся пожениться и завести полный дом детей. Ты сможешь приехать на свадьбу? Мне нужна свидетельница, и я хотела бы познакомить тебя с Джеймсом и сама наконец познакомиться с Джеффри.
Но Ив не смогла прибыть на свадьбу Гуинет: Джеффри не захотел поехать и не позволил ей уехать одной. Ив уже не думала, что когда либо увидит свою подругу, но раздался новый звонок, принесший радостную весть: Гуинет и Джеймс собираются приехать в Гонконг, и если Гуинет город понравится - «Обязательно, Ив, ведь его так любит Джеймс!»- то они переедут туда насовсем.
Дрейки гостили в Гонконге две недели, все рождественские праздники. Это было время надежд. Джеффри, как всегда, был очень мил с ней на публике, но - просто чудеса - его хорошее настроение не проходило, даже когда они оставались наедине. Он вел себя по отношению к ней превосходно, и казалось, он в самом деле рад, что Джеймс и Гуинет становятся частью их жизни.
Пока Джеффри знакомил Джеймса с сильными мира сего в Гонконге, Ив и Гуинет бродили по празднично украшенным улицам. Они смеялись, болтали и делали покупки. Хотя Гонконг справедливо считался раем для покупателя, Ив до сих пор мало что знала о его роскоши: ее наряды прибывали к ней на лимузинах, нескончаемый - и не заказанный ей самой - поток вещей от ведущих модельеров Гонконга, каждый из которых стремился к заветной цели: стать эксклюзивным модельером леди Ллойд Аштон. Джеффри отбирал из привезенного то, что ему нравилось, а остальное отсылал обратно.
А всякие безделушки в Замке? Всякие пустяки, которые стали бы свидетельством ее присутствия в доме? Джеффри встретил ее первые покупки таким ледяным презрением к ее вкусу, что она быстро оставила всякие попытки покупать хоть что нибудь.
Однако Гуинет откуда то знала, где лучше всего делать покупки в Гонконге. Не задаваясь вопросом о причине неосведомленности Ив, она просто вела ее за собой.
- Перед тем, как вылететь из Лондона, я договорилась о встрече с самой Джулианой Гуань, - объясняла она Ив. - У нее есть бутики в Цзюлуне, в «Риджент» и на Морском вокзале, но живет она здесь. Ив, неужели ты о ней никогда не слышала? Ты не слышала о «Жемчужной луне»? Ее платья выглядели бы на тебе шикарно!
Для себя же Гуинет подыскивала платья для будущих мам. Она была уже на пятом месяце и открыто носила - и хотела купить еще - элегантные и удобные наряды для беременных женщин в тропическом варианте.
И она их получит, пообещала Джулиана Гуань. Они будут готовы к ее возвращению.
Но Гуинет Дрейк не суждено было вернуться в Гонконг. Всего за неделю до предполагаемого приезда она погибла при взрыве в загородном доме в Уэльсе. Ив узнала об этой трагедии от Джеффри; его известили в тот же миг, как новость поступила на телетайп «Стандарт». Он немедленно приехал в Замок, и неожиданное появление мужа среди бела дня заставило Ив почувствовать дурное еще до того, как он что то сказал. Такой неожиданный визит всегда, как ей было хорошо известно, означал, что он внезапно захотел ее, неодолимо захотел обладать ею - и ранить ее.
Новость, которую он сообщил ей в тот дождливый мартовский день, действительно ранила ее, ранила больно, хотя сам Джеффри был очень нежен. Когда в Гонконг прибыл угрюмый, еще не оправившийся от ран Джеймс, именно Джеффри предложил ей опекать обездоленного мужа Гуинет. Но Джеймс пресек их попытки; он отказался говорить о своем горе.
Ив удалось помочь ему только одним способом - так, чтобы он об этом не узнал. Она отправилась в бутик Джулианы Гуань, чтобы предотвратить неизбежный звонок в его офис о том, что заказ его жены выполнен.
К Ив вышла сама Джулиана, и когда она увидела горе в глазах Ив, доброжелательная улыбка быстро сменилась озабоченностью.
- Заходите, - мягко, но настойчиво пригласила ее Джулиана, проведя ее в одну из примерочных. Когда они остались наедине, Джулиана тихо спросила:
- Что случилось?
- Гуинет… умерла.
Гуинет Дрейк умерла, но ее щедрое сердце оставило неизгладимую память в душе Ив. Благодаря Гуинет у Ив появилось в Гонконге два настоящих друга - Джулиана и Джеймс. Независимо от того, как отчужденно держался Джеймс, выражение его лица всегда смягчалось при виде лучшей подруги жены. Ив и Джеймс понимали, что они навечно связаны своей любовью к Гуинет.
С Джулианой Ив подружилась тогда, когда больше всего нуждалась в поддержке. В глубине их душ таились печаль и горе. Обе горевали о гибели Гуинет и волновались за Джеймса; в конце концов Джулиана поделилась с Ив своим личным горем - потерей дочери. Ив, хотя так никогда и не рассказала Джулиане всей правды об их отношениях с Джеффри, призналась в том, что их брак вовсе не столь безоблачен, как полагает Гонконг.
Джулиана Гуань никогда не посылала чемоданов с нарядами на Пик, в принципе не желая участвовать в таком состязании. Но благодаря той же Гуинет, именно Джулиана Гуань стала личной портнихой леди Ллойд Аштон. На следующий день после совместного визита в «Жемчужную луну» Гуинет вернулась туда одна и заказала платье - «нежное, романтическое и светлое» - для своей подруги, надеясь подарить его при возвращении в Гонконг.
Когда Ив показала подарок Гуинет мужу, его глаза блеснули от радости: он понял, что выбирал для Ив совсем не то, что нужно. Он выбирал для нее одежду в стиле Розалинды, но дерзкие, лощеные, и вместе с тем романтические одеяния Джулианы Гуань подходили ей гораздо лучше.
Джеффри любил наблюдать за тем, как Ив раздевается. Он старался не причинить вред платьям Джулианы Гуань: сохраняя эти романтические платья, она могла сохранить любовь и надежду.
Сапфировое шелковое платье, которое было на Ив во время званого вечера, лежало, аккуратно сложенное, на шезлонге в спальне хозяина. Оно было целехонько - уцелевший свидетель жестокой ночной сцены. Тело же Ив, поднявшейся с постели, чтобы повесить платье в шкаф, ныло от боли. Но Ив, как всегда, не обращала на это внимания: что значат все синяки и ноющие раны в сравнении с ранами ее сердца?
