— А кто его знает? Я не пытался разобраться в её психологии… Возможно, зря. Если бы сделал это раньше, избежал бы всех этих проблем. У меня тут только одно оправдание шантажу — желание наживиться за чужой счёт, но ты знаешь… Может, и осудишь меня, но я отдал дело адвокату… Ложь и вымогательство. Люди, которые так поступают, должна быть наказаны. Во мне не обида за измену говорит, а желание показать человеку, что так не следует поступать.
Я согласно киваю и прикрываю глаза. Прекрасно понимаю его и поддерживаю такое решение. Меня всегда раздражали женщины, которые видят в мужчине только источник доходов, словно за кошелёк его хватаются… А как же любовь?! Или это я одна такая, дурочка?! Впрочем, нет… Ритка же тоже не посмотрела, что у брата за душой только квартирка так себе и работа охранником.
— Знаешь, мне чертовски приятно, что ты решила обсудить это со мной! — говорит ЗБ и целует меня в шею, отчего внизу живота стягивается тугой узел.
Его близость действует на меня, как самый лучший афродизиак… Схожу с ума от казалось бы безобидного поцелуя.
— Я же решила, что больше не буду поддаваться эмоциям, вот и не поддалась, — улыбаюсь я, выгибаясь назад, льну к своему мужчине всем телом, согреваясь от жара, исходящего от него.
— Но ты ведь приревновала? Признайся честно, — подначивает он.
— Не скрываю, что я тебя ревную! Но ревность не самое главное чувство: я люблю и уважаю тебя, это важнее и сильнее ревности.
— Это самые лучшие слова, которые я мог услышать, — шепчет ЗБ, щекоча ухо своим дыханием.
Это чертовски приятно быть рядом с любимым и любящим мужчиной. Только сейчас я понимаю, насколько это волшебно… С Русланом ничего похожего не было, хоть я и думала, что люблю его. Жмурюсь и наслаждаюсь столь бесценным мгновением.
* * *
Пока мы с ЗБ нежимся и любуемся своей крошкой, приходит врач и говорит, что время пришло. Злату пора доставать из кувеза. Слёзы застилают глаза, когда оставшиеся трубки отсоединяют от малышки. Медсестра осторожно пеленает девочку и передаёт её мне. Понятия не имею, как держать ребёнка, как пеленать, но инстинкты действуют за меня. Конечно, я читала кучу книг и смотрела видеопособия о том, как правильно брать ребёнка под голову, но одно дело читать и смотреть, а другое брать её и окружать заботой.
— Моя Злата! — шепчу я, дрожа всем телом. Я так ждала этого момента, а теперь растерялась. Гляжу на неё и боюсь сделать лишнее движение. — Вот ты и победила все невзгоды. Теперь всё будет хорошо. Лучше, чем раньше.
Я не понимаю толком, кого именно сейчас успокаиваю — Злату или себя.
— Наша героиня. Воин, помиривший маму и папу, — добавляет ЗБ, глядя на дочку через моё плечо.
Доктор обещает, что за сегодня подготовит нас к выписке и оставляет одних, а Злата смотрит на меня и причмокивает губами.
— Она похожа на тебя, — говорит ЗБ. — Знаешь, когда я видел её во сне, она была твоей маленькой копией, я ведь помню ту испуганную девчонку на качельках…
— Ммм… Согласна, моя девочка, но посмотри на её глаза, такие же ясные, как у тебя.
— Кто бы сомневался, папа передал дочурке своё самое лучшее качество.
Мы негромко смеёмся. ЗБ обнимает меня за плечи и любуется малышкой, а она смотрит то на него, то на меня и пускает слюнки. Несколько минут мы вот так и стоим, а потом я предлагаю папочке попробовать взять дочь на руки.
— Послушай, я боюсь… Кать, мне на самом деле страшно… Когда я приезжал к Наташе в гости, и она просила помочь с детьми, мне казалось, что они не такие крохотные… А может, я просто приезжал, когда они побольше были?! Мне страшно.
— Мне тоже было страшно, но это непередаваемое ощущение. Возьми её, — улыбаюсь я.
Он послушно складывает руки так, как были у меня, и я перекладываю дочку. ЗБ замирает и не двигается, напоминая больше замершего истукана, наверное, именно так же выглядела я сама в первые секунды.
— Расслабься, ты не сделаешь ей плохо, это ведь наша девочка! — поддерживаю мужчину я и замечаю, что он слегка расслабляется.
— Привет, моё сокровище! Привет! — говорит он дрожащим голосом. — Я папа! Самый настоящий папа! — он смотрит на меня, а я киваю.
Эпилог
Спустя четыре года
Мы оставили Злату в гостях у бабушки Томы и всю ночь не спали… Прошло четыре года, а мы с ЗБ до сих пор сходим с ума друг от друга, и мне кажется, что это уже неизлечимо. Это называется любовь навсегда… И никакой там кризис окончания любви через три года нас не тронул: мы даже и не поссорились серьёзно ни разу.
Мне снится сон: маленький мальчик, идёт ко мне навстречу по песчаному пляжу. Море потихоньку плещется, задевая подошвы его ног. У мальчика взъерошенные русые волосы, как у папы, и карие глаза, совсем такие же, как у меня.
Просыпаюсь и смотрю на мужа, мирно спящего рядом.
— Сла-а-ав! — зову его, а рука автоматически скользит по животу.
Неужели это снова вещий сон?
Мальчик смотрел на меня, словно сказать что-то хотел…
Муж просыпается, смотрит на меня и улыбается загадочно, а затем потягивается и нависает надо мной, упёршись локтём в матрас.
— Тебе тоже приснился наш сын? — спрашивает он.
— Тоже?! И тебе? — удивляюсь я.
Впрочем, что тут удивительное? Злату ведь мы вдвоём увидели.
— И мне… Думала, что он к папочке на заглянёт?! На этот раз у нас получилась моя копия с твоими глазками, — улыбается мой мужчина.
— Получилась? Думаешь, что я уже беременна?! — взволнованно прикусываю губу я.
— Ммм… Сомневаешься?! Мы можем закрепить результат…
ЗБ целует меня в шею, спускаясь к ключице и заставляя меня расслабиться, негромко простонав. Я пытаюсь взять всё в свои руки, пока не потеряла остатки разума:
— Слава, нам за Златой надо ехать… Твоя мама просила забрать её сегодня до обеда, потому что её пригласил в театр какой-то мужчина.
Муж негромко стонет, утыкаясь носом мне в шею, и вынужденно отстраняется.
— Тогда мы должны ехать… А нельзя попросить твою маму забрать внучку?!
— Не-а… Она сегодня тоже идёт на свидание с директором школы… Представляешь? Решились через столько лет…
— Наши мамы внезапно решили устроить свою личную жизнь?! — смеётся ЗБ. — Предложил бы к Рите с Костиком обратиться, но они со своими двойняшками едва справляются… Ладно… Тогда продолжим наш «разговор» ночью, — играет бровями ЗБ и встаёт на ноги.
Я ещё несколько минут нежусь в постели и думаю, что привычка называть его ЗБ никуда не делась, хоть на работу из декрета я так и не вышла…
И решаю, что непременно однажды придумаю новую расшифровку этим двум буковкам…
