Только вот играть в одни ворота — занятие нечестное и априори ведущее в никуда, так что возникает другой вопрос: а согласна ли на те же условия и Хлоя? Уж ее “подарком” язык точно не повернется назвать, однако Холден вроде как смирился с ее закидонами, выставляя их скорее милыми несовершенствами, чем раздражающими минусами. Кстати, это ведь тоже о многом говорит и дорогого стоит… разве нет?
— Не-а, — спустя томительную паузу тряхнула головой Джонсон. — Что-то ничего в голову не лезет.
Втянутый с присвистом через ноздри воздух, глубокий выдох и прикрытые глаза в ответ.
— Издеваешься?
— Честно? Чуть-чуть, — удивительно, но она не могла сдержать смеха. Казалось бы, такая ситуация, серьезный разговор, но было так забавно смотреть за его реакцией, что не передать словами. — Ну а если откровенно, проблема у нас только одна: в доверии.
— В доверии, значит? — прищурился Кайл. — Давай, назови.
— Что назови?
— Хоть один случай, когда я дал усомниться в себе.
— Да далеко ходить не надо, вон…
— Нет. Это твой личный бзик. Назови конкретный момент. Когда я соврал. Или когда ты застала меня с кем-то. Или… ну не знаю, когда я тебя обидел так, что за это уже нельзя простить.
Хлоя растерялась.
— Да я… ну… — в голову ничего не приходило. Само собой, ведь таких случаев и не было.
Холден так и не дождался ответа.
— И я о том же. Так что проблемы с доверием не у нас. А у тебя. Что странно, ведь поводов оказывается для этого как бы и нет.
— Вот как? — насупилась та. — А что ж ты-то тогда вчера так завелся? Нет у него проблем, как же.
— Нет, у меня есть проблема. Одна единственная. Я-то уверен в том, что люблю тебя, а вот что происходит в твоей голове мне, к сожалению, неизвестно. И да, пока ты не определишься, Брэндон мой соперник.
— Соперник? Он? Какая глупость. Уж тут можешь… — Хлоя осеклась на полуслове. До нее с опозданием дошло. — Ты… что-что?
Выставленные вперед руки перегородили ей пути отступления. Кайл склонился над Джонсон. В ловушке. Точно как тогда, после истории с машиной. Только вот в этот раз она его совсем не боялась. Наоборот. Совсем-совсем наоборот. Ей так нравилось, что он рядом… Аж дух захватывало.
Холден усмехнулся.
— С какого места повторить?
— С самого начала, если можно, — практически прошептала она, чувствуя, как ее начинало потряхивать от волнения и… радости?
— Люблю. Может, я и не особо что смыслю в длительных отношениях, но… — его руки незатейливо перекочевали на талию Хлои. Тело парализовало, а орда мурашек, улучив момент, устроила междоусобицу за территории. Сердце подскочило к горлу. Как дышать? Стоп… а что это вообще такое — дышать? — Вчера, когда я едва тебя не потерял, до меня дошло — никто другой-то мне точно не нужен… — руки скользнули выше. Холден притянул ее к себе. Шею обожгло поцелуем. — А то, что ты сказала… — каждое слово сопровождалось новым поцелуем. Волнующим, ласковым, манящим. За ухом, в шею, по ключице… — Моя личная победа. Но если я тебе нравлюсь, почему ты не подпускаешь меня? Хлоя… — руки и губы продолжали беззастенчиво гулять по девичьей коже. — Когда ты сдашься?
— Не знаю… — мало понимая, что она лопочет, выдохнула та, у которой от удовольствия сами закрывались глаза. — Уже… почти…
Смешок Кайла вырвался при очередном поцелуе. Он и сам уже дышал с трудом, его нарастающее возбуждение ощущалось физически.
— Скажи “нет” и я остановлюсь…
— Н-нет…
Руки мгновенно исчезли с ее тела. Холден отстранился. Каких трудов это ему стоило! А каких трудов стоило самой Хлое себя контролировать. Хотя стоп… А почему, собственно, нет? В чем проблема? Он любит ее, она… чего уж, это ведь и так очевидно, уже давным-давно по уши влюблена в него. Так что пошло оно все…
— К черту! — притянув, Джонсон впилась в его губы, обнимая Холдена ладонями за лицо.
Словно с цепи сорвалась. Да и Кайл не отставал, получив долгожданное разрешение на то, что последний месяц позволял себе лишь во снах, которые на людях было лучше не озвучивать. Удивительное дурманящее сумасшествие, в котором она, с трудом прерывая поцелуи, уже поспешно стягивала с него футболку, а он восторженно исследовал ее тело.
Из настенного выключателя вылетала задетая карточка. Номер погрузился в интимный полумрак, освещающийся лишь ночной подсветкой Сиднея, искрящейся в окне разноцветными переливами. Послышался треск и по полу посыпались оторванные от многострадальной женской рубашки пуговицы. Что ж, и то верно — расстегивать слишком долго, а время непозволительная роскошь для тех, кто не мог ждать.
День тридцать третий (суббота)
За окном медленно розовел рассвет, сменяя на посту мерцающие огни города. С такой высоты ранних прохожих разглядеть не получалось, но они там точно были. Как и проезжающие машины, шум которых перекрывали толстые стекла. И грохочущие гудком лайнеры, увозящие на экскурсии туристов. Сидней просыпался.
А вот некоторые даже не ложились. Хлоя в мужской футболке уютно примостилась на коленях у Кайла, развалившегося в мягком кресле у стеклянной стены и ласково перебирающего еще влажные после душа волосы девушки.
Это была долгая ночь. Долгая и, наверное, самая приятная из тех, что у них когда-либо были. Полная поцелуев, смеха, нежности, стирания запретов, новых ощущений и при этом не лишенная искры легкого безумия, смешанного с неконтролируемым желанием. Смятые простыни и разбросанная по полу одежда наравне с подушками и одеялом только подтверждала это.
Ничего похожего на то, что показывают в кино, когда все уставшие и довольные мгновенно засыпали в жарких объятиях. Нет, может так, конечно, и бывает у кого-то, но ни Хлое, ни Кайлу спать совершенно не хотелось. Они валялись на постели, разговаривали, вновь изучали, узнавали и тонули друг в друге, а затем снова валялись, пытаясь перевести дыхание.
Это потом уже после невинной битвы подушками, на которую откуда-то взялись силы, они вспотевшие и вконец измученные отправились в душ (вернее, Хлоя умчалась туда со всех ног, забаррикадировавшись на ключ, так как Кайл намеревался составить ей компанию) и вот теперь сидели в кресле, обложившись прохладительными напитками из минибара. Сидели, смотрели на светлеющее небо и разговаривали.
— А если все же попробовать? — спросил Холден.
— Не знаю. Нет, не хочу… Наверное… — утыкаясь ему в плечо лбом ответила Джонсон.
— Откуда узнать, твое это или нет, если ничего не делать?
— Понимаю, но я боюсь.
— Это ерунда. Любой страх можно перебороть. Я помогу.
— А если не поступлю? Приятнее думать, что шанс мог бы быть, чем услышать категоричное нет.
— Киса, я не узнаю тебя, — покачал головой Кайл. — Неужели ты такая трусиха?
— Даже хуже.
— Вот так-так. Нет. Знаешь, что? — Хлою легонько встряхнули. — Так не пойдет. Ты отлично играешь и не надо принижать свои таланты. Поверь в собственные силы, а с остальным разберемся. Беру это на себя.
— Может не надо?
— Надо.
— Но…
— Закрыли тему.
Странно, но Джонсон не сопротивлялась. И даже не хотела возмущаться по поводу очередного приказного тона и принятых за нее решений. Не сейчас. Сейчас было так приятно лежать на его плече. Потом. Да, потом…
— Закрыли так закрыли, — послушно согласилась она.
— Вот и умничка. Лучше расскажи мне об этом своем капитане.
Послышалось жалобное скуление. Опять эта тема? Какой раз она поднимается за ночь?
— Отстань, очень прошу.
— Не отстану. Я хочу понять.
— Что?
— Насколько все было серьезно?
— Не особо.
Кайл отстранился, чтобы сердито воззриться на девушку.
— Не особо, но вы спали?
Голова Хлои потеряла контакт с удобным плечом, что ей совсем не понравилось. Она требовательно вернула его в прежнее положение и улеглась обратно.
