драться. Один урок, но зато какой действенный!
— Точно не сегодня, — мотаю головой. — У меня планов много.
— И каких же это?
Он снимает перчатки, бросает их в сторону и смахивает рукой капли пота на лице.
Сразу хочется взбрыкнуть, сказать, мол, не твоё это дело, что я себе запланировала, но потом, глядя в глаза Самсонову, отвечаю честно:
— К Майе поеду. К Кузнецовым.
Он хмурится. Кажется недовольным. Зря я сболтнула. Сейчас обзовёт меня дурой и будет прав.
— Откуда адрес знаешь? — спрашивает Кирилл.
— В одной интернет-статье нашла. Кузнецовы давали интервью и упомянули, что живут в посёлке Калиновка. Это в восьмидесяти километрах отсюда.
— И как ты ехать туда собралась?
— Сначала на автобусе, потом на электричке. Посёлок небольшой, Кузнецовых все знают. Поспрашиваю, как-нибудь найду.
Самсонов слушает меня и слегка качает головой.
— Я очень увидеть её хочу! Важно это, понимаешь? Вдруг сестру обижают там? Бьют? Она совсем на связь не выходит. Пока дождусь решения опеки, вся изведусь!
Кирилл поднимает мобильный, лежащий на матах, и смотрит на время. Обдумывает что-то.
— Я не обещаю, но постараюсь пораньше освободиться. Вместе поедем.
После его отъезда я ловлю себя на том, что улыбаюсь. Всё время! Пока занимаюсь уборкой, перебираю в холодильнике.
Зря, конечно, Кирилл накупил столько продуктов! Теперь половину можно смело выбросить в мусорное ведро. Ни он, ни я практически не едим дома. Но… может, исправиться и сварганить что-нибудь? На одном чае и печеньках далеко не уедешь.
С этими мыслями я успеваю и суп сварить, и картошку с мясом запечь в духовке. Когда с готовкой и уборкой покончено, выглядываю в окно и вижу, как на соседний участок заезжает автомобиль Жанны Леонидовны. Маленький, компактный мини-купер.
В грудной клетке щемить начинает. Нехорошо мы с ней расстались. Я долго не отвечала на её звонки, после того как узнала, что она сливала информацию обо мне Самсонову. Отделалась короткой эсэмэской и обещала как-нибудь встретиться, но так и не сделала этого.
Повинуясь порыву, снимаю с себя фартук и выбегаю на улицу. После ночной непогоды выглянуло солнышко и успели подсохнуть лужи.
Толкнув небольшую калитку, оказываюсь у них на участке. Жанна Леонидовна как раз достаёт покупки из багажника. Красивая, стройная, стильно одета. Стрижка стала чуть короче, чем в последний раз, когда мы виделись.
Услышав шаги за спиной, она оборачивается и начинает широко улыбаться.
— Ну наконец-то! — радостно восклицает. — А я всё гадаю, зайдешь-не зайдёшь.
— А зачем? — начинаю язвить.
— Поболтать вообще-то!
— Чтобы вы передали наш разговор Кириллу?
— Ну и дурёха ты, Витка, — качает она головой и закрывает багажник. — Ты в дом проходи, чего стоишь. Я такие эклеры обалденные купила! Анька за обе щёки наминает, когда в гости наведывается.
Я прохожу в дом и оглядываюсь по сторонам. Здесь, чёрт возьми, тоже всё осталось прежним. Будто в эти два с половиной года все, кроме меня, жили, как и раньше.
Жанна Леонидовна подталкивает меня в спину, приглашает на кухню. Заваривает чай, ставит передо мной корзинку с эклерами. Они выглядят аппетитно и пахнут так, что во рту непроизвольно скапливается слюна.
— Как у тебя дела? — спрашивает Анина мать, присев напротив.
Бросив на неё укоризненный взгляд, кусаю эклер. А на вкус он ещё лучше… Просто тает во рту!
— Ну хватит дуться, Вит! — возмущается Жанна Леонидовна. — Правда! Не виновата я перед тобой ни в чём.
Я молчу и делаю глоток чая.
— Подумаешь, попросил человек присмотреть за тобой! А я что? Ну не могла ему отказать, понимаешь?
— Честно говоря, не очень.
— Я ведь ничего ужасного ему не рассказывала. Жива, здорова. Работаешь, учишься, парня наконец толкового нашла.
— Уже потеряла, — бормочу себе под нос.
— Почему?
— Если что, Самсонов в курсе, — произношу с подколом.
— Пф-ф, больно надо! Можешь не рассказывать ничего. Тем более Кирилл почти не спрашивает, с тех пор как вернулся.
— Откуда вернулся? — напрягаюсь я.
— Господи, да разве я знаю! — Жанна Леонидовна всплёскивает руками. — Улетал он куда-то, надолго. Почти два года его в Москве не было. Звонил изредка, тобой интересовался. Просил деньги передавать по возможности и приглядывать. Вот и всё, что я могу сказать.
Я смотрю на неё и чувствую, как в висках начинает пульсировать. Выходит, Кирилла не было в городе? А где же он тогда был?
— Куда он улетал?
— Я. Не. Знаю! — произносит в сердцах Жанна Леонидовна.
— А когда именно улетал? Зачем?
— Да что ж ты вопросами меня засыпала!
— Его же повысить должны были…. Я думала, он здесь…
Мать подруги поднимается с места и начинает нервно расхаживать по кухне.
— Вита, у меня тогда непростой период был! У мужа проблемы на работе, на деньги немалые попал! Я правда не в себе была. Ты что-то попроще спроси, ладно?
— Ладно, — смиряюсь я, отложив надкушенный эклер в сторону. — А узнать можете? Ради меня? Всё-всё узнать.
— Детка, боюсь, что мне это не под силу.
— Но ваш муж в курсе всего. И связи у него есть! Сами хвалились!
— Это будет непросто. Такие дела, знаешь ли, не разглашаются.
— Я навсегда забуду про ваше предательство, Жанна Леонидовна. Ни словом не упрекну! И в гости забегать буду. И звонить, и писать. Ну пожалуйста… Хотя бы что-нибудь. Крошечную информацию!
Жанна Леонидовна тяжело вздыхает и садится на стул.
— Хорошо, Вита. Хорошо, я попрошу у Игоря узнать что-нибудь.
Я срываюсь с места и бросаюсь её обнимать. Крепко-крепко.
— Только это между нами, поняла меня? Никому и никуда. Ни слова!
Мы недолго болтаем, Жанна Леонидовна рассказывает, как там Анька. Оказывается, подруга с парнем жить начала. Он хороший, перспективный. Тоже учится на юриста, отец у него в суде работает. Этим летом они в Турцию летали вместе.
Я слышу звук клаксона на улице и вскакиваю.
